Вторая мировая война: освобождение Северного Кавказа

В стратегическом наступлении, развернувшемся в начале 1943 г., важное место занимает операция Южного и Закавказского фронтов во взаимодействии с Черноморским флотом с целью разгрома вражеских группировок и освобождения промышленных и сельскохозяйственных районов Дона, Кубани и Терека.

Замысел этой операции заключался в том, чтобы согласованными уда­рами войск Южного и Закавказского фронтов с северо-востока, юга и юго-запада расчленить и разгромить главные силы группы армий «А», не допустив ее отхода с Северного Кавказа.

Южный фронт под командованием генерала А. И. Еременко получил задачу нанести главный удар армиями правого крыла (5-я ударная и 2-я гвардейская) в общем направлении на Ростов и отрезать пути отхода на север соединениям группы армий «А». Войскам левого крыла (51-я и 28-я армии) предстояло наступать через Сальск на Тихорецк, навстречу войскам Закавказского фронта, чтобы совместно окружить и уничтожить вражескую группировку в междуречье Кубани и Маныча. Наступление поддерживала 8-я воздушная армия.

Закавказский фронт под командованием генерала И. В. Тюленева, развернутый в 1000-километровой полосе от Ачикулака до Новороссийска, должен был сосредоточить усилия на своем левом крыле. Ему предстояло основными силами Черноморской группы (18, 56, 47-я армии), которой командовал генерал И. Е. Петров, прорвать оборону противника и раз­вивать наступление на Краснодар, Тихорецк. На этом направлении действовала 17-я немецкая армия в составе 18 дивизий. На правом крыле фронта, в районах Моздока и Нальчика, находилась Северная группа войск под командованием генерала И. И. Масленникова (44, 58, 9, 37-я ар­мии, 4-й, 5-й гвардейские кавалерийские корпуса и ряд отдельных соеди­нений и частей). Войска этой группы получили задачу не допустить отхода противника, прижать основные силы его к Главному Кавказскому хребту и ликвидировать их. Против Северной группы действовала 1-я немецкая танковая армия в составе семи дивизий, из которых две танковые. В по­лосе более 400 км на перевалах оборонялись войска 46-й армии. Против них вели бои части 49-го горнострелкового корпуса.

Черноморский флот, оказывая содействие Черноморской группе, дол­жен был частью сил развернуть активные действия на вражеских комму­никациях, а также подготовить высадку десанта в тыл противника.

Действия войск Закавказского фронта поддерживались 4-й и 5-й воздушными армиями, которыми командовали генералы Н. Ф. Науменко и С. К. Горюнов. Воздушная обстановка на Северном Кавказе к началу ян­варя 1943 г. была благоприятной для советской авиации. Понесенные большие потери в самолетах и летном составе, особенно в ноябре и декаб­ре 1942 г., отрицательно сказались на боеспособности немецко-фашистской авиации. 4-я и 5-я воздушные армии были усилены к началу наступления 9 авиационными полками (до 200 самолетов). Из общего количества само­летов воздушных армий 58 процентов приходилось на новейшие образцы машин Всего к операции привлекалось 55 стрелковых дивизий и 41 бригада, 2 танковых и 2 механизированных корпуса, а также ряд дру­гих соединений и частей. Противник имел в нижнем течении Дона и на Северном Кавказе 43 дивизии, в том числе 8 танковых и 3 моторизован­ные. Общее соотношение сил и средств к началу операции было в пользу советских войск.

Черноморский флот под командованием вице-адмирала Ф. С. Октябрь­ского имел в своем составе линейный корабль, 4 крейсера, лидер, 7 эсмин­цев, 29 подводных лодок, 69 торпедных катеров, а также другие малые бое­вые корабли; ВВС Черноморского флота — 248 самолетов. Объединенные немецко-румыно-итальянские силы на Черном море насчитывали вспомо­гательный крейсер, 7 эсминцев и миноносцев, 12 подводных лодок, 18 тор­педных катеров и значительное количество малых боевых кораблей.

При подготовке операции большие трудности встретились в материально-техническом обеспечении войск. Базы снабжения Южного фронта находились в 300—350 км от войск, а приблизить их было невозможно до ликвидации окруженной группировки противника под Сталинградом, который являлся крупным узлом коммуникаций. Соединения и части ис­пытывали острую нужду в материальных средствах, особенно в боеприпа­сах и горючем. Бездорожье между реками Дон и Маныч, неустойчивая по­года с частыми оттепелями и даже дождями, нехватка автотранспорта силь­но усложнили подвоз грузов в войска.

В тяжелом положении оказался и Закавказский фронт, который должен был провести сложную перегруппировку войск в короткие сроки, снабдить их всем необходимым, значительно усилить Черноморскую груп­пу танками и артиллерией. Горная местность и слаборазвитая сеть дорог затрудняли переброску большого количества личного состава и техники.

Основная нагрузка по снабжению Закавказского фронта легла на Кас­пийскую военную флотилию и Черноморский флот. Следует отметить, что каспийские коммуникации длительное время оставались почти единствен­ными путями подвоза личного состава и материальных средств из восточ­ных и центральных районов страны в Закавказье. По ним доставлялись необходимые силы и средства для проведения операций по освобождению Северного Кавказа.

Перевозку пополнения и материально-технических средств для войск Черноморской группы, действовавших на новороссийском и туапсинском направлениях, осуществлял Черноморский флот. Наибольшей интенсив­ности перевозки достигли в октябре — декабре 1942 г. В отдельные дни в них было занято до 70 судов и боевых кораблей. В среднем ежедневно в Черноморскую группу доставлялось свыше 1 тыс. человек и около 2 тыс. тонн грузов. За эти три месяца было перевезено около 100 тыс. человек и свыше 170 тыс. тонн грузов.

Предстоящее наступление Закавказского фронта в трудных условиях горной местности требовало от войск высоких моральных и боевых качеств. В подготовительный период командиры и политработники, партий­ные и комсомольские организации проделали огромную работу, разъяс­няя военно-политическое значение освобождения Северного Кавказа. Учитывая, что соединения и части длительное время вели только оборо­нительные бои, военные советы фронта и армий основное внимание уде­ляли воспитанию у воинов высокого наступательного порыва. В подраз­делениях всех родов войск были созданы крепкие партийные организации, обеспечившие авангардную роль коммунистов в бою.

Разносторонняя идейно-политическая работа благотворно сказалась на росте боевого мастерства бойцов и командиров, повысила их моральный дух и готовность к активным наступательным действиям.

Большую помощь фронту оказали республики Закавказья. Под руководством Центральных Комитетов Коммунистических партий Грузии, Армении, Азербайджана промышленные предприятия этих республик уве­личили производство минометов, мин, снарядов, патронов, военного иму­щества и снаряжения.

При активном содействии местных партийных и советских орга­нов республик Закавказья, автономных республик Северного Кавказа шла усиленная работа по призыву в армию, пополнению и подготовке соединений и частей. В составе Северной группы войск действовали три азербайджанские, две грузинские и одна армянская стрелковые дивизии. Во многих других частях и соединениях Закавказского фронта воины кавказских национальностей составляли большинство. Все национальные формирования были полностью укомплектованы политработниками, знаю­щими языки народов кавказских республик и областей.

В тылу врага активизировали действия партизаны Северного Кавказа. 30 декабря 1942 г. Краевой штаб партизанского движения отдал приказ партизанам Ставрополья «О решительном усилении борьбы с противни­ком». Партизаны готовили удары по важнейшим объектам в тылу немецко-фашистских войск. Для более тесного взаимодействия партизан с насту­пающими войсками Военный совет Закавказского фронта 11 января 1943 г. направил начальнику Краснодарского краевого штаба партизанского дви­жения П. И. Селезневу директиву «О задачах партизан в связи с успеш­ными действиями Красной Армии на Северном Кавказе». Партизанские отряды получили конкретные боевые задачи.

Операция по освобождению Северного Кавказа развернулась в начале января 1943 г. Овладев Котельниковским, войска Южного фронта на­ступали на ростовском и сальском направлениях. Преодолевая ожесто­ченное сопротивление противника и отражая его контрудары, армии фрон­та за две недели боев продвинулись на 150—200 км и вышли в излучину Дона и Манычского канала. Соединения 2-й гвардейской армии генерала Р. Я. Малиновского к середине января находились в 50—60 км от Ростова. На этом рубеже бои приняли упорный затяжной характер.

Верховное главнокомандование вермахта, учитывая результаты контрнаступления советских войск под Сталинградом и реальную угрозу окружения своей северокавказской группировки, решило ускорить отвод 1-й танковой армии из района Моздок, Нальчик, Прохладный. Отступление планировалось осуществить в четыре этапа, для чего заблаговременно намечались оборонительные рубежи: первый — по рекам Кума и Золка, второй — по линии река Калаус, Черкесск, третий — Белая Глина, Лабинская, четвертый — Тихорецк, Кропоткин. 1 января 1943 г. войска 1-й танковой армии под прикрытием сильных арьергардов начали отходить в общем направлении на Ставрополь.

В тот же день войска Северной группы предприняли наступление в районе севернее Моздока, но успеха не добились. Противник сумел отор­ваться от советских войск. Преследование началось лишь 3 января с опо­зданием на двое суток и осуществлялось без должной решительности и организованности. Управление соединениями нарушилось, части переме­шались. За трое суток войска Северной группы продвинулись на некото­рых участках лишь на 25—60 км.Ставка Верховного Главнокомандования обратила внимание коман­дующего Закавказским фронтом на крупные недостатки в управлении вой­сками и одновременно уточнила боевые задачи фронта. В директиве от 4 января 1943 г. генералу И. В. Тюленеву она указала, что «...противник отходит с Северного Кавказа, сжигая склады и взрывая дороги. Северная группа Масленникова превращается в резервную группу, имеющую зада­чу легкого преследования противника. Нам не выгодно выталкивать противника с Северного Кавказа. Нам выгоднее задержать его с тем, чтобы ударом со стороны Черноморской группы осуществить его окружение. В силу этого центр тяжести операций Закавказского фронта перемещается в район Черноморской группы...» В заключение Ставка требовала, чтобы командующий фронтом немедленно выехал в полосу Черноморской груп­пы, которая должна была 11—12 января перейти в наступление.

Для успешных действий Северной группы необходимо было иметь в ее составе сильные подвижные соединения, которые могли бы маневром во фланг и тыл противника задержать его отход. Имевшиеся у нее кавале­рийские корпуса не могли справиться с этой задачей: в дивизиях насчиты­валось примерно по 2 тыс. человек, 6—7 орудий разного калибра, 4—8 станковых пулеметов; конский состав настолько был истощен, что не выдерживал переходов более 20—25 км в сутки. Без танков и авиации дивизии не могли добиться серьезных успехов.

Учитывая это, Генеральный штаб 7 января обратил внимание командующих Закавказским фронтом и Северной группой на распыление сил кавалерийских корпусов и танковых групп и предложил основные силы подвижных войск сосредоточить на правом фланге с тем, чтобы в зависи­мости от обстановки выйти на пути отхода противника примерно в районе станции Невинномысская, а возможно, и глубже. На левом фланге Се­верной группы предлагалось иметь минимальные силы, чтобы они только сковывали, а не выталкивали противника из предгорий Главного Кавказ­ского хребта В тот же день два кавалерийских корпуса и танковая груп­па были объединены в конно-механизированную группу под командова­нием генерала Н. Я. Кириченко. Однако противник не уступал в подвиж­ности и искусно осуществлял отступательный маневр.

Развивая преследование, соединения Северной группы к середине ян­варя освободили города Георгиевск, Минеральные Воды, Пятигорск и Кис­ловодск. 4-я воздушная армия и 50-я дивизия авиации дальнего действия наносили удары по коммуникациям врага и аэродромам, стремясь задер­жать его отступление и сорвать эвакуацию. 10 января после ударов по железнодорожному участку Нагурская — Невинномысск удалось вре­менно прекратить движение поездов. Эффективными были налеты на аэродромы, расположенные у населенных пунктов Солдатская, Красноградская, Золотарев. Только на аэродроме у Солдатской было уничтожено 18 вражеских самолетов.

Отступление немецко-фашистских войск свидетельствовало о крахе гитлеровских замыслов овладеть Кавказом. А еще недавно Гитлер безапелляционно заявлял, что, как только Кавказ будет завоеван, Турция присоединится к фашистскому блоку. По замыслам гитлеровцев, это долж­но было облегчить раскол арабского мира, а следовательно, и нанести удар в спину Британской империи.

Планируя вторжение через Кавказ в Иран и другие государства Среднего и Ближнего Востока, фашистские «завоеватели» сформировали даже особый штаб «Ф» и специальный легион из профашистских элемен­тов, бежавших из арабских стран. На Северный Кавказ двинулись немец­кие инженеры и экономисты, вошедшие в «экономический комитет по Кав­казу», основной целью которого являлось прибрать к рукам советские неф­тяные богатства. А теперь они вместе с частями 1-й танковой армии по­спешно покидали Северный Кавказ, мечтая лишь об одном — благопо­лучно унести ноги и не попасть в новый котел.

Командование группы армий «А» потребовало от командующего 1-й танковой армией генерала Э. Макензена замедлить темпы отступления, создавать узлы сопротивления, для удержания которых не жалеть даже целые части и соединения. При этом учитывалась настойчивая просьба командования 17-й армии, опасавшегося за свои тылы и коммуникации.

В связи с заметно возросшим сопротивлением противника войскам Северной группы не удалось выйти во фланг и тыл, его отходящих соединений. Ставка Верховного Главнокомандования вынуждена была 16 ян­варя вновь указать командующим Закавказским фронтом и Северной группой, что действия их войск не обеспечивают выполнения поставленной задачи по окружению и уничтожению противника. Ставка требовала ре­шительных действий, для чего предлагала основными силами трех обще­войсковых армий нанести удар в общем направлении на Тихорецк, продви­гаясь левым крылом вдоль железной дороги Армавир — Тихорецк. Конно-механизированную группу рекомендовалось использовать для энергичного преследования и перехвата путей отхода противника на север и северо-запад, а в последующем — для нанесения удара севернее Тихорецка.

Выполняя указание Ставки, армии Северной группы усилили натиск на противника. Войска 37-й армии генерала П. М. Козлова, освободили Черкесск, а соединения 9-й армии генерала К. А. Коротеева — железнодо­рожную станцию Курсавка и важный железнодорожный узел Невинномысск. Войска 44-й армии генерала В. А. Хоменко, используя успех конно-механизированной группы, вышли на подступы к Ставрополю. С при­ближением советских частей к городу партизаны и подпольщики напали на вражеский аэродром и совершили диверсии на железнодорожной стан­ции. Ночью 20 января передовой отряд 347-й стрелковой дивизии под ко­мандованием офицера И. Г. Булкина ворвался в центр города. Несмотря на два ранения, отважный командир продолжал руководить боем. В одной из рукопашных схваток он пал смертью героя. Имя славного воина носит теперь одна из улиц Ставрополя.

Вскоре к Ставрополю подошли соединения 44-й армии. Начался штурм города. Войскам помогали партизаны и присоединившиеся к ним рабочие местных предприятий. Захватив в здании, где размещалась поли­ция, винтовки, рабочие расстреливали гитлеровцев из окон и с чердаков домов. 21 января над городом взвилось Красное знамя.

С первых же дней освобождения население Ставрополья под руковод­ством партийной организации приступило к восстановлению разрушенно­го хозяйства. Быстро были пущены хлебозаводы, электростанции, муко­мольные и консервные заводы. Колхозники освобожденных районов актив­но начали подготовку к весенне-полевым работам. «Высокий патриотиче­ский подъем в народе, перенесшем тяжкое иго оккупантов и дождавшемся своего избавления,— писал секретарь Ставропольского крайкома ВКП(б) М. А. Суслов,— поможет в кратчайший срок наладить нормальную жизнь в освобожденных районах края».

Конно-механизированная группа, тем временем совершив по бездорожью 200-километровый бросок, 23 января вышла в район 20 км южнее Сальска, где соединилась с частями 28-й армии Южного фронта. На сле­дующий день войска левого крыла Северной группы овладели Армавиром и станцией Лабинская.

Войска Южного фронта, сломив ожесточенное сопротивление врага на рубеже рек Кагальник и Куберле, во второй половине января основные усилия направили на разгром противника на ближних подступах к Росто­ву. По указанию Ставки в Южном фронте из имевшихся ослабленных пре­дыдущими боями танковых и механизированных корпусов создавались две механизированные группы. Первая, входившая во 2-ю гвардейскую армию, состояла из 3-го гвардейского танкового, 2-го, 5-го гвардейских механизированных корпусов и 88-й стрелковой дивизии; вторая, подчи­ненная командующему 51-й армией, имела 3-й и 4-й гвардейские механизированные корпуса.

19 января механизированная группа 2-й гвардейской армии под командованием генерала П. А. Ротмистрова перешла в наступление, которое вначале развивалось успешно. Главные ее силы переправились через реку Маныч, а передовой отряд 3-го гвардейского танкового корпуса прорвался на подступы к Батайску. Однако попытки главных сил группы закрепить успех передового отряда не удались. Генерал П. А. Ротмистров, вполне обоснованно опасаясь разгрома передовых частей 3-го гвардейского танко­вого корпуса, отвел их к устью Маныча. Командующий фронтом не со­гласился с этим решением и приказал снова занять оставленные позиции. Трое суток механизированная группа пыталась выполнить эту задачу, но безуспешно. Части и соединения группы встретили организованное со­противление почти трех вражеских дивизий. В трех корпусах группы оста­лось 29 танков и 11 противотанковых орудий. Способность танковых и ме­ханизированных соединений к самостоятельным активным действиям была утрачена.

Сил Южного фронта для разгрома батайской группировки и перехвата путей отхода северокавказской группировки немцев на Ростов не хватало.

В то время как войска Южного фронта вели бои на ростовском направлении, а соединения Северной группы преследовали отходящие войска 1-й немецкой танковой армии, наступление Черноморской группы задер­живалось. Перегруппировку войск и подготовку к наступлению не удалось завершить к установленному сроку. 11—12 января лишь на вспомогатель­ном направлении из района северо-восточнее Туапсе перешли в наступле­ние ударные группировки 46-й и 18-й армий. Враг, используя горную местность, упорно сопротивлялся. Бои приняли затяжной характер.

Более успешно развивалось наступление на главном направлении Черноморской группы, начатое 16 января. Войска 56-й армии генерала А. А. Гречко, поддержанные с воздуха 5-й воздушной армией, наносили удар на Краснодар, Тихорецк. За семь дней боев они прорвали оборону 17-й немецкой армии в районе Горячего Ключа и, продвинувшись на 30 км, вышли на ближние подступы к Краснодару. Бойцам приходилось преодолевать горные кручи, на руках перетаскивать по труднопроходимым тропам орудия, боеприпасы, повозки с грузами. Выйдя на подступы к Краснодару, они встретили еще одно серьезное препятствие — разлив на реке Кубань. Войска были вынуждены приостановить наступление, так как распутица помешала движению артиллерии и обозов.

В результате январских боев противник понес значительные потери от ударов сухопутных войск и авиации. К 24 января его соединения были отброшены на рубеж Северский Донец, Красный Маныч, Белая Глина, Армавир, Лабинская. Несмотря на неоднократные приказы верховного главнокомандования вермахта об удержании промежуточных оборонительных рубежей, немецко-фашистская армия под ударами войск Северной группы поспешно отходила на запад и северо-запад.

Активность советской авиации вызывала тревогу у немецкого командования. В докладе, поступившем из 1-й танковой армии, отмечалось, что «надо сломить русское превосходство в воздухе, иначе на позиции «Готенкопф» произойдет катастрофа». В этих условиях германское верховное командование вынуждено было 24 января принять окончательное решение о выводе всей группы армий «А» с Северного Кавказа. По новому плану 1-й танковой армии следовало возможно быстрее отойти на Ростов и уси­лить оборону группы армий «Дон». 17-й армии надлежало отступить на Таманский полуостров и отвлечь на себя как можно больше советских сил. На оставляемой территории гитлеровцы намеревались демонтировать и взорвать все промышленные предприятия, разрушить административные и жилые здания, вывезти в рейх все мужское население в возрасте от 15 до 65 лет.

Советское Верховное Главнокомандование своевременно разгадало замыслы противника. Оно решило не допустить отхода его 17-й армии на Таманский полуостров. Для этого Черноморская группа Закавказского фронта сосредоточивала главные силы на своем левом фланге и нацели­вала их на полное овладение Новороссийском и освобождение Таманского полуострова, чтобы не дать уйти противнику через Керченский пролив в Крым. Правофланговым соединениям Черноморской группы надлежало выйти в район Краснодара.

24 января Северная группа войск Закавказского фронта была преобразована в самостоятельный Северо-Кавказский фронт, командующим ко­торого был назначен генерал И. И. Масленников. Фронту предстояло, имея основную группировку на правом крыле (44-я, 58-я армии, конно-механи­зированная группа) и развивая удар в направлении Тихорецк, Кущевская, нанести поражение отступавшим частям 1-й танковой армии и во взаимо­действии с левым крылом Южного фронта овладеть Батайском, Азовом и Ростовом. В дальнейшем имелось в виду этими силами форсировать Таганрогский залив и выйти на его северный берег в районе Кривая Коса, Буденновка. Войска левого крыла фронта (9-я и 37-я армии) получили задачу развивать наступление одной армией на Тимошевскую, а другой на Краснодар и во взаимодействии с Черноморской группой Закавказского фронта разгромить 17-ю армию

В конце января — начале февраля наибольшего успеха добились вой­ска Северо-Кавказского фронта. 44-я армия и конно-механизированная группа, отбрасывая сопротивляющегося противника, вышли на подступы к Ростову с юга. 58-я армия генерала К. С. Мельника за десять дней на­ступления преодолела 160 км и вышла к Таганрогскому заливу у Ейска. Армии левого крыла фронта потеснили противника в район северо-восточ­нее Краснодара. Главные силы Черноморской группы вышли на рубеж реки Кубань и в район Усть-Лабинской. На этом завершилась Северо-Кавказская наступательная операция. Перед советскими войсками на крайнем южном фланге стратегического фронта встали новые задачи.

В связи с тем, что войска Северо-Кавказского фронта действовали на большом пространстве, по расходящимся направлениям, Ставка Верхов­ного Главнокомандования передала 44-ю армию и конно-механизирован ную группу в состав Южного фронта. Одновременно она приказала Черно­морскую группу включить в Северо-Кавказский фронт, основной задачей которого являлся разгром краснодарско-новороссийской группировки противника. Закавказский фронт должен был охранять Черноморское по­бережье, надежно прикрыть советско-турецкую границу, руководить вой­сками, находившимися в Иране, а также оказывать помощь Северо-Кав­казскому фронту всеми видами довольствия и материально-технического снабжения.

Войска Южного фронта — командующий генерал Р. Я. Малинов­ский, продолжая выполнять поставленную задачу, в ночь на 7 февраля начали завершающее сражение за Батайск и Ростов. Советские части ворвались в Батайск и к утру полностью освободили его. Соединения 28-й армии генерала В. Ф. Герасименко в тот же день вышли на левый берег Дона. Отсюда уже был виден Ростов, над которым поднималось огромное зарево пожара. С болью в сердце смотрели бойцы, как оккупанты разруша­ют город. «Даешь Ростов!» — этот призыв, родившийся в сердцах совет­ских воинов, облетел все штурмующие части и соединения.

В ночь на 9 февраля соединения 28-й армии переправились через Дон и в 3 часа начали штурм вражеских укреплений. Советские воины прорва­ли первую полосу обороны противника и, расширив плацдарм на правом берегу, овладели близлежащими улицами в южной части Ростова.

В числе штурмовавших частей наиболее успешно действовала 159-я отдельная стрелковая бригада под командованием майора М. И. Дуброви­на. Ее батальоны форсировали Дон и ворвались в город. К 10 часам свод­ный отряд бригады, который возглавил командир батальона старший лейтенант Г. К. Мадоян, захватил железнодорожный вокзал с прилегаю­щим к нему районом. Противнику, имевшему здесь крупные силы пехоты и танков, удалось отрезать отряд Мадояна от остальных подразделений. Шесть суток отважные воины вели неравный бой, отразив за это время 32 атаки. Уничтожив немало гитлеровцев, они удержались в районе вокза­ла до вступления в город главных сил. За этот подвиг Г. К. Мадоян был удостоен звания Героя Советского Союза. Ныне он почетный гражданин Ростова.

Чтобы ускорить освобождение города от захватчиков, командование фронта двинуло в обход его с северо-востока 2-ю гвардейскую и 51-ю ар­мии, а с юго-запада — 44-ю армию и конно-механизированную группу. Оборонявшие город четыре вражеские дивизии, охваченные с трех сторон, чтобы избежать разгрома, начали отходить. 14 февраля Ростов был пол­ностью очищен от захватчиков.

В то время как войска Южного фронта вели напряженные бои на ростовском направлении, соединения Северо-Кавказского фронта должны были, по замыслу Ставки ВГК, без длительной паузы, не давая врагу воз­можности усилить оборону, перейти в наступление, не позже 10—12 фев­раля окружить краснодарскую группировку противника и уничтожить ее. На подготовку операции отводилось всего пять суток. Ставка требовала от командующего фронтом сократить сроки перегруппировки войск и, не дожидаясь подхода вторых эшелонов, начать операцию, чтобы в указан­ное время выполнить задачу

Одновременно с боевыми действиями на краснодарском направлении войска Черноморской группы предприняли наступление на новороссий­ском направлении (план «Море»). Силами 47-й армии и морских десантов при поддержке авиации планировалось окружить и разгромить против­ника в районе Новороссийска. Для высадки десантных частей были на­мечены два района: основной — в районе Южная Озерейка (три стрелко­вые бригады со средствами усиления и танковый батальон) и вспомога­тельный — на западном берегу Цемесской бухты, в районе Станички (штурмовой отряд в составе усиленного батальона). Высадка десанта на­мечалась после того, как соединения 47-й армии прорвут вражескую обо­рону восточнее Новороссийска.

Целую неделю, начиная с 26 января, соединения 47-й армии безуспеш­но пытались сломить сопротивление врага и прорвать его оборону. Стре­мясь оказать помощь наступающим войскам в освобождении Новороссий­ска, командующий Черноморской группой приказал высадить морской десант, не дожидаясь прорыва обороны противника.

Высадка началась в ночь на 4 февраля. Из-за упорного сопротивления противника и недочетов в организации взаимодействия высадить основные силы десанта в районе Южная Озерейка не удалось. По-иному сложилась обстановка в районе Станички. Штурмовой отряд под командо­ванием майора Ц. Л. Куникова смелым броском сломил сопротивление врага и за ночь захватил небольшой плацдарм до 4 км по фронту и 2,5 км в глубину.

Оценив ситуацию, командующий Черноморским флотом перенацелил основные силы десанта на вспомогательное направление. За несколько су­ток корабли флота переправили на плацдарм в районе Станички более 17 тыс. бойцов, 95 орудий и минометов, 86 пулеметов и 440 тонн боеприпа­сов и продовольствия. Десантным частям, объединенным в оперативную группу под командованием генерала Д. В. Гордеева, к 10 февраля удалось занять населенные пункты Алексина, Мысхако, 14 южных кварталов Но­вороссийска и перерезать железную дорогу Новороссийск — Глебовна. В ходе ожесточенных боев плацдарм был расширен до 28 кв. км. В после­дующем на плацдарм, получивший название Малая земля, были высажены четыре стрелковые бригады, управление 16-го стрелкового корпуса 18-й десантной армии и пять партизанских отрядов, которыми командовал секретарь Новороссийского горкома партии П. И. Васев.

Немецко-фашистское командование решило во что бы то ни стало лик­видировать плацдарм, который постоянно угрожал устойчивости обороны немецко-румынских войск на таманском направлении. Против отважно сражавшихся десантников были брошены части четырех немецких и одной румынской дивизии, а также крупные силы авиации. Противнику удалось ценой огромных усилий и потерь не допустить дальнейшего расширения плацдарма, однако деятельность Новороссийского порта была пара­лизована.

С 15 февраля началась героическая семимесячная эпопея Малой зем­ли, душой которой были коммунисты и комсомольцы. Враг предпринимал одну атаку за другой. Часами в небе висели фашистские самолеты, сбра­сывавшие на десантников тысячи бомб. На плацдарме «не было метра площади, куда бы не свалилась бомба, не упала мина или снаряд», — писал участник этих боев, бывший военный корреспондент Герой Советского Сою­за С. А. Борзенко. В ходе ожесточенных боев пали смертью храбрых многие солдаты и офицеры. Погиб и прославленный командир десантников майор Ц. Л. Куников. Ему было посмертно присвоено звание Героя Совет­ского Союза. Ныне поселок Станичка называется в его честь Куниковкой.

Борьба на Малой земле характерна массовым героизмом советских воинов, примерами их величайшего мужества и отваги. Вся Советская страна с волнением следила за героическими делами отважных десантни­ков. Воины-«малоземельцы» ни на минуту не чувствовали себя оторван­ными от Родины: из всех областей и республик к ним шли письма, теле­граммы, посылки, советское командование прилагало огромные усилия, чтобы снабдить их всем необходимым для жизни и боя. В эти тяжелые, полные смертельной опасности дни солдаты и офицеры подавали заявле­ния о приеме в партию. В их боевой характеристике обычно была корот­кая, но понятная всем запись «Воевал на Малой земле». Этого было доста­точно для подтверждения мужества и отваги вступающих в ряды Ком­мунистической партии.

Большую помощь «малоземельцам» оказывали политработники полит­отдела 18-й армии. Под обстрелами и бомбежками врага они добирались до Малой земли, вели беседы, читали лекции, помогали организовывать партийно-политическую работу, выясняли нужды и запросы воинов. Сре­ди десантников часто можно было встретить начальника политотдела ар­мии Л. И. Брежнева. Он хорошо знал думы и чаяния бойцов, умел вовремя поддержать их, вселить в них бодрость, отвагу, оптимизм. Когда он при­ходил в землянки или траншеи, вокруг него тотчас собирались ббйцы и начиналась задушевная беседа. Слова Л. И. Брежнева «советского чело­века можно убить, но победить его нельзя!» — стали девизом каждого воина-десантника.

Родина высоко оценила массовый подвиг защитников Малой земли. Многие солдаты, матросы и офицеры за мужество и отвагу были награж­дены орденами и медалями, а 21 человек удостоен звания Героя Советского Союза.

Одновременно с ожесточенными боями южнее Новороссийска войска Северо-Кавказского фронта после пятидневной подготовки 9 февраля на­чали наступательную операцию на краснодарско-таманском направлении. Действовать приходилось в тяжелых условиях: в частях и соединениях был большой некомплект личного состава, бойцы устали, не хватало бое­припасов и горючего. Положение осложнялось весенней распутицей, кото­рая в этих местах особенно затруднила наступление войск. Вешние воды переполнили лиманы, плавни, озера и реки, сделали их почти непроходи­мыми. Дороги превратились в сплошное месиво, артиллерия и обозы от­ставали от войск. Противник, оказывая упорное сопротивление на заранее подготовленных к обороне господствующих высотах, в населенных пунк­тах и на переправах, отводил главные силы на юго-запад.

Наибольшего успеха в первые дни наступления добилась 37-я армия, которой удалось сломить обороняющегося противника и создать угрозу его войскам под Краснодаром. Южнее города напряженные бои разверну­лись за переправы через реку Кубань. Мужественно действовали саперы: под ожесточенным обстрелом врага, по пояс в ледяной воде они наводили переправы.

Утром 12 февраля войска 46-й армии генерала И. П. Рослого вышли к окраинам Краснодара. В боях за город особенно отличились бойцы и командиры 40-й мотострелковой бригады генерала Н. Ф. Цепляева и 31-й стрелковой дивизии полковника П. К. Богдановича. Активную помощь наступавшим войскам оказывали партизаны и группы подпольщиков. К концу дня Краснодар был освобожден.

После оставления Краснодара и с потерей Ростова командование вер­махта предпринимает меры по усилению авиационной группировки на юге, чтобы повысить устойчивость обороны своих войск на южном крыле фронта.

Противник начал отводить войска на Таманский полуостров. Одновре­менно он нанес ряд контрударов, поддержанных авиацией, по армиям правого крыла Северо-Кавказского фронта. В особо тяжелом положении оказались соединения 58-й армии, которые были зажаты в плавнях и по­несли большие потери.

Поддержку и прикрытие советских войск в февральских боях на Северном Кавказе осуществляли 4-я и 5-я воздушные армии. В воздушных боях и бомбовыми ударами по вражеским аэродромам летчики унич­тожили 157 самолетов, что снизило активность неприятельской авиации

Большую помощь войскам Черноморской группы оказывал Черномор­ский флот, особенно в перевозке войск и боевой техники. За первые три месяца 1943 г. в Туапсе и Геленджик было перевезено свыше 150 тыс. че­ловек, 387 танков, 463 орудия, 106 минометов, около 3 тыс. тонн боепри­пасов, 52 тыс. тонн продовольствия и много других грузов.

Население городов и станиц восторженно встречало своих освободителей. Несмотря на ужасную разруху, люди отдавали последнее, чтобы помочь Советской Армии добить врага. Буквально за неделю трудящиеся Кубани направили в свой кавалерийский корпус 8 тыс. казаков-добровольцев и 6 тыс. лошадей, собрали на строительство танковой колонны около 45 млн. рублей, передали на нужды фронта 504 тыс. пудов зерна

Во второй половине февраля группировка противника, основу которой составляли соединения 17-й немецкой армии, продолжала отход на Таманский полуостров. Значительное сокращение линии фронта позволи­ло немецко-фашистскому командованию уплотнить боевые порядки войск. Сопротивление их резко возросло. Одновременно враг начал эвакуировать в Крым некоторые тыловые части и учреждения, больных и раненых, сильно потрепанные части, награбленное имущество. За февраль—март только на транспортных самолетах с Таманского полуострова было вы­везено более 70 тыс. солдат и офицеров.

В предвидении возможной эвакуации войск противника в Крым Ставка ВГК еще в начале февраля приказала Черноморскому флоту уста­новить блокаду Керченского полуострова и прибрежной зоны от Анапы до Феодосии. Для нарушения морских сообщений противника широко ис­пользовались подводные лодки и торпедные катера. Пять — семь подвод­ных лодок одновременно занимали боевые позиции и наносили удары по вражеским кораблям и судам, курсировавшим по направлениям Одесса — Сулина — Констанца — Босфор и Констанца — Севастополь — Ялта — Феодосия — Анапа. Торпедные катера систематически выходили на поиск судов в районы Феодосии и Анапы. С февраля основным районом боевых действий на Черном море стали морские сообщения противника между портами Крыма и западного побережья. Выполнение боевых задач кораб­лями Черноморского флота осложнялось тем, что враг применял малотон­нажные плавучие средства, обладавшие небольшой осадкой: они могли действовать в непосредственной близости от побережья.

Авиация Северо-Кавказского фронта и Черноморского флота наносила удары по портам погрузки и выгрузки на Керченском и Таманском полуостровах. Только с 8 февраля по 3 марта авиация флота сбросила на врага 178 тонн бомб. Ударам подвергались и суда на переходе.

Несмотря на значительную активизацию сил флота и фронтовой авиа­ции, полностью парализовать морские сообщения противника с Таман­ским полуостровом не удалось.

Верховное главнокомандование вермахта принимало энергичные меры, чтобы обеспечить бесперебойную работу коммуникаций через Кер­ченский пролив. С этой целью усиливалась авиационная группировка на Таманском полуострове и в восточной части Крыма, дополнительно уста­навливались зенитные батареи. В район Керченского пролива перебрасы­вались немецкие и итальянские торпедные катера, подводные лодки, са­моходные артиллерийские баржи. Широко использовались береговая артиллерия и минные заграждения. Принимались спешные меры для строительства между Крымом и Таманским полуостровом бензопровода и канатной дороги.

В связи с отходом противника на Таманский полуостров и частичной эвакуацией его сил в Крым Ставка Верховного Главнокомандования 22 февраля приказала командующему Северо-Кавказским фронтом нанести удары севернее и южнее реки Кубань с целью разгромить основные силы 17-й немецкой армии. В директиве Ставки ВГК подчеркивалось, что основная задача войск Северо-Кавказского фронта не выталкивать про­тивника действиями в лоб, а быстрым маневром фланговых армий выйти на пути его отхода, окружить, уничтожить или захватить в плен основную группировку войск противника.

Выполняя указания Ставки ВГК, командующий фронтом решил использовать охватывающее положение своих войск по отношению к про­тивнику и двумя сходящимися ударами в общем направлении на Варениковскую отрезать основным силам врага пути отхода на Таманский полу­остров, окружить и уничтожить их. Войска правого крыла (58-я и часть сил 9-й армии) получили задачу обойти Славянскую и выйти в район Варениковской, куда после овладения Абинской и Крымской должны были выйти главные силы 56-й и 47-й армий. 18-й десантной армии пред­стояло ударом из района Малой земли обойти Новороссийск с юго-за­пада и в районе Верхне-Баканского соединиться с левофланговыми соеди­нениями 56-й армии, отрезав тем самым новороссийскую группировку врага от главных сил 17-й немецкой армии.

23 февраля войска фронта возобновили наступление. Однако времени, отведенного на подготовку, оказалось недостаточно, чтобы произвести необходимую перегруппировку и создать превосходство в силах и средст­вах хотя бы на направлениях основных ударов. Не смогли они также по­полниться боеприпасами и горючим. Все это сказалось на ходе наступле­ния. Ожесточенные бои, развернувшиеся в районе станиц Славянская, Абинская и на подступах к Крымской, желаемого результата не принесли.

Наиболее успешно действовали соединения 56-й и введенной в сражение 46-й армий в центре полосы наступления фронта. Они вынуди­ли противника к отходу не только южнее, но и севернее реки Кубань. С 28 февраля до 4 марта войска 17-й немецкой армии при поддержке авиации предприняли сильные контратаки, особенно в полосе 58-й армии. На отдельных участках им удалось даже потеснить соединения этой армии. Однако удары соседних 37-й и 9-й армий вынудили врага в ночь на 9 марта начать отход на подготовленный рубеж обороны, сокращая ли­нию фронта и уплотняя свои боевые порядки. Таким образом, создавались объективные предпосылки для возрастания силы сопротивления обороняю­щего противника.

Преследуя отходящего врага, сбивая его арьергарды, советские войска овладели важными узлами обороны Славянской, Троицкой, Абинской и в конце марта вышли к новому укрепленному рубежу неприятельской обороны в 60—70 км западнее Краснодара, прорвать с ходу который не смогли. Еще в ходе наступления, анализируя обстановку и трудности, со­путствовавшие действиям войск, Военный совет фронта обратился в Став­ку ВГК с предложением временно прекратить наступление, упразднить Черноморскую группу войск, а личный состав ее полевого управления использовать для укрепления штабов фронта и армий, выделить фронту дополнительно боеприпасы, горючее, вооружение, инженерные и другие средства. 16 марта Верховное Главнокомандование утвердило эти предло­жения и одновременно указало на недочеты в управлении войсками фрон­та. Оно приказало подготовиться к продолжению наступления в начале апреля.

Краснодарская наступательная операция закончилась. В ходе ее советские войска нанесли врагу серьезный урон, освободили Краснодар и сотни других населенных пунктов. Однако основную задачу — окружить и уничтожить отходящего противника — выполнить им не удалось. По указанию Ставки ВГК войска Северо-Кавказского фронта временно пре­кратили наступление и начали подготовку новой наступательной операции с целью завершения разгрома противника на Таманском полу­острове.

Верховное главнокомандование вермахта стремилось любой ценой сохранить за собой таманский плацдарм. Еще 13 марта в группу армий «А» поступил оперативный приказ № 5, предписывавший «удерживать во что бы то ни стало таманский плацдарм и Крым». Через три дня коман­дование группы армий в донесении в ставку в свою очередь отмечало важность обороны таманского плацдарма: «Преимущества позиции: сковывание большого количества русских войск, ограничение возможностей к активным действиям русского флота, облегчение обороны Крыма, благо­приятный политический эффект».

17-я немецкая армия, отошедшая под ударами советских войск на новый рубеж обороны восточнее Крымской, спешно приступила к его дополнительному укреплению. Основу оборонительного рубежа составляли опорные пункты и узлы сопротивления, расположенные в населенных пунктах и на высотах. Впервые на этом участке фронта противник при­менил развитую систему траншей.

Важнейшим узлом обороны врага являлась станица Крымская, так как через нее проходили основные пути сообщения на Новороссийск, Анапу, Тамань и Темрюк. Стремясь удержать станицу, гитлеровцы превратили ее в мощный узел сопротивления. Все каменные дома были при­способлены к обороне, а подступы к ней плотно прикрыты инженерными и минно-взрывными заграждениями.

Войска противника, действовавшие в полосе фронта, усиливались но­выми частями и соединениями. В частности, в район Крымской были пере­брошены ранее находившиеся в резерве две немецкие пехотные и румын­ская кавалерийская дивизии.

Не имея достаточных сил для удержания таманского плацдарма, немецко-фашистское командование рассчитывало сорвать готовившееся наступление советских войск с помощью авиации. С этой целью на аэро­дромах Крыма и Таманского полуострова было сосредоточено до 1 тыс. боевых самолетов 4-го воздушного флота. Кроме того, для ударов по вой­скам Северо-Кавказского фронта противник привлек до 200 бомбардиров­щиков, базировавшихся в Донбассе и на юге Украины. Используя сниже­ние активности союзных войск в Африке в феврале — марте, противник перебросил на Кубань часть пикирующих бомбардировщиков из Туниса, а также несколько групп истребителей из Голландии. Военно-воздушные силы Северо-Кавказского фронта вместе с авиагруппой Черноморского флота и дивизией авиации дальнего действия в начале апреля имели около 600 самолетов. Добившись численного превосходства в воздухе, против­ник в значительной степени локализовал действия советской авиации.

Операция войск Северо-Кавказского фронта возобновилась 4 апреля. Замысел операции предусматривал обойти Крымскую с севера и юга, овладеть ею и, развивая наступление войсками правого крыла и центра на Варениковскую, а левого — на Верхне-Баканский, Анапу, по частям разгромить основную неприятельскую группировку на Таманском полу­острове. До первых чисел мая шли ожесточенные бои в районах Крымской и Мысхако.

Наступление войск в районе Крымской должного развития не полу­чило. Из-за непрерывных дождей реки вышли из берегов и затопили бое­вые участки дивизий, на размытых дорогах встал автотранспорт с боепри­пасами и продовольствием, отстала артиллерия. Маневр войск был очень ограничен. Ослабленные в предшествующих боях и не получившие над­лежащего усиления части и соединения, прогрызая вражескую оборону, медленно продвигались вперед. В связи с затоплением местности в райо­не действий ударных группировок с 6 апреля пришлось наступление при­остановить. Лишь 14 апреля появилась возможность его продолжить. Однако эту вынужденную паузу вражеское командование использовало для дальнейшего совершенствования своей обороны.

Противник при мощной поддержке с воздуха упорно оборонял занимаемый им сильно укрепленный рубеж. Вражеские контратаки следовали одна за другой. Особого ожесточения бои достигли 15—17 апреля, ког­да действия врага поддерживались массированными ударами авиации. Только 15 апреля противник совершил 1560 самолето-пролетов. На сле­дующий день в дневнике боевых действий верховного главнокомандования вермахта отмечалось: «В районе Крымской наша авиация оказывала обо­роняющимся войскам небывало мощную поддержку: действовало около 1000 бомбардировщиков, пикирующих бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей танков» Временно оперативное господство в воздухе захва­тила вражеская авиация. Стало очевидным, что без завоевания господст­ва в воздухе трудно рассчитывать на успех дальнейшего наступления войск фронта. В связи с этим Ставка ВГК приняла решение сначала уси­лить авиационную группировку на Кубани, добиться перелома в борьбе с вражеской авиацией и лишь после этого продолжить наступление.

Ожесточенное сопротивление врага объяснялось еще и тем, что наступление советских войск на Крымскую затруднило ему проведение опе­рации «Нептун» по ликвидации плацдарма 18-й армии на полуострове Мысхако. Эту операцию гитлеровцы намеревались предпринять еще в на­чале апреля, но наступление советских войск на Крымскую вынудило их перенести сроки ее начала. Лишь 17 апреля, когда в районе Крымской наступило относительное затишье, неприятель приступил к ее осущест­влению.

Для ликвидации плацдарма в районе Мысхако была создана специальная боевая группа (до четырех пехотных дивизий) численностью око­ло 27 тыс. человек, 500 орудий и минометов. Ее поддерживали 450 бом­бардировщиков и 200 истребителей 4-го воздушного флота. Осуществление морской части операции под кодовым наименованием «Бокс» возлагалось на три подводные лодки и флотилию торпедных катеров.

Советское командование для поддержки с воздуха оборонявшихся десантников 18-й армии в районе Мысхако привлекало до 500 боевых са­молетов.

В первый же день наступления противника в воздухе завязались групповые воздушные бои. Враг обрушил на героических защитников Малой земли десятки тысяч снарядов и бомб. По свидетельству противни­ка, его авиация в этот день произвела в район Мысхако 1100 самолето­-вылетов. Однако бойцы и командиры десантной группы 18-й армии при активной поддержке авиации стойко удерживали занимаемые рубежи. Лишь ценой больших потерь гитлеровцам удалось 18 апреля незначитель­но вклиниться в боевые порядки оборонявшихся войск.

В эти труднейшие для «малоземельцев» дни произошли важные события, существенно изменившие воздушную обстановку не только в рай­оне Мысхако, но и на всей Кубани. По указанию Верховного Главнокоман­дования из резерва Ставки ВГК на Северо-Кавказский фронт срочно были перебазированы три авиационных корпуса РГК (2-й бомбардировоч­ный, 2-й смешанный и 3-й истребительный) и одна отдельная истребительная авиационная дивизия. 300 самолетов из состава этих корпусов прибы­ли уже к 20 апреля, остальные (около 200) — несколько позже. В военно-воздушных силах Северо-Кавказского фронта вместе с авиационной груп­пой Черноморского флота, группой авиации дальнего действия и прибыв­шими основными силами авиакорпусов РГК уже насчитывалось 900 бое­вых самолетов Было ликвидировано невыгодное для советской авиации соотношение в силах.

Прибывшие на Северо-Кавказский фронт представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и командующий ВВС Советской Армии маршал авиации А. А. Новиков утвердили план авиационного наступления военно-воздушных сил фронта с приданными авиационными корпусами РГК. Планом предусматривалось завоевание оперативного гос­подства в воздухе и оказание максимальной поддержки сухопутным вой­скам. Решительные цели сторон в операциях на суше и связанное с ними сосредоточение больших масс авиации для действий в ограниченном райо­не, по существу, и определили характер развернувшейся борьбы в возду­хе, которая вылилась в крупные воздушные сражения.

20 апреля противник предпринял самое мощное наступление против защитников Малой земли, стремясь рассечь плацдарм на две части и унич­тожить десантников. Однако и на этот раз все его атаки разбились о стой­кость и мужество советских воинов.

Важную роль в отражении вражеского наступления на Мысхако сыграла советская авиация. Атакующие части противника подверглись массированным ударам бомбардировщиков и штурмовиков, а истребители в многочисленных воздушных боях нанесли немецким бомбардировщикам ощутимый урон и сорвали их организованные удары по боевым порядкам «малоземельцев». В последующие три дня мощь ударов советской авиации по врагу нарастала.

Крупное воздушное сражение, развернувшееся над кубанской землей 17—24 апреля, выиграла советская авиация. Активность вражеской авиа­ции значительно снизилась. Так, если с 17 по 20 апреля ежедневно отме­чалось 1000—1250 самолето-пролетов, то 21— 22 апреля их количество уменьшилось вдвое. В приказе Военного совета Северо-Кавказского фрон­та отмечалось: «Начиная с 20 апреля в течение трех дней над участком десантной группы происходили непрерывные воздушные бои, в результате которых авиация противника, понеся исключительно большие потери, вынуждена была уйти с поля боя. Господство в воздухе перешло в наши руки. Этим определилась и дальнейшая наземная обстановка».

На снижение активности вражеской авиации большое влияние оказали удары бомбардировщиков по основным аэродромам 4-го воздушного флота. В конце апреля в налетах на эти аэродромы участвовали также 8-я и 17-я воздушные армии. С 17 по 29 апреля на аэродромах было уничтоже­но и повреждено около 260 самолетов врага.

Отразив при активной поддержке авиации и кораблей Черноморского флота все атаки противника, войска десантной группы 18-й армии к 30 ап­реля восстановили положение в районе Мысхако. Однако враг не отказал­ся еще от попыток ликвидировать плацдарм. На позиции «малоземельцев» вновь обрушивались удары авиации, атаки танков и пехоты следовали одна за другой. Маршал Г. К. Жуков, вспоминая об этих боях, отмечал, что советское командование тогда беспокоил один вопрос, выдержат ли наши воины испытания, выпавшие на их долю, в неравной борьбе с врагом, который день и ночь наносил воздушные удары и вел артиллерийский об­стрел по защитникам этого небольшого плацдарма. Из того, что доклады­вал ему командующий армией К. Н. Леселидзе, было ясно: воины-десант­ники полны решимости драться с врагом до полного его разгрома и сбро­сить себя в море не дадут

Героические защитники Малой земли выстояли и победили. Удержав важный плацдарм на подступах к Новороссийску, они во многом способст­вовали полному освобождению этого города и разгрому вражеских войск на Таманском полуострове осенью 1943 г. Их славные дела яркой страни­цей вошли в летопись Великой Отечественной войны.

Не сумев ликвидировать плацдарм на Мысхако, немецко-фашистское командование перенесло усилия своих войск в район Крымской. Коман­дующий 17-й немецкой армией генерал Р. Руофф не без основания заявлял: «Имеется опасность, что ожидаемое русское наступление на участке 44-го армейского корпуса не может быть отражено». Дальнейшие события под­твердили его опасения.

В конце апреля войска Северо-Кавказского фронта возобновили наступление с целью разгромить таманскую группировку противника. Ос­новная роль в решении этой задачи отводилась 56-й армии — командую­щий генерал А. А. Гречко. Учтя опыт наступления на Крымскую в первой половине апреля, командование фронта организовало тщательную подго­товку новой наступательной операции. По указанию Г. К. Жукова войска 56-й армии были пополнены, значительно улучшилось их материальное и техническое обеспечение. Командование армии приложило максимум уси­лий для организации надежного управления частями и соединениями.

Наступление 56-й армии на Крымскую началось 29 апреля после артиллерийской и авиационной подготовки. Стремясь удержать занимае­мый рубеж обороны, противник переходил в яростные контратаки. Его авиация наносила массированные бомбовые удары по боевым порядкам атакующих и огневым позициям артиллерии.

На помощь наземным войскам пришли советские летчики. Только 29 апреля авиация произвела 1308 самолето-вылетов. Над Крымской вновь развернулись ожесточенные воздушные бои. В этот день враг потерял 74 самолета в воздушных боях и 7 самолетов от огня зенитной артилле­рии. В последующие дни напряжение борьбы еще более возросло. Над сравнительно узким участком фронта (25—30 км) в день происходило до 40 воздушных боев, в каждом из которых с обеих сторон участвовало 50—80 самолетов. За 12 дней (29 апреля—10 мая) только в результате воздушных боев противник потерял 368 самолетов. Советская авиация полностью захватила инициативу. Тесно взаимодействуя с сухопутными войсками, она надежно прикрыла их с воздуха и оказала эффективную поддержку в прорыве сильно укрепленного вражеского оборонительного рубежа.

Войска 56-й армии, умело маневрируя, сломили упорное сопротивление противника и 4 мая освободили станицу Крымская — важный узел коммуникаций на Таманском полуострове.

После освобождения Крымской войска вели боевые действия по улуч­шению своего тактического положения. С 26 мая по 7 июня предпринима­лись попытки прорвать оборону противника в районах станиц Киевское и Молдаванское, которые, однако, успеха не имели. Немецко-фашистское командование сосредоточило против войск Северо-Кавказского фронта около 1400 самолетов, в том числе и с юга Украины. Добившись полутор­ного превосходства в авиации, противник вновь захватил инициативу в воздухе. Вышедшие на подступы к Киевское и Молдаванское войска подверглись сильным контрударам врага и вынуждены были на отдельных участках даже отойти.

В создавшейся обстановке командующий 4-й воздушной армией гене­рал К. А. Вершинин по указанию Военного совета фронта почти все силы истребителей нацелил на борьбу с бомбардировщиками, а ночным бомбардировщикам приказал возобновить действия по вражеским аэрдромам. Принятые меры позволили в короткий срок изменить соотноше­ние в силах и вырвать у противника инициативу в воздухе. Советские летчики вновь стали хозяевами кубанского неба. Потеряв с 26 мая по 7 ию­ня 315 самолетов, противник резко сократил налеты.

Воздушные сражения на Кубани, длившиеся с перерывами около двух месяцев, по числу воздушных боев и количеству участвовавших в них самолетов являлись самыми крупными из всех предшествовавших. В ходе их с 17 апреля по 7 июня 1943 г. советская авиация произвела 35 тыс. самолето-вылетов, враг потерял 1100 самолетов, из которых 800 были сбиты в воздушных боях. В ходе этих сражений советские ВВС завоевали опера­тивное господство в воздухе на южном крыле советско-германского фронта и накопили ценный опыт в использовании сил нескольких воздушных армий для решения важных оперативных задач. Здесь получила дальней­шее развитие такая форма оперативного применения военно-воздушных сил, как авиационное наступление. В его содержание уже включались все задачи, выполняемые воздушной армией в наступлении.

В начале июня по указанию Ставки Верховного Главнокомандования войска Северо-Кавказского фронта перешли к обороне и начали готовить­ся к завершающим боям по ликвидации таманского плацдарма про­тивника.

Борьба за освобождение Северного Кавказа продолжалась более пяти месяцев. Хотя основным силам группы армий «А» удалось избежать пол­ного разгрома, отойти на Таманский полуостров и в район севернее Ро­стова, результаты наступательных операций советских войск имели важ­ное военно-политическое значение. От оккупантов были освобождены Калмыцкая, Чечено-Ингушская, Северо-Осетинская, Кабардино-Балкар­ская советские автономные республики, большая часть Ростовской обла­сти, Ставропольского и Краснодарского краев, Черкесская, Карачаевская и Адыгейская автономные области. Советской Родине были возвращены нефтяные промыслы Майкопа, а также важнейшие сельскохозяйственные районы страны.

Войска Южного, Закавказского, а затем Северо-Кавказского фронтов при участии Черноморского флота и партизан в ходе наступления преодо­лели большие трудности. Им пришлось сражаться против крупной груп­пировки в неблагоприятных метеорологических и сложных географиче­ских условиях, при остром недостатке вооружения, боевой техники и бое­припасов. К тому же не все звенья командования и штабов имели необхо­димый опыт организации и ведения наступательных операций в столь сложных условиях, чем и были обусловлены серьезные недочеты в управ­лении войсками и их материально-техническом обеспечении.

Огромное значение в мобилизации моральных и физических сил вои­нов на преодоление трудностей и успешное выполнение боевых задач, воспитании у них высокого наступательного порыва, укреплении братской дружбы представителей многих национальностей, сражавшихся на Север­ном Кавказе, имела боевая и целеустремленная партийно-политическая работа.

Учитывая многонациональный состав войск Закавказского (Северо- Кавказского) фронта, политорганы большое внимание уделяли воспитанию воинов в духе советского патриотизма, дружбы народов СССР. Этому в значительной мере способствовали партийные органы союзных республик Закавказья, автономных республик и областей Северного Кавказа. В политорганах и частях Закавказского (член Военного совета генерал П. И. Ефимов, начальник политуправления генерал К. Л. Сорокин) и Северо-Кавказского (член Военного совета генерал А. Я. Фоминых, на­чальники политуправления полковник X. С. Надоршин, а затем генерал В. Н. Емельянов) фронтов агитаторами, пропагандистами, инструкторами являлись многие работники местных партийных и советских органов. Пе­ред воинами выступали секретари и члены Центральных Комитетов ком­партий Азербайджана, Армении и Грузии, деятели науки и культуры.

В начале 1943 г. в войска ежемесячно поступало 160 тыс. брошюр, сотни тысяч листовок, напечатанных на языках народов Кавказа, около 20 республиканских газет общим тиражом 28 тыс. экземпляров В имевшихся в составе войск фронта 12 национальных соединениях, укомплекто­ванных воинами из местного населения, издавались газеты на националь­ных языках.

Преданность делу Коммунистической партии, высокий патриотизм и дружба народов проявились в массовом героизме солдат и офицеров. Луч­шие из них связывали свою судьбу с партией, вступая в ее ряды в дни ожесточенных сражений. За январь—апрель 1943 г. в Северо-Кавказ­ском фронте в партию было принято около 34 тыс. человек, из них почти 15 тыс. составляли солдаты и офицеры нерусских национальностей. Успех борьбы за Кавказ явился еще одним убедительным доказательством торжества национальной политики Коммунистической партии, нерушимой дружбы и братства народов Страны Советов.