Наска

Вся эта поездка — подарок, который преподнес мне Александр Кармен, собственный корреспондент "Комсомольской правды" в Перу. В два часа ночи, в аэропорту Лимы, едва успев обнять его, я услышал категорическое:

— Где твой чемодан? Поехали прямо ко мне, никаких гостиниц. Завтра, вернее, уже сегодня в 6 утра мы едем в Наску...

Спали часа два. Встали, когда окна лишь начали наливаться серым, тусклым рассветом. Низкие облака так плотно укрывали Лиму, что диск солнца не просвечивал даже пятном, и дымные краски утра были растворены, словно в лучах бестеневой хирургической лампы.

Наскоро позавтракали, заехали в отель за Володей Долговым — корреспондентом "Нового времени", проездом оказавшимся в Перу, — и вот уже наша "Тойота" несется по панамериканской дороге, идущей по западному склону Анд, соединяя Перу с соседями — Эквадором на севере и Чили на юге.

... Неужели я увижу Наску?!

Наверное, вы уже слышали о Наске. О пустыне этой у нас все заговорили после демонстрации документального фильма "Воспоминания о будущем". Ну, а если не слышали, я расскажу.

Наска — пустыня в Перу, окруженная низкими, безлесными отрогами Анд и такими же голыми, безжизненными холмами плотного, темного, словно утрамбованного песка. Задержать, влажные восточные ветры океана горы эти не в силах, и о,Ни прокатываются над пустыней, чтобы принести благодатные ливни на высокогорные пастбища. Над Наска чаще всего стоит знойная, бесцветная дымка, а дождей не бывает по многу лет. Плотный, цвета дорожной пыли, грунт покрыт осколками буроватых, с красным отливом казней, чаще всего небольшими, не крупнее четвертушки кирпича.

На наши Каракумы Наска не похожа не только потому, что туг нет барханов и подвижного, топкого песка, но и потому еще, что пампа — ровная плоскость, пустыни — часто изломана оврагами, холмами и скалистыми языками гор. Место глухое, скучное, казалось бы, — ничем не интересное.

Ан, нет! в середине 30-х годов американский историк Поль Косок, который изучал ирригационные сооружение древних цивилизаций Южной Америки, услышал о том, что на юге Перу есть какие-то странные; каналы, и приехал в пустыню вместе со своей помощнищей и переводчицей Марией Райхе. Оказалось, что это никакие не каналы, а огромные рисунки. Неведомые художники сгребали верхний слой камней, обнажая светлый грунт, и таким образом рождали графически четкое изображение. Кроме рисунков, в пустыне обнаружились строго прямые линии, бегущие на многие километры в разных направлениях. 21 июня 1939 года Косок заметил, что солнце садится точно по одной такой линии, и решил, что проведена она не случайно, а специалыно для контроля за солнцем в день зимнего солнцсстсояния. Косок назвал Наска "самой большой в мире книнхэй по астрономии".

Вскорсе историк уехал, а его переводчица осталась. Марию Райхе серьезно заинтересовали странные рисунки, и она начала свое планомерное, неспешное исследование. Жила она одна в глинобитном домике на окраине маленького городка Наска, а с утра уходила в пустыню, к вечеру возвращалась. Картографировала, чертила, измеряла, — работала. Правительственные администраторы относились к ее изысканиям весьма прохладно, никто ей, по сути, не помогал, и только в 1947 году она впервые поднялась на самолете и увидела все эти рисунки и линии, связала их между собой, оценила истинные масштабы этой циклопической и непонятной работы. Десять лет ушло на составление подробной и точной схемы всех изображений пустыни. Теперь требовалось объяснить, что же это такое.

Мы въехали в пустыню после полудня. Издалека видна железная вышка, похожая на пожарную башню со смотровой площадкой наверху. Уже с вышки (высота ее метров 12) хорошо виден гигантский рисунок крокодила, хвост которого пересекает шоссе. С земли фигуры разглядеть трудно: линии кажутся просто тропинками в обломках скал. На изгибах прямых линий лежат аккуратные кучки камней, которые нагребли для того, чтобы эти линии появились. Кто сложил эти камни, чьи руки до них дотрагивались?

На окраине городка Наска есть грунтовой аэродромчик маленькой компании "Аэро-Кондор", которая за относительно умеренную плату организует 45-минутные полеты над пустыней, а потом даже награждает пассажиров памятными дипломами. Салон авиетки не превышал по размерам салона "Запорожца": четыре кресла. Сзади — мы с Володей, впереди Саша с Хосе Маркесом Геваррой, — нашим летчиком и гидом, немолодым уже человеком, очень спокойным и приветливым. Когда мы попросили его снять дверь, чтобы удобнее было фотографировать, я был уверен, что он откажет, но он подумал и согласился. Мы разместились, пристегнули ремни, расчехлили фотоаппараты, аэропланчик наш зачихал, затарахтел, поднимая клубы пыли, резво побежал по аэродрому, и вот уже иод нами мелькают белые домики и чахлые деревца городка. Вираж — и мы над пустыней.

Рисунки Наска — потрясающее зрелище! Они огромны, измеряются десятками и сотнями метров. При некоторой стилизации, присущей древ;нему искусству Перу, большинство изображений вполне реалистичны. Сразу можно узнать кита, рыбу, собаку, обезьяну, тарантула, кондора, цаплю, крокодила, большеглазую человеческую фигуру. Но есть, и условные рисунки: тело птицы с невероятно длинной извивающейся, как змея, шеей. Или какая-то треугольная фигура с пятью пальцеобразными отростками вместо головы. Четыре ноги-клешни по бокам и три вместо хвоста. Ни на какое реальное существо не похоже. Есть треугольники, спирали, довольно сложные орнаменты, нечто ветвящееся, похожее на дерево, и очень много линий, строго прямых, убегающих за горизонт. Среди линий есть широкие, как хорошее шоссе, которые на схеме называются "посадочными полосами". Линии могут пересекаться, рисунки — накладываться друг на друга.

И вновь, и вновь спрашиваем мы себя и друг друга: что же это такое?

В суровых условиях засушливой пустыни жизнь человека всегда была тяжела. Для своего существования он должен был тратить много времени на добычу и приготовление пищи, изготовление жилищ, орудий труда, одежды. Древний человек был человеком занятым, праздных часов у него было мало. И тем не менее он затрачивает гигантский, даже по нынешним юысокоме- ханизированным временам, труд на создание рисунков, которые на первый взгляд никакой утилитарной, бытовой ценности представлять для него не могли. Зачем? Забегая вперед, скажу, что на обратном пути в Лиму мы заехали в приморский городок Паракас, лежащий в глубине уютной бухты. На склоне горы, полого спускающейся к воде, тоже есть гигантский рисунок, который называют "канделябром". Он напоминает симметричный подсвечник для семи свечей. Можно принять его и за стилизованное дерево. Есть версия, что "канделябр", хорошо видимый с моря, служил ориентиром рыбакам, которые могли укрыться от непогоды в бухте Паракас. Здесь от рисунка какая-то польза, но зачем рисовали в пустыне?

— Хосе, как вы думаете, кто это все нарисовал?

Летчик улыбается:

— Пишут, что инопланетяне...

— А вы верите этому?

— Нет, конечно. Но это хорошо, что пишут: в Наску едут туристы. Есть работа и заработок...

Гипотеза об "инопланетном" происхождении рисунков Наска, выдвинутая Эрихом фон Деникеном, автором фильма "Воспоминания о будущем" и многих других псевдонаучных книг и фильмов, серьезными специалистами не поддерживается. Археологи приписывают этим рисункам вполне земное происхождение и относят их к культуре Наска, которая появилась до прихода сюда инков. Мария Райхе, которая сама исследовала технологию разметки фигур на огромных площадях с помощью веревки, рассказывала о том, как был найден один разметочный деревянный колышек, забитый в землю. Радиоуглеродный анализ показал его возраст: 525 ± 80 лет, что согласуется с хронологией археологов. Рисунки Наска традиционны для этой культуры.

Их можно встретить и в керамике, и на тканях той эпохи. В музее, например, хранится керамический сосуд в виде рыбы, во всех деталях повторяющий изображение рыбы в пустыне.

Предположение, что рисунки нужны были инопланетным космонавтам "для ориентации", представляется надуманным хотя бы потому, что рисунки эти на земле никак не ориентированы, — ни по сторонам света, ни относительно друг друга: кит по отношению к собаке и обезьяне расположен вниз головой, а явно стоящий человек — лежащим на боку. "Взлетные полосы" не могут служить подобному назначению. С самолета хорошо видно, что некоторые из них, никуда не сворачивая, поднимаются по довольно крутым склонам холмов, а затем снова спускаются в пампу.

Если даже предположить, что астронавты иных миров захотели оставить о себе просто память, то почему они рисовали не формулы, не схему своего звездного пути, не себя, а местных животных, да еще так, что их рисунки очень легко "спутать" с рисунками аборигенов. При всей грандиозности этих фигур я не увидел в них ничего "инопланетного", космического, астрального.

Тогда что это такое? Зачем это сделали? Ведь зачем-то сделали, работали многие годы, сотни лет! Антрополог Лоуренс Доусон из Калифорнийского университета считает, что рисунки могли носить ритуальный характер. Но отрицая возможности подобного объяснения, Мария Райхе, как и Косок, считает, что рисунки связаны с положением Солнца, Луны, созвездий, что это своеобразный календарь, по которому древние обитатели пустыни определяли сроки посевов и уборки урожая, периоды половодья, засухи и других важных в их жизни событий.

Беседу с Марией Райхе я начал с того, что поздравил ее с награждением орденом, — это знак признания правительством Республики Перу ее заслуг перед наукой. Вернее, беседу начал Саша Кармен, это был его очередной подарок, поскольку без переводчика беседа состояться не могла. Мы сидим в уютном дворике чистенькой одноэтажной гостиницы в Наска. Мария Райхе получила здесь бесплатный номер, столик в ресторане и покинула свой глинобитный домик на краю города. В пустыне теперь она бывает редко: мешают годы. Да и нужды в экспедициях уже нет, — у нее прекрасные, очень точные чертежи всех фигур и карты пампы.

Эта пожилая женщина, говорящая медленно и тихо, поразила меня удивительно молодыми, живыми, ярко-голубыми глазами. Она делилась своими тревогами. Ее очень беспокоит сохранность рисунков. Допустим, шоссейную дорогу проложили давно, перечеркнув асфальтовой лентой фигуру крокодила, — его просто не заметили дорожные строители. Но теперь, когда о фигурах знает весь мир, все равно находятся любители покататься по пустыне на "джипах"-вездеходах. А следы автомобильных колес, выбрасывающих из-под себя камни, не исчезнут и через сотни лет. Недавно задумали мотокросс, маршрут которого проложили через пустыню. Райхе забила тревогу и добилась того, что мотоциклистов в Наску не пустили. Формально это заповедник, — не разрешается даже пешком ходить около рисунков. Но как уследить за туристами, — на 700 квадратных километров пустыни только два охранника?

Наска таит еще много загадок. Кто продолжит ваши исследования?

Приезжала одна француженка. Она не знала испанского языка, заскучала в нашей глуши и уехала. Еще одна студентка из Лимы помогала мне, но она была, скорее, поэтесса, чем исследователь. Мне очень нужны помощники, особенно представители точных наук...

Я был удивлен этим признанием. Перуанцев отличает внимание и любовь к древней истории. Они гордятся знаменитым Музеем золота в Лиме, всемирно известными древними тканями Паракас, великими памятниками Мачу-Пикчу в Куско. И вдруг такое равнодушие к одной из самых удивительных загадок мировой истории, истории своей страны, наконец! Райхе жалуется на "глушь". Но не такая уж это глушь, — несколько часов езды от столицы. В 140 километрах — Ика, — столица департамента, один из крупнейших городов страны. Кстати, в Ике — университет, свои молодые историки, археологи, астрономы, математики. Неужели им не хочется разгадать великую тайну земли, на которой они родились?

Смогут ли люди когда-нибудь раскрыть ее? Кто может ответить на этот вопрос... Не знаю, как тебя, дорогой читатель, а меня, откровенно говоря, не удовлетворяет ни одно объяснение происхождения таинственных рисунков. "Пришельцы" Деникена — это, по сути, запрет, наложенный на поиск, капитуляция перед тайной. В самом деле, зачем работать, искать отгадки таинственных загадок человеческой истории, когда все можно свалить на инопланетян, как на Господа Бога?! Но и ритуальное назначение рисунков, по Доусону, тоже мало что объясняет.

Любые ритуальные произведения, будь то архитектурные ансамбли, рисунки, скульптуры, источники звука (барабаны, колокола и т. п.), источники света (костры, факелы, свечи и т. п.) — всегда адресованы чувствам людей, призваны оказывать на них некое эмоциональное воздействие. Но как могут это сделать рисункц Наска, если человек их практически не видит, если они воспринимаются просто, как узкая тропинка среди камней? Остается предположить, что рисунку предназначались для богов, обитающих на небесах, откуда их так хорошо видно. Только для богов? Второго подобного примера в истории религий нанти не могу. Опять получается какое-то исключение из общих правил.

Астрономические объяснения Косока и Райхе звучат несколько абстрактно. Можно и нужно попытаться "привязать" линии и геометрические фигуры к небесном телам с учетом их смещения на земном небосклоне за прошедшие полторы тысячи лет. Но для получения необходимых для повседневных нужд астрономических сведений достаточно было создать буквально несколько рисунков, а здесь 13 тысяч линий, 100 спиралей, 788 фигур! И никак не могу я представить себе, как можно сориентировать с небесными телами изображения всех этих насекомых, рыб, птиц, животных? Как, скажем, "привязать" звезду к сложному, удивительно выразительному изображению обезьяны? Или глазастого 620-метрового человека, который выбит, кстати» не на плоскости пампы, а на довольно крутом склоне горы, следовательно, и спроецировать его на небесный свод довольно трудно?

... Как хорошо, что существуют Наска и эти рисунки! Как прав был Альберт Эйнштейн, когда он писал: "Самое прекрасное, что мы можем испытать, — это ощущение тайны. Она есть источник великого подлинного искусства и всей науки. Тот, кто никогда не испытал этою чувства, кто не умеет остановиться и задуматься, охваченный робким восторгом, тот подобен мертвецу и глаза его закрыты".

Добавить комментарий