Счастливое спасение
Имя этого человека в течение многих лет оставалось неизвестным широкой публике, хотя о нем хорошо знали многие правители мира. Его называли «латвийским Мессингом», «придворным» астрологом Третьего рейха и одновременно тайным агентом Кремля. Полагали, что он масон и поклонник нумерологии, но при этом прислушивались к любому его мнению или совету. Лишь благодаря его таланту и авторитету люди еще в советское время услышали фантастические по тем временам откровения. Например, о том, что есть астрологическая предрасположенность к определенным заболеваниям, а кроме этого наше здоровье зависит от нашего характера. Еще о том, что судьбу человека можно узнать по натальной карте, составленной по дате рождения (персональный гороскоп).
Его звали Сергей Вронский. Он обладал удивительными способностями и был человеком весьма образованным, немало сделавшим для того, чтобы «буржуазная лженаука астрология» стала невероятно популярной в бывшем СССР.
Родословная старинного графского рода Вронских, к которому принадлежал Сергей Алексеевич, уходит в XVII век. Потомок древнего русско–польского рода герба Брохвич (этот старинный польский герб в различных вариациях используют около ста дворянских родов), он родился 25 марта 1915 года. Его мать тоже имела дворянские корни, а кроме того, была ослепительной красавицей, из–за которой, говорят, даже стрелялись мужчины. К тому же она состояла в дальнем родстве с российской императрицей Александрой Федоровной.
Отец Сергея генерал Алексей Вронский знал языки, обладал солидным багажом профессиональных знаний, благодаря чему дослужился до начальника шифровального отдела российского Генштаба. После Октябрьского переворота 1917 года знания и опыт графа–полиглота по достоинству оценили даже большевики, и сам Владимир Ленин лично разрешил ему выезд за границу вместе с семьей.
Однако «верховное» разрешение его не спасло: накануне отъезда в дом Вронских ворвались красноармейцы и расстреляли генерала вместе с женой и четырьмя детьми прямо за обеденным столом. Будто бы за контрреволюционную деятельность, хотя никакого суда и следствия, естественно, не было. Жизнь пяти летнему Сереже тогда спасло его мальчишеское озорство: он выскочил из–за стола и убежал играть на улицу. Вместо него убили сына гувернантки.
После трагической гибели семьи гувернантка Амелита Вазарини вывезла сироту по документам своего сына Пьера в Париж. Мальчик попал под опеку русских офицеров, близких друзей отца. Здесь же два года спустя Сергея отыскал через Красный Крест дедушка из Латвии. А затем к ним в Ригу приехала из Америки Сережина бабушка–миллионерша, черногорская княгиня из старинного рода Ненадичей–Негош – потомственных целителей и ясновидцев. Княгиня Негош не только получила прекрасное образование в Германии и во Франции, она еще всерьез занималась оккультными науками – астрологией, хиромантией, магией. Она и предопределила судьбу любимого внука.
Все, что умела сама, бабушка старалась передать Сереже, который уже в семилетием возрасте стал составлять гороскопы для школьных друзей и учителей. У него рано проявились способности к гипнозу, психотерапии, его увлекали спиритизм и магия. Кроме того он был наделен целительскими способностями, возможно, перешедшими к нему по родовому наследству от бабки. Сергей блестяще учился в рижской Миллеровской частной русской гимназии, поражая знаниями учителей. А еще удивляло их то, что он всегда будто предугадывал, какой билет достанется ему на экзамене.
Уже в юности Сергей освоил больше десятка иностранных языков. При этом он вовсе не был книжным затворником и всегда находил время для занятий борьбой, боксом, плаванием. Прекрасно играл в теннис с сыновьями владельца фарфоровых заводов Кузнецова, пел в хоре мальчиков в Домском соборе, брал уроки игры на аккордеоне и фортепиано, освоил автодело и даже участвовал в гонках.
Не раз юноша получал призы на конкурсах бальных танцев, а в семнадцать лет с отличием окончил авиационные курсы в австрийском Инсбруке. Несмотря на то что школу Вронский окончил с золотой медалью, на вступительных экзаменах в Латвийский университет он провалился. Тогда на семейном совете было решено, что Сергей поедет учиться в Германию.
Знак гороскопа
Сначала Сергей решил учиться в Берлинском университете, но брат известного немецкого астролога Вальтера Коха дал ему рекомендацию в только что созданный Берлинский биорадио логический институт, который имел особый статус и именовался «Учебным заведением № 25». При поступлении в институт не принимались во внимание ни национальность, ни убеждения, ни социальное происхождение, необходим был лишь... подробный гороскоп абитуриентов!
Это учебное заведение было создано по личному приказу Адольфа Гитлера, который всегда интересовался эзотерическими и оккультными науками. Правителя нацистской Германии интересовала и астрология, ему хотелось проникнуть в тайны собственной судьбы с тем, чтобы еще более упрочить свою власть. Институт был создан для подготовки высококвалифицированных экстрасенсов, целителей, астрологов, врачей широкого профиля.
При поступлении в это секретное заведение из трехсот претендентов для учебы отобрали только десятерых, при этом гороскоп у Вронского оказался самый благоприятный.
Осмотревшись на новом месте, Сергей, скорее всего, пожалел, что приехал именно в Германию – в стране пришли к власти национал–социалисты. С другой стороны, возможно, он остался в Германии вполне сознательно. Дело в том, что юный студент тайно примкнул к партии немецких коммунистов. Причем рекомендации ему дали разведчик Рихард Зорге и писатель Вилис Лацис. Вероятно, в это время и началась его карьера агента, работавшего на Страну Советов.
Когда и при каких обстоятельствах советским военным удалось завербовать человека, семья которого была расстреляна красноармейцами, Вронский никогда никому не рассказывал. Но факт остается фактом: он начал сотрудничать с советской разведкой, и не исключено, что именно по заданию своих кураторов принял участие в конкурсе на поступление в секретное «Учебное заведение № 25».
Так или иначе, в институте во семнадцати летний Вронский сразу же зарекомендовал себя одним из самых талантливых студентов. Уже на третьем курсе он преподавал первокурсникам астрологию, к окончанию института стал доцентом, а спустя год – доктором философии и профессором.
Сами занятия были уникальными. Лучшие специалисты Европы читали студентам лекции по астрологии, тибетские ламы вели курсы по психотерапии, парапсихологии, гипнозу, мануальной терапии и шаманству. Среди преподавателей были даже индийские йоги, а также китайские иглоукалыватели и терапевты. На практику студенты и преподаватели отправлялись в Африку к тамошним колдунам, а в Индии и Испании посещали знахарей и экстрасенсов.
В результате обучения Вронский овладел специальностями хирурга, психотерапевта, астролога, психолога, биорадиолога (экстрасенса–целителя), социолога и политолога. Он также научился применять гипноз, врачевать наложением рук, ставить диагнозы с завязанными глазами и предсказывать течение болезни. Руководство института поощряло и весьма нестандартные «деловые» инициативы студентов. К примеру, Сергей на летних каникулах подрабатывал пилотом–наемником и принял участие сначала в боливийско–парагвайском конфликте (Чакская война, 1932–1935), а затем и в итало–абиссинском столкновении (1935–1936).
Именно тогда, в 1936 году, в статного и умного аристократа влюбилась дочь индийского махараджи. Она подарила ему перстень с удивительным камнем, в точности повторявшим образ человеческого глаза. Девушка сказала: «Десять лет он станет предсказывать тебе будущность, открывать великие тайны, отвечать на поставленные вопросы. Но по истечении срока избавься от него: закопай в землю или брось в воду».
Неожиданное сотрудничество
Однажды во время практики Вронский получил необычное задание. Из числа тюремных заключенных для него отобрали двадцать немецких коммунистов и членов их семей, страдавших разными формами онкологических заболеваний, пообещав тех, кого он вылечит, отпустить на волю. Вронскому тогда удалось спасти шестнадцать человек, среди которых было четверо детей. Причем сделано это было без операций и химиотерапии. Экстрасенс просто мобилизовал иммунную систему самих больных, а та уже самостоятельно справилась с опухолями.
И здесь возникает интересный вопрос: почему эта методика не получила широкого распространения в дальнейшем? Может быть, потому, что такое лечение получалось лишь у Сергея Вронского. Ну а нацисты в принципе ничем не рисковали. Онкологические заболевания весьма трудно поддаются лечению и поныне. А в случае успеха мог появиться весьма эффективный способ лечения тяжких заболеваний, который всегда пригодится. Что же касается вылеченных коммунистов, то, видимо, начальство полагало, что их всегда можно отправить снова в концлагерь.
Весьма интересовала руководство нацистской Германии и астрология: всем хотелось проникнуть в тайны судьбы. В 1935 году Гитлер даже провозгласил астрологию «имперской наукой». И этому были свои причины. В юности цыганка нагадала ему великую будущность, а знакомый астролог барон Рудольф фон Зеботтендорф предупреждал о возможности провала организованного Гитлером ноябрьского «пивного путча» 1923 года, после которого Адольф угодил в тюрьму. Поэтому фюрер решил впредь никогда не рисковать и, придя к власти, постоянно держал при себе тибетского монаха, прозванного «человеком в зеленых перчатках». Ни одной военной или государственной акции в Третьем рейхе не предпринимали, не посоветовавшись с монахом. Все это помимо прочего означало, что выпускников Биорадио логического института, важных специалистов по астрологии и экстрасенсорике, в фашистской Германии ожидала блестящая карьера.
Вронский успешно и досрочно окончил курс, и в один прекрасный день его вызвали в кабинет ректора. Там его ожидали незнакомые люди в форме немецкого вермахта.
– Вы удивили преподавателей своими успехами в учебе, – сказали Сергею. – Мы тоже довольны вами и думаем, что в ваших интересах свои знания и жизнь отдать на благо фюрера и великой Германии.
«Странный русский»
Необычные способности одного из лучших выпускников не могли остаться незамеченными. Сам Рудольф Гесс – заместитель фюрера по партии – обратил внимание на этого, как он называл, «странного русского». В результате Вронский сделал несколько предсказаний Гессу. В частности, составив гороскоп, Сергей предсказал, что его планирующаяся свадьба не состоится. Гесс негодовал. А через три недели невеста погибла в автомобильной катастрофе.
В другой раз на вечеринке Гесс представил собравшимся помощницу мастера пошивочного ателье миловидную Еву Браун. Она попросила молодого астролога составить ей гороскоп. На следующий день Вронский сказал Еве, что ее ожидает «необыкновенное будущее», и добавил, что «взлет произойдет благодаря замужеству, она станет супругой могущественного человека». Ева только рассмеялась в ответ. Но однажды девушку увидел Гитлер, влюбился в нее, а затем предложил стать его избранницей. Гесс немедленно позвонил Вронскому и сказал: «Твои слова исполнились точно». С этого момента русский граф окончательно завоевал доверие Гесса и стал лечить биополем высших нацистских чиновников и даже самого Гитлера, страдавшего желудочно–кишечными и психическими расстройствами.
Оказавшись в ближнем окружении Гитлера и работая в ставке в дезинформационном отделе, Вронский установил доброе знакомство с личным астрологом фюрера Карлом Эрнстом Крафтом. Это позволяло ему оказывать влияние даже на астрологические прогнозы, которые готовились для самого главы Третьего рейха. В итоге Сергей Вронский стал модным в Берлине экстрасенсом–медиком и «придворным астрологом». Его не трогали и даже немного побаивались.
После череды сбывшихся пророчеств Рудольф Гесс стал безоговорочно доверять своему личному звездочету. Сергей Вронский так вспоминал об их отношениях: «Сошлись мы на астрологии, и Гесс стал моим первым учеником. Он оказался очень способным в познании этой науки, но ему мешала самоуверенность. Общаясь с ним, я начал по–настоящему применять мои способности гипноза и внушения. И надо сказать, он хорошо поддавался этому. Сначала вошел в круг его друзей и сослуживцев. Когда меня допустили “ко двору”, куда чужих не подпускали, интуиция и навыки помогли мне разгадывать корыстные и карьерные игры среди приближенных Гесса, их возникающие союзы и группировки. Я давал ему советы, как с кем вести себя, кого остерегаться, кого приблизить. Он очень прислушивался к ним, так как я обычно попадал в точку».
10 мая 1941 года Гесс – второе лицо в нацистской партии после Гитлера с вытекающими отсюда регалиями, материальными и властными – бежал из Германии на истребителе из Аугсбурга (Бавария) в Британию, спрыгнут с парашютом и приземлился на вилле у лорда Дугласа Гамильтона. Как будто заранее знал об обреченности фашистского режима! Вот как вспоминал об этом Вронский:
«К 1941 году мы были близки и полностью откровенны. Рудольф знал о плане “Барбаросса”. Мы составили астрологический прогноз, отталкиваясь от точного времени вторжения. Расчеты предвещали полный крах нацистской Германии. Гороскоп перепроверялся не раз. Все сходилось в точности. Гесс обратился к фюреру с просьбой перенести дату, но Гитлер поднял его на смех. В побеге Гесса нет ничего удивительного. Он сам увлекался астрологией, страстно верил в нее. Сначала думал бежать в Россию, к Молотову, но звезды предсказывали немедленную гибель. Английский вариант обещал жизнь».
Есть и другие свидетельства о причастности астрологов к побегу Гесса из Германии. Поэтому–то партийный босс, доверившись прорицателям, и пережил своих товарищей по партии на сорок один год (он умер в 1987 году в девяностолетием возрасте), хотя и отбывал после Нюрнбергского процесса пожизненное заключение.
Двойной агент
Таким образом, среди клиентуры Сергея Вронского была вся верхушка рейха. Он предсказал даты смерти с точностью до декады Гитлеру, Гиммлеру и Герингу. Но они не поверили. Кроме этого Вронский составлял гороскопы Марлен Дитрих, Соне Хени, Грете Гарбо, Мэри Пикфорд. Среди его знаменитых клиентов встречаются и русские имена – Федор Шаляпин и Александр Алехин. Последнему он, между прочим, предсказал победы на мировых чемпионатах по шахматам.
Во время визитов к своим высокопоставленным клиентам молодой астролог внимательно прислушивался к разговорам, и их подробное содержание передавал в один из советских разведцентров в Германии. Понятно, что получаемая от него информация должна была иметь большую ценность. Также Вронский выполнял в эти годы и отдельные конкретные задания.
Так, в Москве был разработан план устранения Гитлера боксером Игорем Миклашевским. По воспоминаниям советских чекистов, Миклашевский получил тогда задание особой важности: проникнуть в ближайшее окружение Гитлера и при удобном случае ликвидировать его. Оставалось только ввести его в круг приближенных фюрера. И Вронский по заданию Москвы знакомит русского боксера с Максом Шмелингом – чемпионом мира по боксу, частым гостем личных покоев Гитлера. «Правда, – пишет в своей книге генерал–лейтенант Павел Судоплатов, – Сталин был вынужден отказаться от этого плана, опасаясь, что люди, которые придут на смену Гитлеру, заключат сепаратное перемирие с Англией».
В 1941 году уже довольно опытного Сергея посылают в Африку в качестве врача–экстрасенса при немецком экспедиционном корпусе фельдмаршала Эрвина Роммеля, который сражался в Ливии и Египте. Роммель тогда подарил Вронскому личное оружие с надписью «За честную и преданную службу германскому рейху». Знал бы фельдмаршал, что свою битву в Северной Африке он проиграл англичанам в том числе и потому, что «преданный рейху» врач–экстрасенс регулярно передавал противнику важные стратегические данные!
Тесные контакты Сергея Вронского с фашистскими главарями не могли не вызывать подозрения у руководства советской разведки: на кого же на самом деле он работает? Не случайно в 1942 году двадцатисемилетнему агенту было предложено срочно прибыть в СССР, вроде бы для вручения награды – звезды Героя Советского Союза. О том, как на самом деле хотел поступить с Вронским «отец народов», мы, наверное, уже никогда не узнаем. Кстати, в свое время аналогичный приказ получил и Рихард Зорге. Но он не приехал, сославшись на занятость и невозможность совершить поездку незаметно. А вот Вронский на удивление сначала решил все–таки выполнить приказ. Почему он так решил, осталось неизвестным. Видимо, Сергей Алексеевич верил в свою счастливую звезду. Да и в ставке Гитлера под постоянным наблюдением гестапо, видимо, оставаться было уже опасно.
Позднее Вронский рассказывал, что, сверившись с гороскопом, он увидел крайне неблагоприятные перспективы для себя. Но оставаться в Германии тоже было нельзя – те же звезды предсказывали скорое разоблачение и неминуемую гибель. Да что звезды! После побега Гесса для немецких астрологов наступили нелегкие времена, многие из них просто оказались в тюрьмах.
Итак, надо было уезжать. Но как его встретят на родине, особенно люди из высшего руководства? Еще перед войной Сергей дважды встречался со Сталиным и один раз – с Берией. Лаврентий Павлович был известным любителем дорогой одежды и обуви. Перед встречей с Вронским он надел новый френч редкого серого оттенка. Когда в приемную вошел Сергей Алексеевич, Берия был изумлен – на ногах посетителя сияли великолепные сапоги, именно такие, как у самого Лаврентия. Он тут же предложил Вронскому продать сапоги. Граф был шокирован и, естественно, отказался от опасной сделки.
О своих встречах с «отцом народов» медиум вспоминать не любил. Сталин показался графу человеком неинтеллигентным, малоприятным в общении. Никакими паранормальными способностями Иосиф Виссарионович, по мнению Сергея Алексеевича, не обладал. В 1938 году Вронский составил ему гороскоп, в котором было много мрачных предзнаменований. «Он родился в девятый день Луны – один из самых страшных лунных дней. Его образ – летучая мышь, или нетопырь – один из сатанинских символов. У него и знак такой присутствовал: правая нога его была четырехпалой» – так позже вспоминал об этой работе Вронский. Гороскоп главе Советского Союза не понравился. Сталин вообще не любил астрологов: в 1929 году он собрал их всех на конференцию в Геленджике... можно только догадываться, что было дальше – но в стране после этого остались только те астрологи, которые по каким–либо причинам на этот слет не явились.
Возвращение
Таким образом, Сергей Вронский, видимо, догадывался, какая судьба его ожидает на родине. Сверившись с гороскопом, астролог увидел для себя неблагоприятные перспективы. Поразмыслив над разными вариантами, Вронский решил вернуться в родную Прибалтику. Загипнотизировав персонал аэродрома, разведчик в 1943 году на легком аэроплане пересек линию фронта. Самолет подбили, и из горящей кабины его вытаскивали уже советские солдаты.
Особый отдел (военная контрразведка) намеревался передать Вронского в штаб командующего фронтом генерала армии Константина Рокоссовского, но, узнав, что он врач, тут же отправил его в полевой блиндаж–госпиталь. Сутками Сергей Алексеевич не отходил от операционного стола, пока подземный лазарет не разворотило снарядом. Бревно вмяло ему плечо, отбило внутренности. От хирургии пришлось отказаться навсегда. Тут как раз особисты вспомнили о нем и наконец отправили к командующему. По пути в штаб во Вронского сзади выстрелил политрук из группы сопровождения. Просто так выстрелил, будто бы случайно. Астролог получил тяжелейшее ранение в голову. Его отвезли умирать в госпиталь, в котором работал знаменитый хирург Николай Нилович Бурденко.
Увидев в списках безнадежных больных знакомую фамилию, великий хирург, близко знавший Вронского–старшего, потребовал немедленно готовить больного к операции. Произошло чудо – Сергей выжил. В голову ему вставили золотую пластину. Травма была очень серьезной – пришлось заново восстанавливать навыки речи, учиться ходить. В итоге вместо Звезды Героя Сергей Вронский получил вторую группу инвалидности и в 1943 году был демобилизован.
В 1944 году друг детства Вилис Лацис, случайно встретив Вронского в Уфе, похлопотал о нем. Сергея Алексеевича отправили в Латвию на должность инспектора гражданской авиации, а в 1945–м назначили директором школы в Юрмале – знание иностранных языков тут весьма пригодилось. В том же году поступило неожиданное распоряжение: привести школьников на публичные казни немецких офицеров. Вронский отказался. На него написали донос, приложив к бумаге где–то раздобытую фотографию Сергея Алексеевича в немецкой форме. Вронского приговорили к расстрелу, который позже заменили двадцатью пятью годами лагерей. 14 июня 1948 года его отправили в Мордовию, в Потьминские лагеря.
Пробыл Вронский в неволе около пяти лет. Как выбрался из лагеря, он предпочитал не распространяться. Согласно одной версии, ему удалось бежать, усыпив бдительность охранников; по другой версии, он притворился мертвым и его вывезли из лагеря на кладбище. Еще одна версия – его выпустили на свободу, поскольку диагностировали тяжелую форму рака в последней стадии: Вронский использовал навыки, полученные в «Учебном заведении № 25», –симулировал четвертую стадию онкологического заболевания, и через пять лет после начала срока его отпустили умирать на воле.
Однако Вронский не умер, а поселился в Юрмале. Жить ему помогал в условиях тогдашнего безденежья и разрухи одноклассник Сандро Кинчуашвили, работавший следователем. Паранормальные способности графа использовали при поиске пропавших людей и вещей.
Среди покровителей астролога оказался и писатель Александр Фадеев. Когда–то по совету Берии классик советской литературы навестил Вронского в госпитале и предложил стать прототипом своего будущего романа. Просьбу подкрепил пачками денежных купюр. Но гордый граф резко отказал ему. Правда, со временем поняв, что Фадеевым двигали благородные намерения, а не задание НКВД выведать подробности биографии подозрительного шпиона, Вронский извинился перед Александром Александровичем.
Тем не менее лишь в начале 1960–х годов Сергей Алексеевич был полностью реабилитирован и смог осесть в Москве. Жил поначалу то у одного знакомого, то у другого, начал преподавать – вел свои первые группы, излагая экстрасенсорику, космобиологию, и подпольно, на кухнях, читал московской элите лекции по астрологии.
Московский астролог
В 1963 году экстрасенс Владимир Сафонов свел астролога с русским философом Алексеем Федоровичем Лосевым. Около года Вронский жил у него на Арбате. Затем было сотрудничество с МВД, КГБ и Министерством обороны, о котором Сергей Алексеевич не любил вспоминать. Наконец, по личному распоряжению Никиты Хрущева его направили в Звездный городок –работать «по специальности».
О людях, с которыми его свела здесь судьба, он вспоминал с теплотой. Жаль только, к советам Сергея Алексеевича руководство Звездного городка не всегда прислушивалось... Он, например, настаивал на переносе даты операции Сергея Королева (генеральный конструктор умер на операционном столе).
Вместе с Юрием Гагариным побывал в США, встречался с братьями Кеннеди, предсказал трагическую гибель им и Мэрилин Монро. В 1968 году Вронского пригласили в лабораторию биоинформации, где он читал будущим врачам–биорадиологам лекции о влиянии космических факторов на организм и психику человека. Не обошлось и без очередной неприятности: кто–то из слушателей поспешил донести начальству, и преподавать «лженауку» тут же запретили.
Несмотря на все злоключения, подпольного астролога оценили «на самом верху», стали обращаться за рекомендациями; чаще всего охрану высшего руководства интересовали дни, удачные для отъезда в другую страну и пребывания в ней. Сам Леонид Брежнев, запуганный «китайской угрозой», очень хотел знать точную дату смерти Мао Цзэдуна, надеясь на улучшение советско–китайских отношений после этого события.
Помимо этого Вронский вел частный астрологический кружок, который, как тогда было принято, собирался на квартирах его участников. Из этого кружка вышли знаменитые современные астрологи России. Училась у Вронского и его будущая жена Лиана Жукова –инженер–конструктор, математик, программист и один из лучших, по отзыву специалистов, интерпретаторов гороскопа.
Однако вся эта деятельность не приносила Вронскому ни славы, ни денег. И лишь когда к власти пришел Юрий Андропов, Сергей Вронский получил «индульгенцию» и право на официальные занятия астрологией. Оказалось, Андропов еще со времен Великой Отечественной войны знал о человеке, работавшем в Германии на СССР! Во всяком случае, в первой половине 1980–х годов Вронский подготовил для нового руководства гороскоп и вскоре стал читать свои лекции на курсах усовершенствования партработников.
К слову сказать, несмотря на то что астролог очень нуждался, он всегда отказывался от сомнительных денег. Зато в Москве к нему пришел настоящий успех. Его сенсационные по тем временам лекции имели огромный успех среди москвичей.
Труды и дни
После перестройки Вронский снова вернутся в Ригу, город своего детства, где быстро нашел единомышленников. Он читал лекции в Латвийском университете и собирался открыть школу астрологии при авиационном институте. Поговаривали также, что Вронский был помимо прочего еще и членом некоего тайного общества, цель которого – влиять на развитие человеческой цивилизации, не обращая внимания на жизнь отдельных людей и народов. Дело в том, что в начале XX века во многих странах, в том числе Германии, США и России, возродились тайные общества масонского направления, которые пытались найти «вечную истину» в тибетской мифической стране Шамбале.
Искал ее и Сергей Алексеевич. Уже на закате своих дней признавался: «Я не вправе рассказать всю правду... Есть принцип: посвященный в великую тайну должен унести ее с собой. Мне предсказали, что я буду участвовать в нескольких войнах, что я буду ранен и искалечен, буду падать с самолетом, но останусь в живых. Что женюсь в семдесят пять лет и всю жизнь буду связан с высокопоставленными лицами, оставлю о себе память в виде книг и лекций – и все это сбылось в точности».
В книге «Гороскоп для Евы», вышедшей в начале 1990–х годов, Вронский предсказал распад СССР, а также затяжные военные действия на Кавказе. К нему потянулись журналисты, желавшие получить интервью у человека необычной судьбы. Сергей Алексеевич до последних дней оставался в здравом уме и ясной памяти, помнил многие подробности и был интересным собеседником. Но рассказывал лишь то, что считал нужным, оставляя в своей биографии множество белых пятен. Он говорил, что сможет рассказать всю правду о своем пребывании в Германии только после 1995 года, но так и не рассказал.
Некоторые исследователи считают, что «великой тайной, которую он должен унести с собой» была его причастность к одной из тех самых масонских лож – тайному обществу, мечтавшему установить свой миропорядок. Говорят, что к масонам Вронского привел самый близкий ему в Германии человек – Рудольф Гесс, который сам был членом этого общества. Насколько верны эти предположения, сказать сложно. Только сам Вронский мог бы пролить свет на таинственные эпизоды своей жизни. Но, как и обещал, астролог унес великую тайну с собой.
Ушел из жизни Сергей Алексеевич 10 января 1998 года. К этому времени он закончил двенадцатитомный труд «Классическая астрология», написал книги «Астрология о браке и совместимости», «Астрология в выборе профессии», которые вошли в разряд бестселлеров и вскоре стали библиографической редкостью. Вронский обладал действительно уникальными знаниями и владел редчайшими методами, особенно в предсказательной астрологии. Его методика ректификации гороскопа, то есть восстановления точного времени рождения по событиям жизни, и метод быстрой прогрессии (переезд с одного места на другое), помогали многим людям даже обмануть смерть. Будучи глубоко верующим православным христианином, в отношении астрологии Вронский всегда стоял на позициях не Веры, но Знания. Недаром его любимой фразой была: «Астрология – наука точная».
И все же, несмотря на кажущуюся открытость в лекциях, беседах, книгах и в профессиональном общении, вопрос о том, кто же на самом деле такой доктор Вронский, возможно, так никогда и не будет раскрыт до конца.