28-летний шведский священник (позднее епископ) Олоф Менсон, известный под латинизированным именем Олай Магнус, ревностный католик, по собственной просьбе был послан в 1518 г. на север Скандинавии для сбора «лепты святого Петра» — подушной подати римскому папе — и для распространения папских индульгенций (платных грамот об отпущении грехов).
Он побывал в северных областях Швеции и Финляндии, принадлежавших тогда шведам, и в Северной Норвегии — до берегов Ледовитого океана. Он пересек Скандинавские горы в центральной части, у горы Сюларна (у 63° с. ш.), следуя, видимо, обычным путем от Ботнического залива на запад к Тронхейму. Однако этот папский мытарь проявил себя и как географ-исследователь. Он интересовался орографией и гидрографией тех районов, где сам побывал, и собирал расспросные сведения о местностях, им не посещенных.
Был он и хорошим художником-анималистом — его зарисовки северных зверей и птиц всегда реалистичны. В частности, он дал первое описание росомахи. В 1518 г. Олай вернулся в Стокгольм и получил приход. Это путешествие заложило основы его позднейших картографических и исторических работ.
В 1527 г. Олай навсегда оставил Швецию, лишившись после завершения лютеранской реформации (1539 г.) церковных доходов и личного состояния. Поездки по Европе и встречи со многими образованными клириками и учеными привели Олая к убеждению, что в Центральной и Южной Европе очень мало знали о Севере. Многие из его собеседников считали Норвегию, Швецию и Финляндию группой гористых островов в Северном океане, населенных отважными, закаленными, но умственно отсталыми людьми. Олай задумал дать ученому миру правдивую и полную картину природы Скандинавии, описать ее жителей и ресурсы. Более 10 лет он собирал сведения о Северной Европе, о прилегающих островах, беседовал с моряками, ходившими по Балтийскому морю и его заливам, изучал карты и лоции, знакомился с печатной и рукописной литературой. В результате Олай Магнус составил и в 1539 г. опубликовал «Морскую карту и описание северных стран и диковинок в них и на соседнем океане». На ней впервые Скандинавия выступает как полуостров Европы, с севера омываемый Скифским океаном. Правда, его очертания весьма схематичны. Так, на севере отсутствуют все выступы и острова, кроме одного, самого северного,— Магнетум. Это о. Магере. Северо-западный берег Скандинавии нанесен в виде почти плавной линии до волнистого фьорда «Доме», очертания которого не совпадают ни с одним из заливов этого участка. Далее к юго-западу норвежский берег показан уже значительно изрезанным, с массой островов.
Несколько лучше представлено побережье Ютландии, Датские о-ва, южные берега Балтийского моря. Так, например, нанесен Рижский залив (Ливонское море) с о-вами Хийумаа и Сааремаа. Ботнический залив, начинающийся к северу от Аландских о-вов, изображен довольно близко к истине: верно его направление и пропорции. Он разделен примерно пополам, на два «моря» — Ботническое (на севере) и Шведское. К югу от Аланда часть Балтики названа Готским морем. Очертания Финского залива, вытянутого на северо-восток, имеют мало сходства с действительностью; центральный бассейн Балтийского моря и Ботнический залив почти одинаковой ширины. И все-таки на карте Олая Магнуса уже почти полностью вырисовался огромный северный полуостров, фигуру которого сравнивают с «прыгающей собакой». Правда, на карте Олая еще нет ее «головы» и «хвоста»—юго-западного выступа и Кольского п-ова. Большим достоинством его карты был также сравнительно верный показ островов Северной Атлантики.
Однако главная заслуга Олая Магнуса состояла в подробном и в первом приближении довольно верном изображении внутренних пространств Скандинавии: водораздельного массива, расчлененного на ряд групп горными проходами (тектоническими долинами); многочисленных рек — они даны без названий,— стекающих с массива; гор на крайнем севере полуострова; крупнейших озер,Швеции и всей Западной Европь. — Венерн, Веттерн, Меларен, Сильян и ряда меньших. Но на севере Швеции, в Ботнии (Норботтен), Олай поместил два несуществующих громадных озера, из которых берут начало семь рек, впадающих в Ботнический залив: он неправильно истолковал сведения о цепи таежных озер, через которые протекают лапландские реки.
Примерно между 61° 30' и 63° 30' с. ш. Олай показал ряд крупных рек очень схематично, но по названиям приречных пунктов и островов близ устьев можно без натяжки опознать их. Он верно установил истоки р. Юнган — у грры Сюларна; река, вытекающая из довольно крупного озера (Стуршен), несомненно, Индальсельвен, а проходящая через озеро Сильян — это Далельвен. На крайнем северо-востоке Скандинавии Олай Магнус поместил огромное Белое озеро, вытянутое в юго-восточном направлении. Это, вероятно, неправильно понятое сообщение о Кандалакшской губе. В Финляндии, по расспросам, он нанес 10 крупных озер, очертания которых совершенно не соответствуют истинным. На широте северного берега Ботнического залива он поместил «чудовищно длинное лесное пространство, называемое Хребтом Земли»,— намек на возвышенность Манселькя длиной более 750 км. Ведущие картографы тогда же оценили новизну и значение «Морской карты» Олая Магнуса, почти 80 лет оказывавшей глубокое влияние на картографию Европы.
В 1555 г. Олай Магнус опубликовал книгу «История северных народов». В ней основной упор почему-то сделан на описание североатлантических островов, которые он лично никогда не посещал. О Скандинавии он рассказывал сравнительно мало, но дал первую характеристику трех ее крупнейших озер, сильно преувеличив их размеры, — Венерн (5546 км2), Веттерн (1900 км) и Меларен (1163 км2). Картографическая работа Олая Магнуса, конечно, не удовлетворяла даже минимальным требованиям, предъявляемым к картам чиновниками и военными в XVI в. Но прошло полвека, пока шведское правительство не приступило к подготовке подлинной топографической карты.
А между тем к середине XVI в. карелы, подданные Русского государства, хорошо ознакомились с юго-восточной частью «озерной страны», т. е. Финляндии. Сведения о ней со слов карела Ноусиа были опубликованы в 1555—1556 гг. Рассказывая финскому чиновнику о речном торговом пути от Ладоги к берегам Ботнического залива и Белого моря, он сообщил о ряде озер этого региона, их приблизительных размерах, притоках и волоках между ними. Ноусиа имел достаточно четкое представление о связи озера Пюхяярви с Оривеси и его северо-восточным заливом — озером Пюхяселькя, а также с озером Пиелисъярви через небольшую речку. Он отметил, что от этого водоема можно пройти и к Ботническому заливу, и к Белому морю.
На северо-запад, к Ботническому заливу, у 65° с. ш., связь осуществлялась по коротким речкам, озерам Нуасъярви и Оулуярви и р. Оулуйоки. На северо-восток, к Белому морю, на широте Соловецких о-вов, путь пролегал по коротким речкам и небольшим озерам к озеру Тулос, затем через волок выводил к Лекс-озеру и озеру Ровкуль, после преодоления еще одного волока — в озера Кимас и Нюк, а оттуда на речную систему Кемь и достигал ее устья.