До XVIII века на картах был обозначен величайший материк планеты, расположенный в Южном полушарии. Он охватывал заполярные районы, а местами подходил к тропикам. Южная Неведомая Земля (Терра Инкогнита Аустралис). Однако отважные мореплаватели не стремились к этой земле. Они понимали: там не встретишь богатых стран и городов, не найдешь заветного Эльдорадо.
Географические открытия нередко делались невольно, мимоходом. Так было осуществлено второе кругосветное путешествие Фрэнсисом Дрейком, родившимся в семье деревенского священника приблизительно в 1540 году. У него было 11 младших братьев и сестер. Переехав из Девоншира в Кент, семейство за скудностью средств обитало в брошенном на берегу дырявом корабле.
На судьбе юного Фрэнсиса сказалось дальнее родство с Хоукинсом – капитаном, пиратом, работорговцем, который осенью 1562 года на трех кораблях направился к побережью Африки, ограбил несколько португальских судов и захватил около 300 черных невольников. Доставив их на Гаити, получил в обмен сахар, жемчуг и другие товары. Вернувшись на родину, подготовил новую экспедицию, которая тоже прошла удачно.
В третий раз, осенью 1567 года, он снарядил 6 судов. Пройдя к побережью Гвинеи, устроил облаву на негров. Наученные горьким опытом, они скрывались или отчаянно защищались (в одной из стычек Хоукинс был ранен). Пришельцы воспользовались распрями местных племен, поддержали одну сторону, а противников обратили в рабов. Перед отплытием в Америку Хоукинс поручил молодому Фрэнсису Дрейку командование небольшим кораблем «Юдифь».
Правда, губернатор города Рио-де-ла-Ача запретил торговлю живым товаром. Хоукинс настолько огорчился, что приказал штурмовать город. Когда англичане опустошили порт, губернатор резко одумался; продажа рабов прошла быстро, без помех и с немалой выгодой для англичан.
На обратном пути эскадру Хоукинса основательно потрепал шторм. Пришлось сделать вынужденный заход в порт Веракрус. А там оказалась чертова дюжина испанских военных кораблей! Началось сражение.
Это боевое крещение стало для Дрейка одновременно и успехом, и позором. Быстро оценив обстановку, он сразу вывел свою «Юдифь» из боя. За то, что он оставил в беде товарищей, адмирал Хоукинс сделал ему суровый выговор. За то, что сумел сохранить корабль и экипаж, оставил капитаном.
Дрейк никогда не терял самообладания и трезвого расчета, несмотря на вспыльчивый, буйный нрав. Некоторое время промышляя пиратством, он решил сделать свое бандитское предприятие акционерным, предложив влиятельным лицам, включая королеву Елизавету, финансировать его поход в Тихий океан. Он был удостоен аудиенции у Ее Величества, проявившей к его предложению серьезный интерес. Дрейк вложил почти все свои средства в подготовку похода. У него было два крупных и три небольших тщательно снаряженных корабля и 164 человека отборных молодцов.
По пути в Южную Америку им повстречались два португальских корабля. Захватив их, под угрозой смерти заставили португальского штурмана прокладывать курс эскадры. Так они достигли Патагонии и сделали остановку, ремонтируя корабли. Наладили дружеские отношения с аборигенами. «Они оказались добродушными людьми, – писал хроникер экспедиции священник Флетчер, – и проявили столько жалостливого участия к нам, сколько мы никогда не встречали и среди христиан. Они тащили нам пищу и казались счастливы нам угодить».
Иначе сложились отношения Дрейка с экипажем. Ему донесли о недовольстве некоторых офицеров, которые о маршруте экспедиции узнали только в пути. Для острастки он учинил показательный суд над одним из них в заговоре и обезглавил. Полвека назад здесь же аналогич – ную казнь совершили по приказу Магеллана. Тогда на кораблях был реальный бунт с человеческими жертвами; великий мореплаватель ограничился убийством двух и изгнанием еще двух бунтовщиков. А в команде Дрейка, по-видимому, никакого организованного заговора не было, только критика командира. Но и эти вольности он считал недопустимыми. Возможно, ему удалось укрепить дисциплину, пролив кровь товарища.
В Магеллановом проливе они лавировали больше двух недель. Выйдя в океан, двинулись на север, в теплые края. Но тут сказала свое веское слово природная стихия. «Не успели мы выйти в это море (иными называемое Тихим, а для нас оказавшееся Бешеным), как началась такая неистовая буря, какой мы еще не испытывали… Мы не видели солнечного света, а ночью – ни луны, ни звезд; и эти потемки продолжались целых 52 дня, пока длилась буря. Недалеко были видны по временам горы, и они вызывали ужас, потому что ветер гнал нас к ним на верную гибель».
Один корабль пропал без вести, другой был отнесен к югу, скрылся от бури в Магеллановом проливе, а позже взял курс на Англию (по пути обогатились за счет нескольких торговых судов). Привезенная добыча не избавила капитана Уинтера от суда и смертного приговора, который не был приведен в исполнение сначала благодаря отсрочке, а по возвращении Дрейка по его ходатайству.
Оставшийся у Дрейка корабль «Золотая Лань» был отброшен штормом на 5° к югу. Но нет худа без добра. Дрейк убедился, что южнее Магелланова пролива находится не легендарная неведомая Южная земля, а остров. Правда, англичане не обогнули его и не доказали своего открытия. Кроме того, вскоре после Магеллана, в 1526 году, подобное наблюдение сделал португалец Осес. И все-таки судьба распорядилась так, что широкий пролив, разделяющий Южную Америку и Антарктиду, носит имя пирата Дрейка.
Одинокая «Золотая Лань» двинулась к экватору. В одном месте, заметив индейский поселок, Дрейк с десятком вооруженных матросов сошел на берег. Аборигены встретили их стрелами. Потеряв двух человек, капитан вынужден был отступить.
В дальнейшем он смог найти общий язык с местными жителями. Доказав им свое дружелюбие, он с удивлением узнал, что испанцы убеждали индейцев, будто весь мир принадлежит Испании. Выяснив, что англичане – совсем другой народ и вдобавок враги их врагов, индейцы показали Дрейку путь к гавани Сантьяго, где остановился испанский галион.
«Золотая Лань» уверенно вошла в гавань. От нее к галиону направилась лодка с людьми. Испанцы подняли к себе на борт 18 молчаливых вооруженных человек. Только тут выяснилось, что это вовсе не друзья. Прибывшие обнажили шпаги и предъявили такие веские аргументы, как заряженные пистолеты. Находившиеся на палубе были без шума арестованы. То же стало с оставшейся частью команды.
Дрейк собрал первый богатейший пиратский «урожай» в этих краях. Из трюмов галионов, из сундуков жителей испанских поселков, из вьюков торговых караванов сокровища Нового Света стали перетекать в недра «Золотой Лани» (она вполне оправдала свое название).
Веселая прогулка английских «джентльменов удачи» не могла продолжаться долго. Слухи о пиратах прошли по всему побережью. Началась охота военных кораблей на «Лань». Дичь оказалась проворней и хитрее преследователей. Ее изрядно поистрепавшиеся снасти посчастливилось заменить после захвата судна с грузом тросов и канатов.
Дрейк не прекращал поисков судна, груженного серебром и золотом. Пиратское счастье ему опять улыбнулось. На горизонте показался галион. Не подозревавшие ничего дурного испанцы сами направились «на ловца», а когда приблизились, на них глянули мрачные зрачки пушек. Попытка сопротивления была пресечена залпом орудий и выстрелами ружей.
На галионе оказалось много сокровищ. Стоимость их в сотню раз превысила затраты на экспедицию: 26 тонн серебра, 80 фунтов золота, 13 сундуков с драгоценными камнями.
…Дрейк избегал излишней жестокости, а с пленными обращался достойно. Ограбив «драгоценный галион», выплатил некоторую сумму и его команде. Испанцы называли его Драконом, но чудовищем он не был (в отличие от большинства других знаменитых пиратов).
«Золотая Лань», перегруженная драгоценностями, взяла курс на Англию. Плыть на юг в обход Америки было слишком опасно: там могли находиться испанские военные корабли (англичан у Магелланова пролива действительно поджидала эскадра).
Была надежда обнаружить северный проход в Атлантику. Дрейк двинулся дальше на север и достиг 48°. Никаких признаков окончания континента не было. Пришлось в подходящей бухте сделать остановку и привести в порядок корабль. (Позже этот залив получил имя Дрейка.)
С местными индейцами установились хорошие отношения. Дрейк поставил на берегу памятный знак и церемонно присоединил территорию к Англии, назвав Новым Альбионом, учитывая белый цвет береговых уступов.
Оставалось пойти маршрутом Магеллана. Через три месяца они достигли Марианских островов, еще через полтора – Молуккских. Местный правитель доброжелательно принял англичан. Правда, Дрейку не удалось попировать в его дворце: воспротивилась команда. Моряки не желали хотя бы в малейшей степени рисковать жизнью командира.
Один испанский идальго, взятый Дрейком в плен и с почтением отпущенный на свободу, вспоминал: «Все люди Дрейка перед ним трепещут… С ним на корабле едут девять или десять кабальеро, все из знатных английских родов, но ни один из них не смеет надеть шляпу или сесть в его присутствии… Ест он на золоте, и при том играет оркестр». Понятно, такие церемонии могли быть только в праздничные дни. Проводя месяцы в открытом море на гнилых сухарях и тухлой солонине или совершая пиратские набеги, вряд ли станешь услаждать свой слух звуками оркестра, а подчиненных утомлять излишними церемониями…
От острова Ява, избегая встреч с испанскими и португальскими военными судами, Дрейк взял курс напрямик через Индийский океан на мыс Доброй Надежды. В конце сентября 1558 года «Золотая Лань» бросила якорь в Плимуте. За 2 года 10 месяцев было совершено второе в мире (после корабля «Виктория» эскадры Магеллана) кругосветное плавание.
Дрейк стал первым капитаном, под руководством которого успешно завершилась экспедиция. Потери личного состава у него, несмотря на пиратские набеги, были малы, а доходы необычайно велики: каждый «пайщик», участвовавший в финансировании этого похода, получил прибыль из расчета 4700 %! Королеве досталась львиная доля: 2 млн 250 тыс. фунтов золотом.
Впрочем, точный размер добычи от пиратской «кругосветки» Дрейка был засекречен. Претензии испанской короны на этот счет значительно превышали то количество золота и серебра, которое было зарегистрировано в «приходной статье» Дрейка. Возможно, испанские колониальные чиновники-казнокрады, воспользовавшись набегом английского пирата, приписали ему и то, что украли сами.
Размер «изъятий» из испанской казны был настолько велик, что отношения между двумя странами резко обострились. Пират Фрэнсис Дрейк, удостоенный почестей и наград, стал первым среди тех, кто содействовал низвержению испанского и португальского господства в Мировом океане. Пути, проложенные Колумбом и Магелланом, оказались, в конце концов, роковыми для этих двух стран.