«Полёты во сне и наяву» поначалу приняты не были. Судьба картины, бурная и трудная, свершилась спустя шесть лет присуждением Государственной премии СССР.
Страсти кипели главным образом вокруг центрального персонажа. Герою фильма — Сергею Макарову — сорок лет. Он оглядывается назад, подводит предварительные итоги, пытается всмотреться в будущее.
Тоска и горечь о несостоявшейся судьбе мучат Макарова. Хотя, казалось бы, у него есть всё, что полагается по любым меркам благополучия, — семья, работа и даже любовница…
«Когда такие люди, как Макаров, вторгаются в нашу жизнь, они, как огонь, обжигают явное, осмысленное существование, — говорит режиссёр Роман Балаян. — Ведь все считают, что они мудрее его. Им почти всё ясно на десятки лет вперёд. А в Макарове таятся огромные запасы духовной, жизненной силы. Я убеждён, на таких людях держится любая страна, любая нация. Дело в том, что большинство из нас — утописты или философы повседневной жизни. Он — другой, вот почему его так трудно понять и принять».
Режиссёр знал, о чём говорил. После «Бирюка», вышедшего на экран в 1978 году, Роман Балаян пять лет не снимал и даже заработал репутацию акына от режиссуры. У него, однако, была масса планов, но сценарии не проходили даже на уровне заявок. Многое из того, что пережил герой «Полётов…», накипело и в душе Балаяна: «Мне показалось, что это можно снять. Тогда я позвонил Виктору Мережко…»
Так появился сценарий «Полёты во сне и наяву». Время фильма — это три дня из жизни Сергея Макарова, на один из которых приходится сорокалетие героя. На экране — его повседневное существование с установившимся от утра до вечера распорядком: хождением на работу, семейными неурядицами, встречами с любовницей, беготнёй, разговорами и недомолвками. Нормальная жизнь. Вот только герой имеет странную привычку летать во сне, о которой все знают, но в которую никто не верит…
«Макарова в нашем фильме должен был играть Никита Михалков, — рассказывает Роман Балаян. — Сценарий Виктор Мережко писал именно с таким прицелом. Никита Сергеевич уже знал, что в августе должны начаться съёмки… И я в секунду предал своего друга Михалкова!
Всё случилось в одно неожиданное мгновение. Я увидел по телевизору фильм Татьяны Лиозновой «Мы, нижеподписавшиеся…» с участием Олега Янковского. Я засмотрелся на то, как он режет лимон. Просто режет лимон… Я не знал сюжета картины, смотреть стал откуда-то с середины. Но мне вдруг увиделось что-то двусмысленное в таком незамысловатом как будто действии артиста. Я почувствовал, что за его героем стоит очень многое, неоднозначное, что этот человек двулик, неверен… Больше того, по его лицу не видно, какой он человек. Никто заранее не знает, не в состоянии определить, плохой он или хороший. Его взгляд, я убеждён, способен выразить немыслимую амплитуду: от мерзавца до Христа. Такая сложность меня устраивает».
А Никита Михалков сыграл в «Полётах…» самого себя, то есть режиссёра. В одном из эпизодов его герой вынужден оторваться от дел, чтобы вытолкать Макарова за пределы освещённой юпитерами съёмочной площадки. Герой Янковского после встречи с Михалковым демонстративно перепрыгивает через ленточку.
«Мы это совершенно случайно придумали на втором дубле, — вспоминает Балаян. — Олег ходил по площадке, и я ему сказал: „Прыгни, оп!“ В этом прыжке был для его героя как бы порыв несения, утверждения личности, ощущения собственной неповторимости. Только что он столкнулся с сильным человеком в лице режиссёра на съёмочной площадке, что-то понял про него, про себя. Но ведь жизнь продолжается, существуют другие люди, варианты отношений, и в любом случае надо во что бы то ни стало сохранить себя».
Роман Балаян очень точно подобрал актёров на все роли.
Начальника Макарова сыграл Олег Табаков. В фильме он предстаёт в образе умилительного обывателя, который поёт песню своей молодости про синий троллейбус. У него жена, двое детей, втайне же он влюблён в свою сотрудницу Ларису Юрьевну. Герой Табакова — искренний, непосредственный, честный человек, в котором, однако, что-то не получилось…
Людмила Гурченко сыграла роль некогда любимой и ныне брошенной героем Ларисы Юрьевны. Ещё в расцвете лет, привлекательная, незамужняя чертёжница (или инженер) одета словно кинозвезда, имеет личные "Жигули», богатую квартиру и запросто ссуживает Сергея деньгами.
В роли любовницы Макарова весьма эффектно выглядит московская школьница Е. Костина. Её героиня годится Сергею в дочери, что, однако, ни её, ни его не смущает. Хуже то, что их «застукала» жена Сергея Наташа. Усмехаясь, Макаров произносит: «Вот сидят две женщины, одинаково для меня близкие, одинаково дорогие, но с одной меня не связывает ничего, кроме долга, с другой все, кроме долга. Вот, спрашивается, что же делать бедному Ереме? Бабоньки, милые, дорогие, через три дня сорок лет, дурак дураком, к кому из вас прислониться?»
Алиса советует ему прислониться к телеграфному столбу и в сердцах убегает. Наташа — её роль прекрасно сыграла Л. Зорина — отбирает у Сергея ключи от дома, что его не слишком огорчает.
«Все наши придумки, импровизации начинались от главного героя, — замечает Балаян. — Видимо, сразу, подспудно я искал оппонента для Макарова. Того, кто унизит его в присутствии Алисы и других. Это был молодой человек, без капли инфантильности, презирающий Макарова, в частности, и за инфантильность, такую нелепую в сорокалетнем человеке».
И появился молоденький паренёк в эпизоде, где Макаров попадает в ателье известного скульптора (А. Адабашьян) со своей подружкой Алисой. У героя Олега Меньшикова нет ни имени, ни фамилии, ни профессии, ни дома. В титрах он назван как бы чуть небрежно: «друг Алисы». Типажность актёра точно легла на маленькую эпизодическую роль, которую он укрупнил. Сделал заметной и очень органичной в течение картины. При том, что Балаян абсолютно искренне вспоминает о спонтанном появлении Меньшикова в «Полётах во сне и наяву», о том, что прежде всего им руководило просто желание снова поработать с полюбившимся ему молодым артистом…
Олег Янковский снимался одновременно в фильме «Влюблён по собственному желанию» у Микаэляна. Артист рассказывал: «Для меня это были две ипостаси одной роли. Про себя я ту свою жизнь называл „Бермудский треугольник“. Я разрывался между городом Владимиром (Балаян). Подмосковьем (Микаэлян) и Москвой (театр). Вечером я за рулём во Владимир, на рассвете в Москву. Я спал по 3—4 часа в сутки. Но был на подъёме, сильнейший импульс давало то, что нравилось работать, роли нравились. Исповедь. Искренность. Доброта».
Кульминация «Полётов…» — сорокалетие героя, день рождения, который едва не стал днём смерти. Режиссёр устраивает карнавально-шутовское действо, большой эпилог, где сошлись почти все персонажи фильма.
Финал фильма — в отличие от сценария Мережко, в котором герой погибал, — принципиален. Олег Янковский всё время, даже годы спустя, мысленно возвращается к Макарову, едва ли не в каждом своём интервью:
«Помните „Полёты во сне и наяву“ — когда бежит с факелом взрослый человек, когда мой герой зарывается в сено и застывает в эмбриональном положении? От безысходности, от пустоты. Это было отражением состояния большого числа интеллигентных людей. Умных, образованных, но неприкаянных, растрачивающих себя попусту. Рефлексия. Есть такое определение: лишний человек.
Конечно, и во мне есть что-то от Макарова, как и в каждом из тех зрителей, кто писал мне: это и про меня, это и про мою жизнь. Как и в каждом сорокалетнем человеке, который задаётся вопросом: а как я прожил эти сорок лет, главную половину жизни?.. Вообще, кто решится сказать, что он не переживал никогда подобного состояния внутреннего разлада с собственной судьбой, с самой жизнью, кто не ощущал на каком-то пороге груза несбывшегося, неосуществленность?»
Фильм «Полёты во сне и наяву» вызвал споры, неоднозначные оценки. Мудрый Марлен Хуциев сказал справедливые слова: «По-моему, прекрасная картина. И свободная. Что мне пришлось по душе — в ней выражено гораздо большее, чем то, что изображено».
Критики отметили изобразительную культуру «Полётов во сне и наяву». Фильм делали увлечённые люди, тонко чувствующие силу экрана. Любой эпизод в плане его постановочно-операторского решения разработан динамично и живописно.
Сам Роман Балаян так объясняет успех картины: «Снимая „Полёты…“, я тешил себя надеждой, что фильм не устареет и через десять лет. В нём есть некая загадка: до конца ведь непонятно, куда стремится герой, чего хочет, кто прав, а кто не совсем. При этом все они в фильме люди хорошие, но почему же тогда всем им так плохо?! Об этом стоит задуматься…»