Если возможности стран антигитлеровской коалиции в войне продолжали возрастать, то в фашистско-милитаристском блоке шел процесс дальнейшего ухудшения экономического и внутриполитического положения.
В результате потери в июне — декабре 1944 г. ряда оккупированных территорий на Востоке и Западе, сокращения поставок важного стратегического сырья нейтральными странами еще более уменьшились военно-экономические возможности фашистской Германии. Несоответствие ее ресурсов потребностям войны стало еще значительнее.
В свое время экономическое ограбление оккупированных стран приносило фашистской Германии огромные доходы, позволяло поддерживать производство на высоком уровне. К сентябрю 1944 г. полученные из этого источника поступления за весь предшествующий период войны только за счет Франции, Бельгии, Голландии, Венгрии, Румынии, Болгарии и Словакии составили более 120 млрд. марок. Большую роль в германской экономике в годы войны играли поставки стран-сателлитов. Из Финляндии Германия получала никелевую руду. Румыния поставляла нефть, серный колчедан, сельскохозяйственные продукты. Из Венгрии шла продукция машиностроения, нефтепродукты, продовольствие. Продукты сельского хозяйства выкачивались из Болгарии. Германия широко использовала также людские ресурсы своих сателлитов. Поэтому потеря этих источников явилась ощутимым ударом по германской военной машине. К концу 1944 г. фашистские захватчики были изгнаны с территорий, на которых находились большие залежи нефти, железной руды и другого стратегического сырья.
Заметно сказалось также сокращение поставок из нейтральных стран. Гитлеровская Германия лишилась каучука, вольфрама и олова, которые импортировались из Юго-Восточной Азии. Американо-английский флот все более усиливал блокаду Германии с моря, и, как отмечало ОКВ, надежд на ее прорыв практически не было. Но гитлеровцы в этот период предпринимали попытки получать каучук из Японии. В августе 7 немецких подводных лодок прорвались в Пенанг (на западном побережье Малайи) для переброски этого важного стратегического сырья. Однако это не решало проблемы, и в конце года командование военно-морских сил Германии было вынуждено отдать приказ о прекращении таких рейдов.
Тяжелые последствия для экономики рейха имела также утечка капитала за границу. Крупнейшие монополии “ИГ Фарбениндустри”, АЭГ, “Сименс” и другие, предвидя поражение Германии, начали спешно переводить свои капиталы в нейтральные страны — Швецию, Швейцарию, Испанию, Португалию, Турцию и в некоторые страны Латинской Америки. Эти и другие меры германских монополий преследовали далеко идущие экономические и политические цели на послевоенный период.
В 1944 г. путем колоссального напряжения сил и ресурсов, усиления эксплуатации трудящихся Германии и иностранных невольников, а также грабежа оккупированных и зависимых стран промышленное производство Германии поддерживалось на высоком уровне. Однако во второй половине года добыча основных видов сырья и выпуск продукции продолжали снижаться.
При анализе причин снижения уровня немецкого промышленного производства англо-американская буржуазная историография, стремясь оправдать политику затягивания открытия второго фронта и преувеличить вклад США и Англии в разгром Германии, раздувает значение бомбардировок англо-американской авиацией немецких военно-промышленных объектов. Этой линии придерживаются и некоторые западногерманские историки. Безусловно, налеты союзной авиации причинили известный ущерб экономике Германии. Так, по утверждению бывшего гитлеровского министра вооружения А. Шпеера, определенный урон от бомбардировок понесла авиационная и химическая промышленность в августе и октябре 1944 г. Однако в целом военные отрасли германской экономики серьезно не пострадали.
В 1944 г., несмотря на сужение сырьевой базы, производство основных видов вооружения и боевой техники в Германии продолжало расти.
Высокий уровень военного производства достигался за счет дальнейшего слияния власти монополий и государства, сокращения выпуска потребительских товаров, жесткой экономии сырья и материалов, использования складских запасов сырья и полуфабрикатов, резерва станочного парка, привлечения дополнительной рабочей силы и благодаря специальным мероприятиям, направленным на подъем отдельных отраслей военной промышленности.
Летом и осенью 1944 г. фашистское руководство предприняло меры по увеличению производства противотанковых, противовоздушных и инженерных средств. В танковой промышленности наблюдался подъем до конца года за счет выпуска штурмовых орудий (в июле — 832, в декабре — 978). Выпуск же танков снижался (в июле — 840, в декабре — 821). В четвертом квартале на долю штурмовых орудий приходилось около 60 процентов общего производства танковой промышленности
По-прежнему уделялось большое внимание усовершенствованию танков и штурмовых орудий, усилению их огневой мощи. Так, в июле 1944 г. было решено выпускать штурмовые орудия с длинноствольной 75-мм пушкой, которые уже в августе поступили в войска.
Продолжалась начавшаяся в феврале 1944 г. перестройка министерства авиационной промышленности. В июне оно было подчинено Шпееру. В результате тесного сотрудничества монополий и СС в распоряжение авиационной промышленности выделялись дополнительные контингента узников концлагерей.
8 июля было принято решение, предусматривавшее доведение ежемесячного выпуска самолетов всех типов до 6400 машин. Однако основной упор делался на производство истребителей. Во второй половине 1944 г. оно составляло более трех четвертей выпуска всех самолетов (15 290 из 22116). 12 октября последовал приказ Гитлера об увеличении производства новых скоростных истребителей типа Ме-163, Ме-262 и Аг-234. За полугодие немецкая авиация получила всего лишь несколько десятков таких машин.
Производство боеприпасов до сентября увеличивалось, но отставало от выпуска оружия, что вызывало быстрое уменьшение их запасов. Лишь производство фаустпатронов резко возросло.
Фашистское руководство расширяло производство самолетов-снарядов Фау-1 и ракет Фау-2. Летом 1944 г. вошли в строй новые ракетные заводы и подверглась реорганизации фирма “Миттельбау”, занимавшаяся строительством этих предприятий. За период с сентября по декабрь было произведено 11 301 Фау-1 и 2519 Фау-2. Но гитлеровское руководство считало это недостаточным. По его заданию в конце года прошли испытания нового варианта четырехтонной ракеты Фау-2.
В тот период под руководством профессора В. Герлаха продолжались исследования по созданию атомной бомбы. В этих работах самое активное участие принимал концерн “ИГ Фарбениндустри”.
В области военно-морского вооружения основной упор делался на строительство подводных лодок, в том числе нового проекта, обладавших высокой скоростью, большой глубиной погружения и значительной дальностью плавания в надводном положении.
В целом уровень военного производства Германии, несмотря на сокращение выпуска некоторых видов вооружения, обеспечивал вермахту значительные возможности для ведения боевых действий. Монополии, занятые производством вооружения, еще располагали на складах значительными запасами сырья и полуфабрикатов.
Когда война на два фронта стала фактом, руководство фашистской Германии приняло новые крайние меры. Указом Гитлера от 25 июля 1944 г. была объявлена новая “тотальная мобилизация”, представлявшая собой комплексную программу мероприятий в области политики, экономики, культуры. Она составила новый этап дальнейшего развития государственно-монополистического капитализма в Германии, что, в свою очередь, означало возрастание концентрации экономической мощи в руках крупнейших монополий. Имперскому уполномоченному по ведению тотальной войны Геббельсу поручалось все силы общества направлять на помощь фронту, произвести строжайшую повсеместную чистку и высвободить мужчин для вермахта. Призывной возраст был снижен с 17,5 до 16 лет. По распоряжению Геббельса закрывались почти все культурные учреждения и многие газеты, сокращались до минимума занятия в учебных заведениях, уменьшалась численность служащих в учреждениях, ограничивались движение поездов, протяженность их маршрутов, почтовые отправления и т. д.
Однако “сверхтотальные” мероприятия в области экономики не могли удовлетворить растущие потребности фронта. Руководитель центрального планового ведомства при министерстве вооружений Г. Керль в письме Шпееру 10 июля 1944 г. отмечал, что даже с помощью принятых мер по мобилизации резервов производства в промышленности вооружений не удастся “залатать значительные дыры”, возникшие за несколько месяцев, несмотря на суровую экономию.
По-прежнему острой была нехватка рабочей силы. В решении этой проблемы наступила новая фаза, характеризовавшаяся усиленным поиском дополнительных резервов. Перераспределение рабочей силы из мирных отраслей в военные достигло своего предела. Закрывались средние и мелкие торговые и ремесленные предприятия и даже крупные объекты. В сентябре 1944 г. общая численность рабочих в стране (без учета угнанных из оккупированных стран и военнопленных) составляла 28,4 млн. человек{1204}, в том числе женщин — 14,9 млн. Причем подавляющее большинство их использовалось в военной промышленности. В итоге тотальных и “сверхтотальных” мер для нужд производства до конца года было мобилизовано 2,1 млн. человек. По данным на сентябрь 1944 г., иностранных рабочих, военнопленных и узников концлагерей в промышленности насчитывалось 7,5 млн. человек, из них непосредственно в сфере военного производства было занято свыше 6 млн. Кроме того, на всей подвластной рейху территории Европы в принудительном порядке на Германию работали миллионы людей.
Ухудшение состояния немецкой экономики было связано также с немалыми трудностями в железнодорожном транспорте страны. Сокращалось производство паровозов и вагонов, и нехватка их становилась острой проблемой. Пытаясь как-то разрешить ее, германское правительство 16 декабря 1944 г. приняло постановление “О мероприятиях по обеспечению важных в военном отношении перевозок”. Этим постановлением учреждался институт уполномоченных по военным перевозкам. Однако предпринятые меры не помогли существенно улучшить работу железнодорожного транспорта. Не лучшим было положение в морском и речном судоходстве, на автогужевом транспорте.
В рассматриваемый период в экономике Германии, как и других капиталистических стран, продолжалась концентрация капитала, усиливалась роль монополий. Так, Крупп сосредоточил в своих руках производство некоторых новых типов самолетов, зенитной и полевой артиллерии, танков, боеприпасов, оружия для военно-морского флота. Небольшая группа монополистов продолжала занимать ключевые позиции в экономической и политической жизни рейха. Мелкие и средние предприятия все более интенсивно поглощались крупными, шел процесс сращивания промышленных монополий с гитлеровским государством.
Особенно активно происходила концентрация банковского капитала. Так, в пяти крупнейших берлинских частных банках сосредоточилось свыше 70 процентов всех банковских вкладов в стране. Все свои депозиты на сумму свыше 30 млрд. марок они направляли на кредитование военной промышленности. Усиливался процесс сращивания частных и государственных банков.
Во второй половине 1944г. население Германии сильнее, чем в предыдущие годы, испытывало тяготы войны, хотя в целом за счет грабежа оккупированных территорий уровень его жизни был несколько выше, чем в некоторых других странах Европы. Для продолжения войны фашистское правительство стремилось выжать из трудящихся максимум сил. На многих предприятиях организовывались специальные дополнительные смены, сокращалось снабжение населения потребительскими товарами. Из-за разрушений в результате бомбардировок в стране стал остро ощущаться недостаток в жилье.
С потерей Германией ряда сырьевых и продовольственных районов оккупированных стран ухудшилось обеспечение населения продуктами питания. Награбленные запасы истощались. Из-за нехватки минеральных удобрений в 1944 г. сравнительно низким был урожай зерновых культур. Запасы продовольствия по сравнению с предыдущим годом уменьшились на 25 процентов. Сократилось поголовье свиней, возникли затруднения с обеспечением скота фуражом.
Продолжала обостряться внутриполитическая обстановка в стране. Все меньше немцев верило в победу Германии. Некоторые из тех, кто раньше поддерживал фашистский режим, стали отходить от него, искать пути спасения нации. В секретных донесениях гестапо чаще, чем прежде, говорилось об ослаблении в народе доверия к гитлеровскому руководству.
В этот период нацисты внесли ряд новых положений в содержание своей пропаганды среди населения. Продолжая твердить прежние измышления о. намерении “большевиков физически истребить всех арийцев”, “ликвидировать Германию как государство”, гитлеровцы выдвинули тезис о том, что в случае победы Советского Союза наступит конец “западной цивилизации”, “всеобщая катастрофа человечества”. Фашистская пропаганда пыталась вселить в немцев надежду не только на спасение, но даже на победу, заставить население слепо следовать за гитлеровской кликой. Неудачи немецких войск она преподносила как заранее рассчитанные и предусмотренные отступления и отходы. Не отрицая серьезности обстановки на восточном фронте, геббельсовские подручные утверждали, что если Германии удастся устоять перед советским наступлением, то откроется “трудная дорога к благоприятному концу”. Чтобы поднять моральный дух населения и солдат, нацисты широко рекламировали самолеты-снаряды Фау-1 и ракеты Фау-2. 23 июля 1944 г. в передовой статье газеты “Дас рейх” Геббельс писал, что противники Германии принуждают гитлеровцев к твердости и бескомпромиссности, которые будут достигнуты с помощью этого “чудо-оружия”. Массам внушалось, что “оружие возмездия” обеспечит Германии победу.
Ведомство Геббельса рекомендовало широко использовать в пропагандистской кампании “героическое прошлое” Германии. В статьях и докладах с помощью примеров из истории немцам внушалось, что Германия благодаря своей стойкости часто выходила из, казалось бы, безнадежных положений. Так будто бы было в 1241 г. в сражении под Легницей, когда “герцог Силезии и почти все рыцари пали, но зато и монголы повернули обратно на Восток”, так якобы произошло и в 1683 г., когда в сражении с турками под Веной благодаря принцу Евгению спасение пришло в последнюю минуту. Делались также ссылки на войны прусского короля Фридриха II.
Геббельсовское ведомство разрабатывало образцы ободряющих писем, которые семьи должны были посылать солдатам на фронт, а те — домой. Фашистская пропаганда усиливала воспитание ненависти к противникам Германии, особенно к Советскому Союзу. Гитлеровские руководители стали чаще выступать в печати и по радио с призывами об истребительной, неограниченной войне.
Для обмана народа и армии нацисты не жалели ни сил, ни средств. Только в вермахте вели пропаганду около 48,5 тыс. офицеров по политическому воспитанию.
Одновременно фашистское руководство принимало и жесткие репрессивные меры. Так, было дано указание, чтобы фамилии перебежчиков и дезертиров немедленно сообщались по месту жительства для принятия мер против их родных и близких.
Усилилась борьба против Национального комитета “Свободная Германия”, деятельность которого вызывала серьезную озабоченность фашистского руководства.
Стремясь подавить любые проявления недовольства населения страны режимом, гитлеровцы усилили репрессии. 6 августа 1944 г. Геббельс опубликовал в “Дас рейх” статью, в которой грозил, что каждый уклоняющийся от работы будет рассматриваться как дезертир, а лица, ему содействующие, — как пособники и соучастники преступления. Репрессивные меры были обычным методом борьбы с инакомыслящими. В прессе участились сообщения о смертных приговорах противникам войны и фашизма.
Жестокими репрессиями, запугиванием и изощренной пропагандой гитлеровцам удавалось удерживать немецкий народ от открытых выступлений против фашистской диктатуры. Однако наметившееся отрезвление в различных слоях общества продолжало усиливаться. В 1944 г. кризис фашистского режима еще более углубился. Часть буржуазии, юнкерско-помещичьих и военных кругов, все более осознавая, что война проиграна, искала путей выхода из создавшегося положения. Эти силы ставили своей целью спасти Германию от поражения, чтобы сохранить свои позиции. Многие их представители считали, что для этого необходимо устранить Гитлера и его ближайшее окружение, не допустить усиления влияния прогрессивных сил, создать новое правительство, которое сумело бы заключить сепаратный договор с западными державами, а освободившиеся в связи с этим войска бросить на восточный фронт.
К лету 1944 г. под влиянием поражений вермахта и особенно катастрофы на восточном фронте в Германии созрел антигитлеровский заговор. Его реакционно-консервативное крыло, имевшее численное большинство, составляли представители крупных монополий, генералитета, высших чиновничьих кругов, юнкерства во главе с бывшим рейхскомиссаром по контролю за ценами, доверенным лицом монополий К. Герделером. Политическая программа этой группы в целом имела антидемократическую направленность.
Буржуазно-патриотическое крыло участников заговора во главе с начальником штаба армии резерва полковником К. Штауффенбергом считало необходимым после ликвидации Гитлера и других фашистских главарей заключить мир со всеми державами антигитлеровской коалиции и установить в Германии буржуазно-демократический строй. Однако это радикально настроенное меньшинство не могло оказать серьезного влияния на общий характер назревавшего заговора, который в целом не выходил за рамки “дворцового” переворота.
Организацию покушения на Гитлера взял на себя полковник Штауффенберг. В первой половине июля он дважды пытался осуществить разработанный план покушения, но по различным причинам это ему не удавалось. 20 июля на совещании в ставке в Растенбурге (Восточная Пруссия) наконец раздался взрыв. Но он вызвал лишь небольшие разрушения, а Гитлер отделался легким ранением. В этот решающий час заговорщики проявили растерянность и нерешительность. В Берлине они упустили момент для ареста фашистских главарей и захвата важнейших государственных объектов. Многие генералы и офицеры не выполнили своего обещания поддержать заговор. Некоторые шаги, предпринятые в соответствии с разработанным планом, оказались запоздалыми и малоэффективными. Большинство командующих войсками в оккупированных странах и на фронте к заговору не присоединилось. Лишь в Вене и Париже на некоторое время были арестованы нацистские, эсэсовские и гестаповские чины. К концу дня гестапо сумело парализовать практически все действия заговорщиков. Поздно вечером Штауффенберг и ряд других участников заговора были казнены.
В чем же состояли основные причины провала заговора 20 июля 1944 г.? Прежде всего в том, что он преследовал слишком узкоклассовые, эгоистически-корыстные цели. Его участники боялись привлечения широких гражданских и военных кругов, а тем более народа. Социальная база заговора была ограниченной. Реакционная внутренняя и внешнеполитическая программа Герделера отражала интересы главным образом монополистического капитала и была чужда трудящимся. Подготовка выступления велась изолированно от демократического антифашистского движения.
Участники заговора при его осуществлении проявили медлительность и растерянность.
Правящая верхушка Германии использовала события 20 июля для усиления террора и репрессий, для расправы с противниками режима. На следующий день по радио выступил Гитлер. Он призвал к беспощадному уничтожению заговорщиков. 30 июля им был подписан указ “О терроре и саботаже”, по которому все лица, связанные с антифашистским движением, подлежали аресту и физическому уничтожению. Общее число арестованных достигло 7 тыс. человек. Для реализации указа была создана “особая комиссия 20 июля”, а в вермахте — “суд чести”. В августе — сентябре состоялись два судебных процесса над руководителями заговора. В военных округах и на фронтах свыше 700 военнослужащих были приговорены к смертной казни.
В начале августа Гиммлер стал командующим армией резерва, перед которой ставилась задача вести решительную борьбу с “внутренними беспорядками”, главным образом среди иностранных рабочих.
В гражданский уголовный кодекс были внесены изменения, расширявшие права карательных органов. Главное управление имперской безопасности издало ряд распоряжений об усилении репрессивных мер в отношении противников фашистского режима и войны. Один из нацистских руководителей — Р. Лей в газете “Дер ангрифф” писал: “Каждый немец должен знать, что если он выступает против борющейся Германии... то он погибнет вместе со своей семьей”. 20 сентября 1944 г. Гитлер подписал указ, предусматривавший новые жестокие меры против антифашистов.
В стране свирепствовал так называемый “народный трибунал”, который отправил на казнь и в концентрационные лагеря многие тысячи борцов против фашизма.
Для устрашения колеблющихся демонстрировались фильмы о процессах над заговорщиками. Гитлеровская пропаганда стремилась представить заговор 20 июля как событие, инспирированное извне, не имевшее корней в самой Германии. Поэтому ликвидация заговора преподносилась как провал планов Лондона, Вашингтона и Москвы, как “поворотный пункт”, как “шаг, приблизивший победу Германии”. Покушение на Гитлера, в котором была замешана и часть офицерского корпуса вермахта, заметно усилило недоверие к генералам и офицерам со стороны некоторых партийных функционеров. Потребовалось несколько специальных директивных писем Бормана, чтобы “реабилитировать” офицеров и генералов и убедить нацистскую партию в том, что в основной своей массе они верно служат Гитлеру. Так, в директивном письме ко всем членам партии и военнослужащим вермахта от 25 сентября Борман призывал не поддаваться “советской пропаганде” и уважительно относиться к офицерскому корпусу вермахта, который несет большие жертвы на фронте.
Последовавший за подавлением заговора террор тяжело отразился на движении Сопротивления в стране. Летом и осенью 1944г. гестапо разгромило основные подпольные центры в Берлине, Саксонии, Саксонии-Ангальте, Тюрингии.
Большая часть коммунистов-подпольщиков подверглась аресту, около 50 тыс. антифашистов было казнено. КПГ лишилась своего оперативного руководства. 18 августа 1944 г. в концентрационном лагере Бухенвальд был убит вождь германского рабочего класса Эрнст Тельман. Это явилось большой утратой для Компартии Германии и всего международного коммунистического и рабочего движения.
Несмотря на тяжелейшие условия, разнузданный нацистский террор, антифашисты продолжали борьбу. Главное управление имперской безопасности с беспокойством регистрировало акты саботажа на предприятиях, факты распространения антинацистских печатных материалов, солидарности и совместных действий немецких коммунистов с советскими военнопленными и гражданами, насильственно угнанными на работы в Германию.
Советские люди никогда не отождествляли трудящихся Германии с преступной фашистской кликой Гитлера. Как отмечал в своем выступлении на VIII съезде Социалистической единой партии Германии 16 июня 1971 г. Л. И. Брежнев, они знали и верили, “что дух сопротивления фашизму жив и на немецкой земле, что в подпольных группах и тюремных казематах бьется сердце будущей Германии”.
Итак, во второй половине 1944 г. в Германии нарастал и углублялся кризис в экономической и внутриполитической жизни, который фашистское правительство пыталось затормозить путем крайних мер и перенапряжения всех сил нации. Однако неумолимый ход войны, приближавший победу антигитлеровской коалиции, свидетельствовал о полной обреченности фашистского режима.
Так же складывалась обстановка и в другой агрессивной державе — империалистической Японии. Во второй половине 1944 г. ее экономическое положение продолжало ухудшаться. В бюджете на 1944/45 г. государственные расходы превышали доходы более чем в 4 раза.
Все более обострялась проблема сырья — ввоз его в Японию значительно сократился. Это объяснялось прежде всего господством союзного флота на морских коммуникациях Японии и большими потерями японского торгового флота.
Из-за сокращения ввоза сырья в 1944 г. в Японии происходил спад производства основных видов продукции. Почти на одну треть сократился выпуск станков, уменьшилось производство некоторых видов продукции химической и текстильной промышленности.
Заметно ухудшилось продовольственное положение в стране. В 1944 г. сократилась посевная площадь главной культуры — риса. Значительно уменьшился ввоз его из стран Юго-Восточной Азии. Дефицит риса для снабжения населения в 1944 г. достиг 3,7 млн. тонн.
В связи с военными неудачами Японии на Тихом океане основными ее поставщиками сырья становились Маньчжурия, Центральный и Северный Китай, Корея. В этих странах хозяйничали десятки японских монополий. Отсюда вывозились бокситы, большое количество глинозема, угля.
Корея и оккупированные части Китая производили дефицитный чугун (здесь были построены предприятия, составлявшие свыше 40 процентов всех мощностей доменного производства Японии).
В области военной промышленности японское правительство предприняло меры по увеличению производства стрелкового оружия, орудий, самолетов и военных кораблей. Для этой цели были ассигнованы дополнительные средства, увеличены поставки стали и алюминия. Пополнился контингент рабочей силы на авиационных и судостроительных заводах. Многие предприятия переводились на круглосуточную работу.
Снижение выпуска минометов, танков и САУ объяснялось острой нехваткой стали. В сентябре 1944г. началось падение производства всех других видов боевой техники и вооружения, которое продолжалось до конца войны.
Внутриполитическое положение Японии в рассматриваемый период также продолжало ухудшаться. Обострялась борьба между различными группировками правящих кругов, падал моральный дух населения, ширилось движение за выход страны из войны. В частности, в Токио, Иокогаме, Кобе в конце декабря состоялись демонстрации под лозунгом “Долой войну!”.
В правящей олигархии усиливалась активность тех кругов, которые считали, что наряду с укреплением союза Японии с Германией следует добиваться сепаратного мира с США. Но для этого, по их мнению, требовалось убрать с политической арены главу правительства Тодзио. В июле эти круги начали предпринимать шаги, рассчитанные на то, что они будут расценены за рубежом как либерализация политической обстановки в стране. Первым таким шагом явилась замена кабинета Тодзио правительством “национального единства”. Поводом для этого послужила потеря острова Сайпан, открывавшая союзникам возможность для бомбардировок непосредственно территории Японии. Кабинет Тодзио ушел в отставку 18 июля 1944 г. после 33-месячного пребывания у власти.
Новое правительство во главе с генералом К. Койсо, как и предыдущие, выражало классовые интересы японских монополистических кругов. Стремясь создать благоприятные политические условия для продолжения войны “до победного конца”, оно активизировало деятельность правительственных органов, предпринимало меры по подавлению недовольства войной и поддержанию падавшего морального духа населения.
4 августа 1944 г. совет по координации действий ставки и правительства был преобразован в высший совет по руководству войной, участие в работе которого, но замыслу премьер-министра Койсо, позволяло бы ему глубже вникать в военные вопросы. Заручившись согласием политических, монополистических, военных кругов и парламента, правительство объявило о “всеобщей мобилизации нации” на войну. Оно ввело новые ограничения в снабжении населения, пополнило рабочую силу в промышленности за счет привлечения большого количества женщин, стариков и подростков.
Одновременно усиливались репрессии в стране. По малейшему подозрению в антивоенной деятельности людей арестовывали и бросали в тюрьмы. Несмотря на все это, передовые рабочие, крестьяне и представители интеллигенции продолжали борьбу за выход Японии из войны. Активную антивоенную работу вели находившиеся в глубоком подполье японские коммунисты. Некоторые из них осуществляли руководство действиями трудящихся, находясь в тюрьмах. Основными формами борьбы японских рабочих были саботаж, невыход на работу, наносившие ущерб военному производству. На одном из крупных авиационных заводов в городе Нагоя в 1944 г. не выходило на работу в среднем 26 процентов рабочих. В префектуре Аити простои на авиационных предприятиях составляли в среднем 65 процентов рабочего времени. Эффективным средством борьбы стал активный саботаж.
Таким образом, японская экономика во второй половине 1944 г. характеризовалась значительным снижением уровня производства. Однако военно-экономический потенциал страны оставался еще довольно значительным, позволявшим продолжать войну.
Ухудшалось и внутриполитическое положение Японии. В стране углублялся политический кризис. Это нашло свое проявление в разногласиях среди правящих кругов, отставке кабинета Тодзио и усилении антивоенных настроений среди населения.