«Если светящиеся тела вращаются вокруг невидимого чего-то, то мы должны быть в состоянии из движения этого вращающегося тела с известной вероятностью сделать вывод о существовании этого центрального тела» (Дж. Мичелл. Темные з везды (J. Michell) (1783)).
«Светящаяся звезда с плотностью, равной плотности Земли, и диаметром, в 250 раз большим диаметра Солнца, не дает ни юдному световому лучу достичь нас из-за своего тяготения; поэтому возможно, что самые яркие небесные тела во Вселенной оказываются по этой причине невидимыми» (П. С. Лаплас. Система мира (P. S. Laplace) (1796)).
«Ньютон был первым, кому удалось найти ясно сформулированную основу, из которой с помощью математического мышления можно было логически вывести количественно и в соответствии с опытом широкую область явлений. Фактически он вполне мог надеяться, что фундаментальная основа его механики могла бы со временем дать ключ для понимания всех явлений. Так думали его ученики и последователи вплоть до конца XVIII в., причем с гораздо большей уверенностью, чем сам Ньютон. Как в его мозгу зародилось это чудо? Извини, читатель, за этот нелогичный вопрос. Ибо если разумом мы могли бы рассмотреть проблему этого «как», то не стояла бы уже проблема чуда в собственном смысле слова. Целью всей деятельности интеллекта является превращение некоторого «чуда» в нечто постигаемое. Если в данном случае чудо поддается такому превращению, наше восхищение умом Ньютона только возрастает» (А. Эйнштейн. Исаак Ньютон (A. Einstein. Issac Newton)).
Знаменитый кембриджский паб «Адмирал Бенбоу» был полупустым. Разноцветные лучи, проникавшие через свинцовые рамы с красными, синими и желтыми витражными стеклами, скупо освещали небольшой угловой стол красного дерева с мраморной столешницей. За ним, откинувшись в массивных дубовых креслах, восседали два солидных джентльмена в профессорских мантиях. Потягивая темный новомодный портер с копчеными угрями, они неспешно вели довольно странную беседу:
— Согласитесь, дорогой Исаак, — говорил один из них, с длинными темными локонами, красиво обрамлявшими узкое бледное лицо с тонкими чертами, — что уже в моей первой научной работе «Об орбитах планет» я открыл хрупкое небесное равновесие. Если следовать моим построениям, то надо признать, что орбитальная скорость Юпитера медленно, но постоянно возрастает, а Сатурна — медленно, но не менее постоянно падает. Это открытие впервые ставит перед нами важнейший вопрос об устойчивости и долговечности нашего Мира.
— Однако, однако, дорогой Эдмунд, что-то вы излишне категоричны, — неспешно возражал второй профессор с круглым лицом, покрытым легким сельским загаром. Стабильность Мироздания пока еще достаточно обеспечивается узами всемирного тяготения. Все ваши планеты погружены в гравитацию как, — тут он поднял вверх кусочек золотистой закуски, — эти прекрасные угри, вздумай они плавать в потоке.
— Нет, нет, дорогой Исаак, — начинал горячиться первый джентльмен, — в прошлом году я уже точно обнаружил вековое ускорение Луны, что неоспоримо свидетельствует о ее неуклонном приближении к нашей планете. А что произойдет, когда она, наконец, коснется Земли? Настоящая вселенская катастрофа!
— Да уж, дорогой Эдмунд, — второй профессор лениво отхлебнул портер из своей кружки, — неприглядные картины будущего Вы тут рисуете, конечно, все это вполне имеет место быть, — тут он сделал небольшую паузу, сопровождаемую тонкой усмешкой, — но в невообразимо далекой дали времен... Сотни, нет, тысячи миллионолетий отделяют нас от распада нашей планетарной семьи, а вот по моим прикидкам гораздо раньше может произойти нечто совершенно ужасное. — Достав из-за обшлага камзола несколько аккуратно сложенных листков, он протянул их собеседнику. — Посмотрите сами, сэр Королёвский астроном.
Через несколько минут сонную тишину паба нарушил громкий возглас, заставивший нескольких Дремлющих над кружками Посетителей удивленно вскинуть головы.
— Вы гений, сэр Ньютон, — торжественно произнес Королевский астроном, вскочив с кресла, — позвольте пожать Вашу руку!
— Эх, дорогой Эдмунд, — смущенно пожимая руку другу, тихо проговорил Ньютон, — я бы очень хотел в этом случае глубоко ошибаться, ведь остались всего-то какие-то три столетья...
«Ничто не струится так медленно и не летит так быстро, как время», — любил замечать выдающийся античный философ Сократ. Вот и со времени беседы выдающегося ученого, геофизика, математика, метеоролога, физика и демографа, Королевского астронома Э. Галлея (Е. Halley) и великого физика И. Ньютона прошли три столетия. В Кембридже открылась юбилейная выставка рукописей Ньютона, среди которых были и те самые листки 300-летней давности, на которых великий ученый довольно точно предсказал дату апокалипсиса. Великий или, правильнее сказать, величайший ученый фактически заложил фундамент всей современной физики, астрономии и математики.
Однако на новой кембриджской выставке, которая впоследствии побывала во многих научных центрах мира, он был представлен, прежде всего, как смелый прорицатель будущего Мироздания. Здесь он как бы временно отступил от своего гордого девиза «Гипотез не строю!» и смело высказал некоторые догадки и предсказания о грядущем «конце света».
Экспонируемые на выставке документы были куплены еврейским ученым на лондонском аукционе «Сотбис» (Sotheby's) в 1936 году, переданы израильской национальной библиотеке в Иерусалиме и десятилетиями хранились в ее запасниках, будучи доступными только избранным исследователям. В одной из рукописей, датируемой 1700 годом, Ньютон зашифровал в религиозных текстах высчитанную им на основе тайной физической теории дату вселенской катастрофы, которую он представил как грядущий апокалипсис, который наступит приблизительно в период с 2010 по 2030 годы. Как и в свое время Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci), Ньютон тщательно зашифровал свои достижения, только в отличие от выдающегося итальянского ученого, живописца и инженера, криптография великого физика носит смысловой характер, скрывая тайные знания за пустопорожними церковными текстами.
«Это может случиться и раньше, и позже вычисленной даты (2020 года нашей эры по Григорианскому календарю), но я не вижу никакого смысла в том, чтобы конец наступил раньше этой даты, я упоминаю это не для того, чтобы предсказать, когда придет катастрофа с точностью до дня, но для того, чтобы положить конец спешным предположениям фанатиков, которые многократно предсказывают время апокалипсиса, не обладая нужными знаниями и талантами, тем самым бесчестя высокую науку, когда их предсказания не сбываются...
Конец света увидит падение нечестивых стран, конец страданиям и всем проблемам, возвращение евреев из плена и установление ими процветающего и вечного Царства...
Здесь важно знать строение Иерусалимского храма, ведь только постигнув точные размеры храма, будет дано понять, как план храма отображает строение всего Мироздания и каким образом может рухнуть его природное естество».
Что скрыл под библейским камуфляжем великий ученый? Что он подразумевал под понятием «Иерусалимский храм»? Наконец, почему во всех свотх «религиозных» текстах Ньютон настойчиво связывал космографию Мира с некими сугубо земными артефактами наподобие реальных расчетов архитектуры пресловутого храма?
Исаак Ньютон родился в 1642 году в деревне Вулстори в Линкольншире. Семья Ньютонов принадлежала к числу фермеров средней руки. По достижении 12-летнего возраста мальчик начал посещать общественную школу в Грантэме, по окончании которой поступил в Кембридж, закончив учебу в 1665 году со степенью бакалавра изящных искусств.
Его первые научные опыты связаны с исследованиями света. Ньютон установил, что белый солнечный луч представляет собой комбинацию многих цветов. Ученый доказал, что с помощью призмы белый цвет можно разложить на составляющие его цвета.
В 1666 году в Кембридже началась эпидемия, которую сочли чумой, и Ньютон удалился в Вулсторп. Здесь 24-летний Ньютон предался философским размышлениям. Плодом их было гениальнейшее из его открытий — учение о всемирном тяготении. Предание сообщает, что размышления Ньютона были прерваны падением налившегося яблока. Знаменитая яблоня долго хранилась в назидание потомству, а затем ее срубили и превратили в исторический памятник в виде скамьи.
В 1669 году Ньютон уже был профессором математики. Тогда же, почти одновременно с немецким математиком Лейбницем (Leibnic), он создал важнейшие разделы алгебры — дифференциальное и интегральное исчисления. С 1669 по 1671 год он читал лекции, в которых излагал свои главные открытия относительно анализа световых лучей; но ни одна из его научных работ еще не была опубликована. В 60-х годах XVII в. Ньютон изобрел новую оптическую схему зеркального телескопа (рефлектор Ньютона). В 1670 году он сделал доклад Лондонскому королевскому обществу (The Royal Society of London, Академия наук Великобритании) о своих новых отражательных телескопах и был избран действительным членом этого Общества.
Ньютон открыл знаменитую теорему, по которой тело, находящееся под влиянием притягивающей силы, подобной силе земного тяготения, всегда описывает какое-либо коническое сечение, то есть одну из кривых, получаемых при пересечении конуса плоскостью (эллипс, гипербола, парабола и в частных случаях — круг и прямая линия). Более того, Ньютон выяснил, что центр притяжения, то есть точка, в которой сосредоточено действие всех притягивающих сил, действующих на движущуюся точку, находится в фокусе описываемой кривой. Так, центр Солнца находится (приблизительно) в общем фокусе эллипсов, описываемых планетами.
Таким образом, Ньютон вывел теоретически, то есть исходя из начал рациональной механики, один из законов Кеплера (Kepler), гласящий, что центры планет описывают эллипсы и что в фокусе их орбит находится центр Солнца. Как только Ньютон узнал об измерении меридиана, произведенном Пикаром (Piccard), он сразу произвел новые вычисления и убедился, что его давнишние взгляды подтвердились. Сила, заставляющая тела падать на Землю, оказалась равной той, которая управляет движением Луны.
В конце 1683 года Ньютон сообщил Королевскому обществу основные начала своей системы. Главные выводы Ньютон представил в труде «Математические начала натуральной философии». Открытие Ньютона привело к созданию новой картины мира, согласно которой все планеты, находящиеся на огромных расстояниях друг от друга, оказываются связанными в одну систему. Дальнейшие исследования Ньютона позволили ему определить массу и плотность планет и Солнца. Он установил, что расположенные близко к Солнцу планеты отличаются наибольшей плотностью. Ньютон доказал, что Земля представляет собой шар, расширенный у экватора и сплюснутый у полюсов, а также зависимость приливов и отливов от действия Луны и Солнца на воды морей и океанов.
В 1695 году Ньютон, заняв пост управляющего Монетным двором, занялся улучшением денежного обращения в Англии и решил перечеканить всю монету. Вскоре, в 1701-м, Ньютон был избран членом парламента, а в 1703 году стал президентом английского Королевского общества. В 1705 году английский король посвятил Ньютона в рыцари.
В 1725 году здоровье Ньютона резко ухудшилось, и в ночь на 20 марта 1727 года великого ученого не стало. В день его похорон был объявлен национальный траур. Его прах покоится в Вестминстерском аббатстве (Westminster Abbey) рядом с другими выдающимися людьми Англии.
Чтобы подойти к разгадке тайны великого физика, нужно освежить школьные знания и вспомнить, что количественная формулировка закона тяготения позволила с большой точностью рассчитать орбиты планет и создать первую математическую модель Вселенной. Триумфальное вхождение закона всемирного тяготения в науку началось с публикации Ньютоном своего труда «Математические начала натуральной философии». В этой самой знаменитой научной книге всех времен и народов гениальный физик раскрыл изумленному человечеству великую тайну гравитации, связывающую земные и космические явления в теории падения тел и движения планет. Закон всемирного тяготения Ньютона, который стал первым научным законом, описывающим действие наиболее универсальной силы во всей Вселенной, гласил: каждые две частицы материи взаимно притягивают друг друга или тяготеют друг к другу, с силой, прямо пропорциональной произведению их масс и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними.
«Кажущаяся нам сегодня такой естественной идея всемирного тяготения выглядела в свое время необычайно смелой и поражала воображение: выходило так, что в каждом теле, даже в самой маленькой пылинке, было скрыто нечто таинствентое, что-то такое, что заставляло ее «чувствовать» присутствие других тел и с возрастающей скоростью устремляться им навстречу» (Дж. Трефил. Природа науки).
Чтобы в полной мере оценить гениальность прозрения великого физика, давайте вернемся к предыстории. Когда предшественники Ньютона, в частности, Г. Галилей (G. Galilei), изучали равноускоренное движение тел, падающих на поверхность Земли, они были уверены, что наблюдают явление чисто земной природы — существующее только недалеко от поверхности нашей планеты. Когда же другие ученые, например, Кеплер, изучали движение небесных тел, они полагали, что в небесных сферах действуют совсем другие законы движения, нежели законы, управляющие движением здесь, на Земле.
На склоне лет Ньютон рассказывал о предыстории своего гениального прозрения так. Однажды он гулял по яблоневому саду в поместье своих родителей и вдруг в дневном небе увидел Луну. Тут же на его глазах с ветки сорвалось яблоко и упало на землю. В это время Ньютон работал над законами движения, поэтому уже знал, что яблоко движется под действием гравитационного поля Земли. Знал он и о том, что Луна не просто висит в небе, а вращается по орбите вокруг Земли, и, следовательно, на нее воздействует какая-то сила, которая удерживает ее от того, чтобы сорваться с орбиты и улететь по прямой в открытый космос. Тут ему и пришло в голову, что, возможно, одна и та же сила заставляет и яблоко падать на землю и Луну оставаться на околоземной орбите.
История науки свидетельствует, что практически все аргументы, касающиеся движения небесных тел, до Ньютона сводились, в основном, к тому, что небесные тела, будучи совершенными, движутся по круговым орбитам в силу своего совершенства, поскольку окружность — суть идеальная геометрическая фигура.
Таким образом, выражаясь современным языком, считалось, что существует два типа гравитации, и это представление устойчиво закрепилось в сознании людей того времени. Все считали, что есть земная гравитация, действующая на несовершенной Земле, и гравитация небесная, действующая на совершенных небесах.
Триумфальному шествию закона всемирного тяготения в немалой степени способствовали бурные споры между Гуком (Нооке) и Ньютоном о приоритете открытия. Громогласность дискуссии и нешуточный накал страстей (ученые того времени не слишком затруднялись в выборе выражений) привлекли пристальное внимание мировой научной общественности.
Следует отметить, что, в отличие от высказываний Гука, Ньютон разработал математическую теорию гравитации и доказал численными методами действие закона тяготения. Взгляды своих предшественников на тяготение Ньютон выразил одной формулой, которая является математической моделью гравитационного взаимодействия двух материальных тел. Прозрение Ньютона как раз заключалось в том, что он объединил два типа гравитации.
С этого исторического момента искусственное и ложное разделение Земли и остальной Вселенной прекратило свое существование. Действие закона всемирного тяготения в явной форме распространяется на все без исключения физические материальные тела во Вселенной. В частности, сейчас вы и эта книга испытываете равные по величине и противоположные по направлению силы взаимного гравитационного притяжения. Конечно, эти силы настолько малы, что их не зафиксируют даже самые точные современные приборы, но они реально существуют и их можно рассчитать. Точно так же вы испытываете взаимное притяжение и с далеким квазаром, удаленным от вас на десятки миллиардов световых лет. Опять же, силы этого притяжения слишком малы, чтобы их инструментально зарегистрировать и измерить.
Сила тяготения у поверхности Земли в равной степени воздействует на все материальные тела, находящиеся в любой точке земного шара. Прямо сейчас на нас действует сила земного притяжения, рассчитываемая по закону Ньютона, и мы реально ощущаем ее как свой вес. Если вы что-нибудь уроните, под действием все той же силы этот предмет равноускоренно устремится к земле. Галилею первому удалось экспериментально измерить приблизительную величину ускорения свободного падения вблизи поверхности Земли. Для Галилея данный физический параметр был просто экспериментально измеряемой константой. По Ньютону же ускорение свободного падения можно вычислить, подставив в формул у закона всемирного тяготения массу и радиус Земли, помня при этом, что, согласно второму закону механики Ньютона,, сила, действующая на тело, равна его массе, умноженной на ускорение. Тем самым то, что для Галилея было просто предметом измерения, для Ньютона становится предметом математических расчетов и прогнозов.
Наконец, закон всемирного тяготения объясняет механическое устройство Солнечной системы, и из него можно вывести законы Кеплера, описывающие траектории движения планет. Для Кеплера его законы носили чисто описательный характер; в них ученый просто обобщил свои наблюдения в математической форме, не подводя их под формулы каких-либо теоретических оснований. В великой же системе мироустройства по Ньютону законы Кеплера становятся прямым следствием универсальных законов механики и закона всемирного тяготения, то есть мы опять наблюдаем, как эмпирические заключения, полученные на одном уровне, превращаются в четко обоснованные логические выводы при переходе на следующую ступень углубления знаний о мире.
Устройство Солнечной системы по уравнениям Ньютона, объединяющим земную и небесную гравитацию, можно понять на следующем примере. Предположим, вы находитесь у края бетонного пускового колодца на космодроме Байконур и у вас в руках — макет первого искусственного спутника земли. Если сбросить спутник в шахту по вертикали, он начнет равноускоренное падение, описываемое законами Ньютона для движения тела с ускорением свободного падения. Теперь катапультируем спутник в направлении горизонта, но дуге параболы. В этом случае его движение будет также описываться законами Ныотона применительно к телу, движущемуся с начальной скоростью под действием силы тяжести. Вспомним запуск первого спутника Земли. Скорости ракетоносителя достаточно, чтобы спутник облетел вокруг земного шара. Если пренебречь сопротивлением стратосферы, спутник, облетев Землю, вернется в исходную точку с первоначальной скоростью и будет продолжать орбитальный полет подобно естественному спутнику — Луне. Так мы перешли от описания падения тела в земных условиях (яблока Ньютона) к описанию движения спутника Земли (Луны), пользуясь одними и теми же законами небесной механики. Именно здесь и ясна вся глубина прозрения Ньютона, соединившего считавшиеся ранее различными по своей природе две силы гравитационного притяжения.
Астрофизики считают, что черные дыры чаще всего образовываются в результате коллапса нейтронных звезд, когда при сжатии их гравитационное поле все больше и больше уплотняется, и, наконец, звезда сжимается до такой степени, что свет уже не может преодолеть ее притяжения. Радиус, до которого должна сжаться звезда, чтобы превратиться в черную дыру, называется гравитационным радиусом. Для массивных звезд он составляет несколько десятков километров. Есть ли реальные подтверждения существования черных дыр? Пока астрономы осторожно говорят о «кандидатах в застывшие звезды». Под черными дырами понимаются массивные и компактные сгустки вещества, для преодоления притяжения которых уже не хватает скорости света, поэтому коллапсары не могут светить ни своим, ни отраженным светом.
Теперь понятно, что логика экстремальных построений великого физика могла привести только к одной модели дальнейшего развития части или даже всего окружающего Мира. Это была проективная схема роста силы тяготения по мере стягивания всех окружающих тел в одну точку. Эта космическая потенциальная яма в виде гравитационного провала и должна была, по мысли Ньютона, через несколько столетий поглотить человеческую цивилизацию. Однако «гравитационный провал пространства» — это что-то знакомое... Действительно, это, пожалуй, одно из самых популярных сегодня небесных тел — гравитационный коллапсар, или черная дыра!
В 1783 году английский математик Дж. Мичелл, а спустя 13 лет — французский астроном и математик П. С. Лаплас рассмотрели условия, при которых свет не сможет покинуть звезду. Логика ученых была проста. Для любой планеты или звезды можно вычислить вторую космическую скорость убегания, позволяющую любому телу навсегда ее покинуть. В физике того времени господствовала ньютоновская теория света как потока частиц. Скорость убегамия частиц можно рассчитать исходя из равенства потенциальной энергии на поверхности планеты и кинетической энергии тела, улетевшего на бесконечно большое расстояние. Отсюда легко получить радиус тела заданной массы (позднее названый гравитационным радиусом), при котором скорость убегания равна скорости света. Это означает, что звезда, сжатая в сферу с гравитационным радиусом, перестанет излучать — свет не сможет покинуть ее. Во Вселенной возникнет черная дыра.
Сегодня трудно найти образованного человека, который бы не слышал о черных дырах. При этом не проще отыскать того, кто мог бы внятно рассказать об этих таинственных провалах Вселенной. Разумеется, для астрофизиков черные дыры давно являются привычными объектами исследования, и астрономы могут предложить большой выбор небесных кандидатов на это звание. Среди них можно встретить и карликовые экземпляры массой порядка солнечной, которые образовались в результате гравитационного сжатия звезд, и сверхмассивные объекты в сотни солнечных масс, которые родились при сжатии целых звездных скоплений в центрах галактик. Кроме этого, физики-теоретики настойчиво предсказывают существование микроскопических черных дыр, которые физики-экспериментаторы не менее настойчиво ищут в потоках космических лучей сверхвысоких энергий.
Физики-теоретики описывают коллапсары как самоподдерживающиеся гравитационные поля, сконцентрированные в сильно искривленных областях пространства-времени. Несложно рассчитать, что Солнце превратится в черную дыру, если сожмется до объекта с радиусом примерно три километра. Плотность его вещества при этом достигнет невообразимой величины. Радиус Земли, сжатой до состояния черной дыры, уменьшился бы примерно до одного сантиметра.
Сам по себе термин «черная дыра» появился в конце 60-х годов прошлого века. Его появление связывают с научно-популярными статьями знаменитого американского физика Дж. Уилера (J. Wheeler). Термин мгновенно прижился, вытеснив ранее использовавшиеся выражения «темные звезды», «замерзшие звезды», «коллапсары» и «застывшие звезды».
История открытия коллапсаров включает несколько основных этапов: впервые их чисто формально как объекты, для которых вторая космическая скорость больше скорости света, предсказали в конце XVIII века Дж. Мичелл и П. С. Лаплас. Их расчеты основывались на теории тяготения Ньютона и его корпускулярной природе света. В 1783 году профессор Кембриджского университета (Cambridge University) Дж. Мичелл, физик, астроном и геолог, попытался объединить два великих творения Ньютона — механику и оптику. Ньютон считал свет потоком мельчайших частиц. Мичелл предположил, что световые корпускулы, как и обычная материя, подчиняются законам механики. Эта гипотеза привела к парадоксальным выводам: оказалось, что небесные тела могут превратиться в ловушки для света.
Мичелл считал, что частица света, как и пушечное ядро, выстреленное с поверхности планеты, полностью преодолеет ее притяжение, только если его начальная скорость превысит значение, называемое теперь второй космической скоростью и скоростью убегания. Используя законы Ньютона, Мичелл рассчитал, что если бы звезда с массой Солнца имела радиус не более трех километров, то даже частицы света не могли бы улететь далеко от такой звезды. Если гравитация звезды столь сильна, что скорость убегания превышает скорость света, выпущенные в зенит световые корпускулы не смогут уйти в бесконечность. Это же произойдет и с отраженным светом.
Следовательно, для очень удаленного наблюдателя звезда или планета окажется невидимой. Мичелл даже вычислил критическое значение радиуса такой планеты в зависимости от отношения ее массы к массе Солнца. Он рассчитал, какой должна быть наименьшая сила притяжения, чтобы частицы света не могли покинуть их источник. Его вычисления гласили, что небесное тело, весящее в 500 раз больше нашего Солнца, вообще не позволит частицам света покинуть его, поэтому такая звезда казалась бы издалека абсолютно темной.
Эту идею Мичелл представил на заседании Лондонского королевского общества 27 ноября 1783 года. Идеи ученого на какое-то время привлекли внимание научных кругов, но последователей он не обрел. Прошло 13 лет, и французский натурфилософ П. С. Лаплас, по всей видимости, не знакомый с работами Мичелла, пришел к аналогичному выводу. Однако вскоре было доказано, что свет — это волновое явление. Так родилась концепция ньютоновской черной дыры. Однако масса такой звезды должна была бы в десятки миллионов раз превосходить солнечную, кроме того, в физике победила концепция волновой природы света, противоречащая модели темных звезд. Так замечательные первые модели коллапсаров Мичелла-Лапласа были забыты на долгие годы. Все, что касалось соображений о взаимодействии света и гравитации, Лаплас вычеркнул в последующих изданиях своих работ. Казалось невероятным, что в природе могут найтись силы, способные сжать звезду до столь ничтожных размеров, поэтому выводы из работ Мичелла и Лапласа более 100 лет считались чем-то вроде математического парадокса, не имеющего физического смысла.
Однако из пыльных глубин архивов появились оригинальные рукописи Ньютона с «физическим» прогнозом гравитационного «конца света», и после очищения от религиозно-мистического камуфляжа они встали в стройный логический ряд с работами Мичелла и Лапласа, посвященными ньютоновским черным дырам.
Осталась еще одна тайна, которую пытаются выяснить историки науки: что скрывается за расчетами, планами и чертежами некой странной установки, зашифрованной великим физиком как «Иерусалимский храм»?
Ведь существует совершенно фантастический проект массовой генерации гравитационных коллапсаров при взаимодействии очень энергичных встречных пучков элементарных частиц на мощных ускорителях — коллайдерах. Значение факта существования черных дыр для науки трудно переоценить, их «космологический» смысл наличия во Вселенной выходит далеко за рамки астрономии и физики элементарных частиц. При изучении этих таинственнейших небесных тел исследователи надеются глубоко продвинуться в понимании фундаментальных вопросов сущности пространства и времени, структуры окружающей физической реальности и множественности нашего Мира в иных измерениях.
Пророчества ученого, которому последующие поколения присвоили высшую интеллектуальную награду — приставку «гений», удивительны в своей загадочности.
Поразительно и другое: значительная часть работ великого физика, посвященная расшифровкам древних текстов, уточнению хронологии и зашифровке собственных выводов, почему-то долгое время была полностью отдана на откуп церковным мракобесам. Лишь несколько десятков лет назад стали появляться исследования истиной подоплеки этих работ Ньютона. Следует отметить, что научная общественность всегда достаточно консервативна в своих взглядах, и тезис «в конце жизни мистический туман застлал разум ученого» до сих пор в ходу. Однако противоположная точка зрения набирает силу, вырываясь из тесных рамок ученых трактатов в популярную и даже художественную литературу — чего стоит хотя бы странная гипотеза небезызвестного Д. Брауна (D. Brown), что Ньютон был магистром «Ордена Приора».
Таинственный метод (что это был именно детально разработанный метод, почти не вызывает сомнения) «составления проявлений картин будущего» великого ученого следует соотнести с его знаменитым тезисом «Гипотез не строю!», причем понимать его надо как «не строю необоснованных гипотез вне известных фактов», поэтому и датировка «апокалипсиса 2012» у Ньютона выглядит как модель глобального или даже вселенского явления. Ну а поскольку природа не знает мгновенных беспричинных качественных и количественных сдвигов «магического» характера, то и прогноз великого физика распадается на скрытую фазу латентного роста напряжения в первые 10 лет третьего тысячелетия (2000—2010 годы), апофеоза проявления (2010—2020 годы) и релаксационного спада (2020—2030 годы). Тут нас ожидает еще один сюрприз: в такой схеме развития катаклизма именно в 2012 году количественные изменения должны перейти некую качественную границу и «выйти на поверхность» — совсем так, как появляется над поверхностью озера Лох-Несс маленькая голова плезиозавра, за которым следует многотонная туша чудовища.
Наверняка можно утверждать одно: эта необычная сторона деятельности гения еще ждет своих пылких исследователей, которые должны, наконец, устранить постыдную добавку «религиозный мистик» из этой части творческого наследия ученого.
Мне кажется, что даже минимальный вклад в далеко идущие пророчества, сделанный в последних зашифрованных работах Ньютона, легко выводит его предсказания, как минимум, на пятый уровень достоверности. Хотелось бы подчеркнуть «как минимум», ведь настоящие открытия здесь еще впереди.