Генуэзец Джовапни Кобота девяти-десятилетним мальчиком переехал в 1461 г. с отцом в Венецию, через 15 лет стал гражданином республики, женился на венецианке и имел от этого брака трех сыновей; второго сына звали Себастьяном. О жизни Кабота в Венеции почти ничего не известно: видимо, он был моряком и купцом, ходил на Ближний Восток за индийскими товарами, побывал даже в Мекке и расспрашивал арабских купцов, откуда они получают пряности.
Из неясных ответов Кабота заключил, что пряности «родятся» в каких-то странах, расположенных очень далеко, к северо-востоку от «Индий». А так как Кабота считал Землю шаром, то сделал логический вывод: далекий для индийцев Северо-Восток — «родина пряностей» — является близким для итальянцев Северо-Западом. Между 1490 и 1493 гг. он, вероятно, проживал в Валенсии, побывал в Севилье и Лиссабоне, пытаясь заинтересовать испанских монархов и португальского короля своим проектом достижения страны пряностей через Северную Азию, но потерпел неудачу. Не позднее 1494 г.
Кабота со всей семьей переехал в Англию и поселился в Бристоле, где его начали звать на английский манер Джоном Каботом. Бристоль был тогда главным морским портом Западной Англии и центром английского рыболовства в Северной Атлантике. Начиная с 1480 г. бристольские купцы несколько раз посылали суда на запад на поиски о-вов Бразил и «Семи Городов», но эти корабли возвращались, не совершив никаких открытий. С 1495 г. Кабот с сыновьями плавал на бристольских судах.
Получив известия об открытиях Колумба, бристольские купцы далн средства на снаряжение новой западной экспедиции и поставили во главе ее Д. Кабота. Возможно, что инициативу проявил он сам. В 1496 г. испанский посол в Лондоне писал Фердинанду и Изабелле: «Некто, как Колумб, предлагает английскому королю предприятие, подобное плаванию в Индию». В ответном письме они рекомендовали послу протестовать против такого нарушения «прав» Испании и Португалии. Однако английский король Генрих VII еще до получения протеста письменно разрешил Каботу и его трем сыновьям «плавать по всем местам, областям и берегам Восточного, Западного и Северного морей... чтобы искать, открывать и исследовать всякие острова, земли, государства и области язычников и неверных, остающихся до сего времени неизвестными христианскому миру, в какой бы части света они ни находились». Король оговаривал для себя пятую часть дохода от экспедиции. В разрешении намеренно не указывалось южное направление, чтобы избежать столкновения с испанцами и португальцами.
Осторожные бристольские купцы снарядили только один небольшой корабль «Мэтью» с экипажем в 18 человек. 20 мая 1497 г. Д. Кабот отплыл из Бристоля на запад и все время держался чуть севернее 52° с. ш. Плавание проходило при тихой погоде, правда, частые туманы и многочисленные айсберги сильно затрудняли движение. Около 22 июня налетел штормовой ветер, к счастью, вскоре утихший. Утром 24 июня Кабот достиг какой-то земли, названной им Терра Прима Виста (по-итальянски — «первая увиденная земля»). Это была северная оконечность о. Ньюфаундленд, к востоку от залива Пистолет, где, как известно, найдено норманнское поселение. В одной из ближайших гаваней он высадился и объявил страну владением английского короля. Затем Кабот двинулся на юго-восток близ сильно изрезанного побережья, обогнул п-ов Авалон и в заливе Пласеншия, дойдя приблизительно до 46°30' с. ш. и 55° з. д., повернул обратно к «пункту отправления». В море у п-ова Авалон он видел огромные косяки сельдей и трески. Так была обнаружена Большая Ньюфаундлендская банка, крупная — более 300 тыс. км2 — отмель в Атлантике, один из самых богатых в мире районов рыболовства.
Весь рекогносцировочный маршрут у ньюфаундлендского берега занял около 1 месяца. Кабот считал осмотренную землю обитаемой, хотя и не заметил там людей п не приставал к ее берегам. 20 июля он взял курс на Англию, придерживаясь того же 52° с. ш., но несколько отклонился к югу и 3 или 4 августа, коснувшись о. Уэссан, близ Бретани, прибыл в Бристоль 6 августа. Кабот правильно оценил свою «рыбную» находку, объявив в Бристоле, что англичане теперь могут не ходить за рыбой к Исландии. Впрочем, весьма возможно, что баски и другие западноевропейские рыболовы уже разведали пути к ньюфаундлендским мелям и даже посещали Лабрадор.
В Англии со слов Кабота решили, что он открыл «царство великого хана», т. е. Китай. Некий венецианский купец писал на родину: «Кабота осыпают почестями, называют великим адмиралом, он одет в шелк, и англичане бегают за ним, как сумасшедшие». Это сообщение, видимо, сильно преувеличивало успех Кабота. Известно, что он, вероятно, как чужеземец и бедняк, получил от английского короля награду в 10 фунтов стерлингов и, сверх того, ему была назначена ежегодная пенсия в размере 20 фунтов. Карта первого плавания Кабота не сохранилась. Испанский посол в Лондоне доносил своим государям, что видел эту карту, рассмотрел ее и заключил, что «пройденное расстояние не превышало четырехсот лиг» — 2400 км. Венецианский купец, сообщивший об успехе своего земляка, определил пройденное им расстояние в 4200 км и предположил, что Кабот прошел вдоль берега «царства великого хана» 1800 км. Однако фраза из послания короля — «тому, [кто] обнаружил новый остров»,— совершенно ясно показывает, что часть новооткрытой земли Кабот считал островом. Генрих VII так и «величает» его — «Вновь открытый остров» (Ньюфаундленд).
В начале мая 1498 г. из Бристоля вышла на запад вторая экспедиция под начальством Д. Кабота, в распоряжении которого была флотилия из пяти судов. Предполагают, что он умер в пути, и начальство перешло к его сыну, Себастьяну Каботу. О второй экспедиции до нас дошло еще меньше сведений, чем о первой. Несомненно лишь то, что английские суда в 1498 г. достигли Северо-Американского материка и прошли вдоль его восточного побережья далеко на юго-запад. Моряки высаживались иногда на берег и встречали там людей, одетых в звериные шкуры (североамериканских индейцев), не имевших ни золота, ни жемчуга. Из-за недостатка припасов С. Кабот повернул обратно и вернулся в Англию в том же, 1498 г. В глазах англичан вторая экспедиция не оправдала себя. Она стоила больших средств и не принесла даже надежд на прибыли (на пушные богатства страны моряки не обратили внимание): покрытые лесами, почти необитаемые берега новой земли никак не могли быть берегами «Катая» или «Индий». И в течение нескольких десятилетий англичане не предпринимали новых серьезных попыток западным путем плыть к Восточной Азии.
О больших географических достижениях второй экспедиции Кабота мы знаем не из английских, а из испанских источников. На карте Хуана Ла Косы нанесена далеко к северу и северо-востоку от Эспаньолы и Кубы длинная береговая линия с реками и рядом географических названий, с заливом, на котором написано: «море, открытое англичанами», и с несколькими английскими флагами. Известно также, что Алонсо Охеда в конце июля 1500 г. при заключении с короной договора на экспедицию 1501 —1502 гг., закончившуюся полной неудачей, обязался продолжать открытия материка «вплоть до земель, посещенных английскими кораблями». Наконец, Пьетро Мартир сообщил, что англичане «дошли до линии Гибралтара» (36° с. ш), т. е. продвинулись несколько южнее Чесапикского залива.