История украшения оружия тесно связана с много более широким полем прикладного искусства в целом. Помимо орнамента, создаваемого в фактическом процессе производства, например, поверхностного рисунка на стволах, на долю оружейников редко приходилось что-то более серьезное, чем небольшой резной орнамент или узорное тиснение.
Когда требовалось что-нибудь более изысканное, оружие передавали в руки специалиста. Но существуют достаточные доказательства того, что многие (а возможно, и большинство) также интенсивно работали над другими деталями. Художники по оружейной ложе делали тиснение и на других деревянных предметах; граверы, резчики и мастера по изготовлению изделий из дамасской стали украшали корпуса для огнива и оправы для принадлежностей; в это же время золотых дел мастера и ювелиры, украшавшие оружие для зажиточных людей, тоже творили стандартные продукты своего ремесла.
Реальные эскизы, использовавшиеся для украшения оружия, часто создавались еще одной группой дизайнеров. Похоже, многие из группы «Малые мастера» XVI и XVII вв. занимались этим делом, и даже такой выдающийся художник, как Хане Гольбейн Младший, создал много эскизов для кинжалов и кинжальных ножен. Начиная с XVI столетия по всей Европе, а особенно в Германии, Франции, Фландрии и Италии, публиковался все возрастающий поток рисунков-эскизов для гравировки. На некоторых из них изображались конкретные предметы, включая оружие, другие просто воспроизводили шаблоны, которые можно было использовать с определенной адаптацией для украшения любого предмета почти любой техникой. Эти листы эскизов вместе с гравюрами других типов широко циркулировали и использовались в качестве базиса для всех видов украшений. Одним из результатов этого стало размывание разграничительных линий между национальными стилями: рисунок, основанный на французской гравюре, мог появиться, например, на германском ружье или наоборот. Поэтому при попытке определить происхождение или – поскольку книги эскизов долгое время оставались в пользовании – дату любого конкретного оружия слишком рискованно полагаться на свидетельство, поставляемое одним украшением.
Первые специальные эскизы для украшения огнестрельного оружия зарегистрированы в 1570-х гг., но сохранившиеся экземпляры, датируемые периодом до XVII в., крайне редки. Однако в начале XVII в. появилась книга эскизов оружейника из Меча Жана Энекина, работавшего на Людовика XIII, за которой последовала серия подобных трудов. Среди самых значительных из них можно отметить работы Филиппа Кордье Добиньи (1634—1637), Томаса Пико (1638), Франсуа Марку (примерно 1657), Жана Берэна (примерно 1650, 1659, 1667), Жакинэ (1660), Клода Симонэна (1685), Клода Гилло (начало XVIII в.), Никола Жерара (начало XVIII в.), Де Лаколомба (примерно 1705, переиздано Де Марто в 1730).
Почти все известные из сохранившихся образцов ручного огнестрельного оружия, датируемые временем до XVI в., совершенно бесхитростные и весьма грубо отделаны. В этом видно отражение превалировавшего средневекового мнения, что ручное огнестрельное оружие – утилитарное, практическое, предназначенное для использования только рядовыми солдатами. С принятием в начале XVI в. высшими слоями общества огнестрельного в качестве личного оружия ружья и пистолеты стали богато украшаться. Эта мода длилась до последней четверти XVIII в., когда с появлением дуэльных пистолетов развилась новая оценка функциональных качеств оружия, в результате чего с тех пор на всяком оружии, кроме подарочного, украшение свелось к минимуму.
Как уже отмечалось, история украшения оружия тесно связана с декоративным искусством в целом. Почти всякая известная декоративная техника в то или иное время применялась к оружию и таким принадлежностям, как пороховницы. Металлические детали оправлялись или украшались насечкой из золота или серебра или отливались, покрывались резьбой, гравировкой или травлением. Ложи огнестрельного оружия и пороховницы изготавливались из редких сортов дерева или из слоновой кости, инкрустировались драгоценными металлами, слоновой костью, перламутром, оленьим рогом, цветным деревом или покрывались металлом, иногда эмалью или усыпались драгоценными камнями. Также использовались ткани, часто окаймленные золотыми и серебряными галунами, для покрытия кобуры и таких приспособлений, как ремни для пороховницы.
Очевидно, бессмысленно обсуждать здесь все эти способы украшения, и поэтому я предлагаю ограничиться теми, что особо связаны с огнестрельным оружием.
1. Инкрустация и насечка металла. Инкрустация осуществлялась гравировкой требуемого рисунка на поверхность металла, а потом чеканкой полосок другого, более мягкого металла в получившиеся борозды. Этот процесс на европейском оружии использовался сравнительно редко, причем везде предпочиталась техника поддельной насечки, кроме Испании, где ружейные и пистолетные стволы часто покрывались золотой и серебряной инкрустацией. Однако эта техника широко использовалась и на Востоке для украшения и замков, и стволов. Наиболее популярными из металлов были золото, серебро и желтая медь, и искусство инкрустации металла достигло в Японии высочайшего пика развития. Тут в дополнение к вышеупомянутым металлам для украшения стволов широко применялось разнообразие медных сплавов, меняющихся в цвете от черного до красного.
Использование термина «насечка» легко может ввести в заблуждение. Он сейчас без разбора применяется к оружейным стволам, изготовленным с использованием процесса витой нитки; к сирийским и индо-персидским лезвиям мечей и оружейным стволам с характерным «размытым» рисунком, созданным структурой особо подготовленной стали, из которой они изготавливаются. Я предлагаю здесь применять этот термин только к украшению золотом и серебром.
Там, где дело касается огнестрельного оружия, украшение дамасским узором почти исключительно ограничивалось теми частями, которые были сделаны из железа или стали. Их инкрустировали на манер, описанный в последнем абзаце, а также этот процесс начинали с огрубления намеченной поверхности с помощью напильника, потом наносили на нее золото или серебро, обычно в виде фольги или проволоки, используя инструмент для полировки. Инвентарная опись арсенала короля Генриха VIII делает различие между этими двумя процессами, и в ней одни предметы означаются как «дамасская работа», а другие – как «поддельная дамасская работа», но почти несомненно, что первый термин или его вариации часто применялись без разбора к обеим технологиям.
Процесс дамасской насечки, как и само название – происшедшее от Дамаска, — предполагает, что почти всегда мы имеем место с восточным происхождением. Видимо, он был внедрен в Европе (возможно, через Испанию и Венецию) в конце XV столетия. С начала второй четверти XVI в. он широко использовался для украшения всех видов изделий из железа и стали. Многие единицы высококачественного европейского оружия, сделанные в период с 1550 по 1750 г., имеют оправы и, чаще, стволы, украшенные дамасской насечкой, обычно поддельной. После этого периода всеобщий интерес к этой технике ослабел, разве что некоторые оружейники использовали ее для нанесения своих подписей в золоте на ствол. Тем не менее и до сегодняшнего дня ее время от времени продолжают применять на оружии, сделанном по особому заказу, для подарков или на выставку. Кольт время от времени использовал ряд выдающихся художников в этой области украшения, а одним из ведущих европейских поборников этого метода в середине XIX в. был испанский придворный оружейник Эусебио Зулуаго.
На Востоке, и особенно в Индии, Персии, Турции и на Кавказе, дамасская насечка оставалась одним из самых популярных видов украшения оружейных стволов и замков и во второй половине XIX в. Некоторые образцы европейского оружия были украшены этим способом в Индии, и можно случайно встретить револьверы Адамса, целиком покрытые золотой узорчатой насечкой типично индийского характера (работа кофт-гари).
2. Инкрустация золотом и серебром. Этот процесс, грубо говоря, представляет собой форму дамасской насечки, но было бы уместно рассмотреть его здесь отдельно. Он отличается от методов, описанных в последней главе, в том, что золото и серебро наносились в рельефе и крепились путем прессования в выбитые бороздки на поверхности железа. Он включал в себя использование значительно большего количества золота и серебра, чем при обычной дамасской насечке, но, так как на самом инкрустированном металле наносилась резьба с рельефным украшением, эффект был пышнее.
Видимо, техника такой инкрустации впервые практиковалась итальянцами во второй четверти XVI в. Она скоро распространилась на другие районы Европы и широко использовалась для украшения всех типов оружия. В начальные годы XVIII в. в Европе она повсеместно вышла из моды, кроме России, где тульские мастерские продолжали украшать оправы, замки и стволы золотой инкрустацией до последней четверти XVIII в. Но, как и с дамасской насечкой, она до наших дней остается в эпизодическом использовании для украшения специального оружия, и прекрасная работа в этой области выполнена, помимо других, мастерами Зулуаго и Кольтом, упомянутыми выше, и мастерской, действовавшей в начале XIX в. в Версале.
В восточных странах, за одним исключением, инкрустация вряд ли применялась в других видах, кроме варианта истинной дамасской насечки. исключением явилась Япония, где иногда детально разработанными методами на железные оружейные стволы наносилась инкрустация в золоте, серебре и различных медных сплавах, усовершенствованных мастерами по оправам для мечей и сабель.
3. Гравировка и травление. Они являлись самыми популярными видами прикладного украшения, и надписи и подписи на металлических частях огнестрельного оружия производились на протяжении всей его истории. Обоими способами нужный рисунок наносился на поверхность металла, но в гравировке это осуществлялось с помощью остро заточенного стального стержня, а в травлении использовалась кислота. Последний процесс в приложении к оружию применялся главным образом в XVI и XVII столетиях. Впоследствии вырезанное украшение на оружии высокого качества, видимо, производилось гравировкой, как это делается и до сих пор. На оружии, выпускаемом в массовом порядке с той поры, когда в 1836 г. Кольт применил этот процесс на своих первых пистолетах, резьбовое украшение, как правило, наносилось механическим путем с помощью штампов.
В этом месте стоит упомянуть еще два вида резьбовых украшений. Первый из них заключался в создании рисунков, слегка набитых точками, и он лишь изредка, кроме первой половины XVIII в., использовался на огнестрельном оружии для того, чтобы сформировать точечный фон для дальнейшей резьбы. Второй способ подобным же образом состоял в создании рисунков ударами, но точки имели форму, и рисунок, скажем, завитков или вьющейся листвы мог быть произведен искусным мастером. Этот тип украшения был в моде главным образом в конце XVI и начале XVII в.
4. Резьба по стали. Искусство выдалбливания или, точнее, резьбы по стали с приданием декоративных форм было в основном продуктом Высокого Ренессанса. Еще в XIII в. кончики эфесов мечей и рукояток кинжалов иногда были вырезаны в форме голов животных, но, видимо, ничего более утонченного не производилось до начала XVI столетия. Однако примерно с 1530 г. наблюдается рост в использовании этой техники для украшения рукояток рапир и кинжалов, а также замков, стволов и креплений огнестрельного оружия. Этот метод оставался одним из самых популярных до середины XVIII в., после чего стал выходить из моды. И все же имело место ограниченное его оживление в третьей четверти XIX в., причем почти исключительно в отношении оружия, предназначенного для демонстрации на различных промышленных выставках того периода. Одной из главных фигур в эпоху этого оживления стал испанец Эусебио Зулуаго.
В дни своего расцвета резные украшения различного качества выполнялись почти по всей Европе, но с конца XVI в. и до XVIII мастера Италии (особенно районов в окрестностях г. Брешиа) были особо знамениты своей работой. Действительно, слава, которой пользовалось огнестрельное оружие из Брешиа, обязана не столько его высочайшему техническому качеству, сколько великолепной рельефной резьбе на стволах, замках и оправах, а также тончайшему рисунку из металла, обычно стали, с невероятной точностью инкрустированному на поверхности ложи оружия. Но ввиду современной тенденции приписывать всякое итальянское оружие с тонким тиснением брешианскому XVII в. следует подчеркнуть, что такал же, если не более тонкая работа делалась и в других частях Италии. Среди тех, кто занимался резьбой по металлу и трудился за пределами Брешиа, выдающимися мастерами были Маттео Аква Фреска (1651—1738) из Барги, возле Болоньи, и Пьетро Анчино (работал примерно в 1630—1680) из Реджио.
Начиная со второй половины XVI и до середины XVIII в. резная продукция высочайшего качества по стали производилась во Франции, хотя практически ничего не известно о внесших вклад художниках. В Германии искусные произведения в XVI и XVII вв. создавались в Торгау, возле Дрездена, в Эгере в Богемии, но выше всех была группа мастеров в составе Отгмара Ветгера (ум. 1598), Эмануэля Саделера (ум. 1610), его брата Даниеля (ум. 1632) и Каспара Шпета (ум. 1691), коллективно известных как мюнхенская школа. С трудами этой школы, и особенно Саделеров, искусство резьбы по стали в приложении к оружию достигло своей высшей точки, по крайней мере там, где дело касается Европы. Также значительными германскими оружейниками, украшавшими свою продукцию резьбой великолепного качества, были Арманд Бонгард из Дюссельдорфа (ум. 1727) и Аа Марр из Вены (конец XVII в.), из которых последний, возможно, первоначально приехал из Парижа.
На Востоке стальная резьба как метод украшения огнестрельного оружия была менее популярной, чем на Западе, хотя в некоторой степени она применялась в Индии, Персии и Турции.
5. Покрытие позолотой, серебром, воронение и чернение. Перед третьей четвертью XVIII в. и в конце XIX в. на Востоке металлические части огнестрельного оружия высокого качества часто покрывали золотом, даже если при этом еще и украшали как-то по-другому. Использовались два способа нанесения золота: а) поверхность, подлежащая украшению, вначале с помощью напильника делалась шероховатой, а потом на ней полировались листы фольги; б) наносилась амальгама золота и ртути, при этом поддерживалась температура, достаточная для испарения ртути, так что золото приклеивалось к металлу. Этот процесс огненного золочения был намного популярнее остальных.
Нанесение серебра методом а, как правило, применялось для украшения оружия, особенно рукояток сабель и кинжалов, до третьей четверти XVII в. Иногда оно обнаруживалось на стальных оправах для ружей XVII столетия.
Поверхность стали, нагретая до свечения, затем быстро охлаждалась и обретала синий цвет, оттенки которого зависели от температуры металла во время охлаждения. Декоративные возможности этого феномена были поняты в конце XV в., и с 1530-х гг. до настоящего времени наружные стальные детали огнестрельного оружия, особенно стволы, часто подвергались воронению. Воронение было особенно эффективно в сочетании с золотыми и серебряными украшениями, но оно широко использовалось и само по себе, возможно, частично из-за того, что слегка затормаживало процесс коррозии. В XIX столетии были придуманы различные химические процессы воронения, и они постепенно вытеснили старый метод воронения теплом.
Помимо только что описанных процессов, на стволы и стальные оправы наносились различные краски и лаки, обычно для защиты от ржавчины. Не позднее начала XVII в. для той же цели применялся также и процесс чернения. Он состоял в нанесении слабого едкого раствора, который создавал темно-коричневую патину, а после шлифовки тормозил дальнейшее развитие ржавчины. В XVIII и XIX вв. стволы из дамасской стали неизменно чернились, потому что этот раствор оказывал дополнительный эффект на проявление рисунка на металле.
6. Инкрустация, фанерование и резьба на ложах. Техника украшения дерева посредством инкрустации или фанерования его с помощью других материалов, включая другие сорта дерева, возможно, была известна с доклассических времен. Но там, где дело касалось оружия, этот процесс применялся главным образом при украшении арбалетов и огнестрельного оружия, а также пороховниц, хотя известны несколько рукояток кинжалов и сабель инкрустированного дерева XVI и XVII вв.
Спрос в высших слоях общества на художественно украшенное огнестрельное оружие, вызванный появлением колесцового замка, повлиял не только на специалистов, работавших в металле, но и на тех, кто производил ложи ружей и арбалетов, и с этого времени данные части стали украшаться во все возрастающих масштабах. Резные ложи встречаются нечасто, а вот намного более популярная форма украшения примерно с 1540 до 1630 г. состояла из инкрустации шпоном и аппликации из различных материалов, причем наиболее распространенными были гравированные и зачастую окрашенные кость и олений рог, хотя также нередко использовались перламутр, черепаший панцирь, медь, латунь, серебро, слоновая кость. В этот период огромное большинство единиц высококачественного огнестрельного оружия и арбалетов – и многие пороховницы – украшались таким способом, при этом основное, базовое дерево ложи часто полностью скрывалось под нанесенными сверху узорами.
Изысканное украшение такого рода оставалось популярным в центральной, Восточной и местами в Северной Европе до XVIII столетия. В других регионах со второй четверти XVII в. превалировала мода на ложи, изготовленные из дерева, которое само по себе было декоративным и играло роль контрастного фона для оправ. Какое-то количество декорации все еще продолжало производиться, чем особенно отличалась Германия, где вплоть до начала XVIII в. спортивные ружья и некоторые пистолеты иногда украшались резными пластинками из оленьего рога или слоновой кости, и с тончайшей работой этого рода было особо связано имя Иоганна Михаэля Маухера (примерно 1645—1700) из Швабского Гмунда. В Тешене мозаичный стиль, лучше всего известный по сделанным там ружьям «Чинке», все еще использовался для украшения огнестрельного оружия вплоть до второй четверти XVIII в. Также, как уже отмечалось в главе о тиснении на стали, мастера Брешиа и окружающих районов все XVII столетие пользовались славой за огнестрельное оружие с изящно просверленными и инкрустированными стальными украшениями.
В последней четверти XVII в. произошло всеобщее оживление моды на декорированные ложи. В то время, однако, инкрустация почти всегда делалась из металла, обычно серебряной проволоки, распределяемой таким образом, чтобы возник тонкий витой рисунок, а иногда включала в себя встроенные или наложенные пластинки того же металла, на которых нанесена декоративная резьба. Этот тип орнамента оставался в фаворе примерно до 1780 г., а после этого украшения на всех, кроме самых богатых, подарочных образцах оружия, а также тех, что предназначены для восточного рынка, были сведены до минимума, и инкрустация опять вышла из моды.
Резьба всегда была самым популярным методом украшения ложи огнестрельного оружия, кроме тех случаев, когда, как на большинстве экземпляров XVII в., большое количество украшений из инкрустации и фанеровки просто не оставляло места для резьбы. Большей частью резьба выполнялась в виде барельефа и ограничивалась участками вокруг конча ствола и затыльника приклада, хотя и более изысканное также обнаружено на нескольких образцах фламандского и германского оружия XVI и XVII столетий. Ложи оружия, созданные вышеупомянутым Михаэлем Маухером, обычно покрыты тщательно выполненной резьбой, помимо того, что еще дополнительно усыпаны пластинками из слоновой кости, на которых в виде горельефа изображены различные сцены. Кроме того, анонимный художник середины XVII в. из Зальцбурга, известный как мастер изображения завитков из голов животных, покрывал свои ложи тонкой резьбой из завитков с фигурами охотников и животных. В Голландии, особенно в Маастрихте, набалдашники вырезались в форме головы.
На Востоке тщательно отделанные резные ложи изготавливались только на Цейлоне, хотя небольшая резьба вокруг конча ствола и предохранителя нередка и на балканском огнестрельном оружии. Инкрустированные ложи были популярны на Балканах, в Турции и Японии. Использовавшиеся в двух последних странах материалы почти всегда были серебряной или латунной проволокой, а в Японии это была латунь.