Этот человек был и храбрым офицером, и ловким придворным, и родовитым помещиком. С ним постоянно происходили непостижимые уму вещи – госпожа Судьба щедро посылала ему самые необычайные приключения. Однако сам он таковыми их никогда не считал, а все случившееся с ним полагал весьма заурядным, обычным делом.
Звали его барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен. И кстати, знаменитый барон совсем не таков на вид, как описывал его в своих рассказах Эрих Распе и привыкли рисовать в книгах художники – желчным, тощим стариком с большим, вислым носом.
Совершенно верно, барон Мюнхгаузен – не вымышленный литературный персонаж, а вполне реальная историческая личность! Он действительно долго жил в России и служил офицером в славной, победоносной Русской армии. Что же касается его сомнительной всемирной славы фантазера, безудержного хвастуна и отъявленного лжеца, то поверьте: не стоит торопиться доверять расхожей молве.
Барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен родился 11 мая 1720 года в тихом, маленьком немецком городке Боденвердер, неподалеку от Ганновера. Его отец, барон Георг Отто, и мать, баронесса Сибилла, владели просторным двухэтажным каменным домом и небольшим поместьем. К несчастью, детство мальчика омрачила ранняя смерть отца. Барон Георг скончался, когда сыну едва исполнилось четыре года. Похоронив мужа, баронесса решительно взяла бразды правления хозяйством в свои руки. Будучи женщиной практичной и неглупой, она сумела дать сыну хорошее воспитание и образование, мечтая устроить его судьбу.
Как известно, Германия XVIII в. представляла собой множество мелких княжеств и королевств, ревниво соперничавших друг с другом в тщетных попытках копировать роскошь французских Людовиков и помпезность папского Рима. Баронский титул давал юному Карлу Фридриху Иерониму некоторые шансы на успех, и матери, умело воспользовавшейся родственными связями семьи, удалось сделать верный ход.
Он стал пажом при дворе герцога Брауншвейгского.
При герцогском дворе юный барон начал быстро постигать нелегкую придворную науку. Он учился без слов безошибочно улавливать желания герцога, легко и правильно ориентироваться среди часто сменявшихся и жестоко враждовавших между собой фаворитов и фавориток, тщательно скрывать свои и выведывать чужие мысли, избегать козней прожженных интриганов и крепко держать язык за зубами, при этом сохраняя прекрасные отношения решительно со всеми. Мальчик был достаточно знатного происхождения, хорош собой, грамотен, умен. Мать надеялась, что ее обожаемый сын сумеет сделать неплохую карьеру и со временем займет весомое положение при герцогском дворе. Однако действительность вскоре превзошла самые смелые ожидания госпожи баронессы и ее юного сына-пажа.
В России тогда правила императрица Анна Иоанновна – дочь старшего брата Петра Великого, рослая и грузная, перешагнувшая сорокалетний рубеж, вдовая и бездетная бывшая герцогиня Курляндская, приглашенная дворянским тайным советом на русский престол из провинциальной Митавы. По некоторым сведениям, она решила выдать свою племянницу Анну Леопольдовну за брауншвейгского принца Антона Ульриха.
– Вот и будет у нас законный наследник российского престола, – радостно потирая большие руки, приговаривала Анна Иоанновна. – Хватит тут бесов тешить!
И вот юный паж барон Мюнхгаузен оказался включен в свиту жениха и с неописуемым восторгом последовал за ним в такой далекий от родного Ганновера, загадочный Санкт-Петербург.
Тогда для подавляющего большинства немцев Россия действительно представлялась страной далекой, загадочной и совершенно дикой. Зато сказочно богатой, совсем как волшебная, мистическая Индия. Поговаривали, в Санкт-Петербурге чуть ли не под ногами повсюду валялись золотые слитки и драгоценные камни, русские императоры держали огромный роскошный двор, где все вельможи одевались в соболя, ели на серебре и разъезжали в золоченых каретах, запряженных шестериком.
В пути юный барон не переставал удивляться увиденному из окна возка: огромные, практически безлюдные пространства, бесконечные ленты дорог, кишевшие дичью непроходимые леса, свободно текущие, широкие, полноводные реки – все производило неизгладимое и потрясающее впечатление на юношу, выросшего в тесных границах немецких княжеств.
А какой снег валил с неба в России! Он почти до самых крыш заметал убогие деревеньки с низкими деревянными колоколенками церквушек. Ледяной, пронизывающий ветер быстро выстуживал даже тепло одетого человека вплоть до внутренностей, наметал огромные сугробы, а мороз намертво сковывал толстым льдом реки и озера. На таком холоде онемевшими губами невозможно было извлечь ни звука из звонкого рожка!
Принц Антон Ульрих пребывал в большом фаворе у императрицы, и молодой Мюнхгаузен чувствовал себя на вершине райского блаженства: устраивались бесконечные балы, обильные угощения, вокруг блестящие рослые русские гвардейцы и удивительно красивые женщины, увешанные бесценными украшениями. Барон увидел сказочные дворцы, парады, роскошные праздники, яркие фейерверки.
Однако, крепко помня усвоенную им придворную науку, юный барон Иероним лишь мило всем улыбался, кланялся и старался держать язык за зубами. Высочайшим указом восемнадцатилетний барон был произведен в корнеты русского кирасирского полка «Брауншвейг». Всадники ездили на рослых лошадях, носили на голове красивую каску-шлем, рубились тяжелыми длинными палашами, а их плечи, грудь и спину прикрывала кираса. В такие кавалерийские полки отбирали только высоких и крепких молодых людей. Значит, молодой барон отличался статью и отменным здоровьем.
Вскоре было объявлено, что у Анны Леопольдовны и Антона Ульриха родился наследник. Мальчика нарекли Иоанном Антоновичем, и он вошел в русскую историю как царь Иван VI. Однако в это время Мюнхгаузену пришлось оставить блестящий и упоительный Санкт-Петербург и отправиться в провинциальную Ригу, где был расквартирован его полк. Вскоре он получил чин лейтенанта и наверняка активно участвовал в случившейся в ту пору войне со шведами, хотя никаких прямых архивных свидетельств об этом не сохранилось.
Тем временем давно покинувшему родной Брауншвейг принцу Антону Ульриху стало не до бывшего пажа: в 1740 году скончалась императрица Анна Иоанновна. Перед смертью она своей монаршей волей отказала российский трон младенцу Иоанну Антоновичу, а не его матери, как все того ожидали. Регентом при новом малолетнем императоре стал ее любимец Бирон. Но он продержался считаные недели.
– Долой немцев! – взревела русская гвардия, а за ней и вся армия.
В ночь на 9 ноября 1740 года солдаты генерал-фельдмаршала Миниха притащили полуголого регента в Зимний дворец, прекратив отчаянное сопротивление сильного, как вепрь, Бирона резким ударом приклада ружья по голове.
Проспавший дворцовый переворот и ничего не подозревавший Антон Ульрих утром обнаружил себя отцом императора и генералиссимусом, а Миних стал всесильным первым министром.
Узнав об этих событиях в столице, барон Иероним Мюнхгаузен воспрянул духом, но в ноябре 1741 года русская гвардия совершила новый дворцовый переворот, и на престол империи взошла дочь Петра Великого императрица Елизавета Петровна.
Звезда принца Брауншвейгского Антона Ульриха на русском небосклоне закатилась, и рассчитывать на протекцию барону Карлу Иерониму Мюнхгаузену больше оказалось не у кого. Тем не менее дисциплинированный немец еще десять лет исправно тянул в России гарнизонную армейскую лямку. По некоторым сведениям, барон находился в составе русских войск, успешно действовавших против турок, и привез с войны красивую трофейную турецкую саблю.
Красавец барон якобы командовал почетным караулом при встрече в Риге невесты Петра III, племянника Елизаветы Петровны. Возможно, сложись судьба иначе, наравне с именами знаменитых фаворитов князя Потемкина и графа Орлова мы сегодня знали бы и имя фаворита-кирасира Мюнхгаузена. Вместе с тем в это трудно поверить. Дело в том, что до восшествия на престол Екатерина Великая никогда не привечала при дворе соотечественников, даже из круга самых близких родственников.
Возможно, дело и в другом: двадцати четырех лет барон женился на дочери рижского судьи Якобине фон Дунтен и, по свидетельству современников, оказался весьма примерным семьянином. Видимо, как порядочный и честный человек, он мог не согласиться заплатить изменой любимой женщине за приближение к трону.
В тридцать лет барон наконец откровенно признал, что столь успешно начатая им в России карьера совершенно не удалась. По зрелом размышлении, он решил навсегда вернуться домой в Германию. Лейтенант кирасирского полка подал прошение об отставке и вместе с ней получил чин ротмистра.
Вскоре чета Мюнхгаузен приехала в Боденвердер и поселилась в родовом гнезде барона Иеронима…
В кругу местной знати и среди жителей городка Боденвердер барон Иероним сразу стал самой заметной фигурой, овеянной пороховым дымом сражений, окруженной ореолом необычайных романтических приключений. Еще бы, барон имел старинную турецкую саблю, много лет прослужил в загадочной и далекой России, жил в самом Санкт-Петербурге и не раз бывал при сказочном русском императорском дворе. Мало кто в те времена мог похвастаться такой биографией не только в Германии, но и в других странах Западной Европы.
Вечерами, уютно устроившись с бокалом вина в глубоком кресле у камина, Карл Иероним наверняка рассказывал добрым знакомым и соседям о русских императрицах, фантастических богатствах русских вельмож, удивительной красоте их жен и дочерей, блестящих балах и парадах, бесконечных, уводящих в неизвестность грязных дорогах. О лютых морозах, вьюгах и бескрайних снегах, до крыш заносивших убогие селения.
Надо полагать, господин барон обладал удивительным и редким даром хорошего рассказчика, так что слушатели словно видели происходившее его глазами.
Конечно, мирные, тихие немецкие обыватели никогда в жизни не видели ни дальних стран, ни сказочных богатств, ни ужасов баталий. Естественно, слишком многое в рассказах господина барона казалось им странным и крайне необычным. Истории барона Мюнхгаузена передавали из уст в уста.
Почему же господин барон прослыл самым отъявленным хвастуном и лжецом?
Его близкий родственник – барон Герлах Адольф фон Мюнхгаузен, основатель знаменитого Геттингентского университета и премьер-министр ганноверского курфюрста – серьезно поссорился с филологом, книгоиздателем и… большим мошенником Рудольфом Эрихом Распе. Тот тоже был в Ганновере весьма известной личностью: издавал труды Лейбница, активно переписывался с Иоганном Вольфгангом Гете и даже состоял действительным членом Лондонского королевского научного общества. Однако он не гнушался пускаться в разные авантюры, и его «деятельностью», в том числе финансовой, серьезно заинтересовалась полиция.
Сидеть в тюрьме продувной филолог не захотел и тайно бежал в Англию. Но и оказавшись на Британских островах, он день и ночь ломал голову: как бы придумать способ покрепче насолить проклятым баронам Мюнхгаузенам, которые вывели его на чистую воду? И Эрих Распе решил публично опозорить их достойную семью!
Искаженные молвой рассказы бывшего русского ротмистра оказались для Эриха Распе просто истинной находкой. Он старательно собрал все расхожие байки, имевшие мало общего с действительными воспоминаниями господина Карла Иеронима, ловко переработал их, щедро добавил в материал гротеска и в 1785 году издал в Оксфорде первый сборник своих рассказов о необычайных приключениях барона фон Мюнхгаузена, сделав всеобщим посмешищем фамилию заклятого врага.
Книга о веселых, необычайных похождениях неунывающего лжеца-барона быстро приобрела популярность. Подлая и очень неприглядная месть. Зато какая веселая книга! Ее читают до сих пор, и никому нет дела до того, кто стал невольным прототипом ее героя.
Что же поделывал в это время настоящий господин барон Иероним Мюнхгаузен? В семьдесят лет он овдовел – жена умерла, так и не подарив ему наследников… Иероним скорбел четыре года, а потом женился на семнадцатилетней девушке – Мюнхгаузен был еще очень крепким мужчиной и хотел продолжить свой род. Но юная баронесса оказалась большой ветреницей. Вскоре у нее родилась дочь, которую барон категорически отказался признать своей. Начался долгий и скандальный бракоразводный процесс, подорвавший железное здоровье бывшего русского «синего» кирасира, и фон Мюнхгаузен скончался.
После выхода в свет книги Эриха Распе жители Боденвердера весьма недолюбливали барона, считая, что это он создал дурную славу их городу. Теперь мнение горожан резко изменилось: в центре Боденвердера на самом почетном месте стоит бронзовый памятник господину барону.
Жители города ежегодно проводят шумные и веселые фестивали в честь всемирно известного земляка.
Так кто же на самом деле величайший в мире лжец? Барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен, ротмистр победоносной русской армии, или мошенник и вор, эмигрант Рудольф Эрих Распе?