Китай. 1945—2004 гг. Гражданская война 1946—1949 гг

Краткая историческая справка

Китай — самое большое государство в Азии. История страны насчитывает более 4000 лет, начиная с того времени, когда племя шан обосновалось в долине Желтой реки и заложило основы цивилизации, намного опередившей по уровню развития все страны Запада. В VI в. до н. э. Конфуций сформулировал идеи, которые определили путь развития китайского общества.

В III в. до н.э. возникло новое учение — даосизм. При таких могущественных династиях, как Хань и Тан (618—907), власть Китая простиралась до Туркестана на западе и Аннама на юге. Кроме того, он оказывал сильное влияние на своих соседей — Корею и Японию. В 1279 г. Китай подвергся монгольскому завоеванию и длительное время находился в «замкнутом» состоянии.

В XIX в. под давлением объективных обстоятельств Китай допустил на свою территорию европейцев. Контакт с Западом поверг страну в кризис и упадок. После так называемых «опиумных войн» центрами западной экспансии и одновременно выступлений за обновление общества стали «открытые порты». Восстания разоряли страну и расшатывали имперскую власть.

В конце концов, несмотря на так называемые «Сто дней реформ», окончившиеся неудачей, и попытки более реалистических преобразований, вызванные поражением в Японо-китайской войне 1894—1895 гг. и Боксерским восстанием, династия Цинь пала в результате Китайской революции 1911 г. После того, как один из лидеров революции. Сунь Ятсен, отказался от поста президента в пользу Юань Шикая, молодая республика быстро превратилась в «лоскутное одеяло» из отдельных районов. Единство Китай было разрушено, и в таком раздробленном состоянии ему суждено было пребывать в течение нескольких десятилетий.

Гражданская война 1946—1949 гг.

2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури», стоявшего на якоре в Токийском заливе, был подписан Акт о капитуляции Японии. Церемония подписания акта началась в 9 часов утра. В 9 ч. 04 мин. он был подписан японскими представителями: министром иностранных дел Сигэмицем и начальником генерального штаба Умэдзу. В 9 ч. 08 мин. в качестве стороны, принимающей капитуляцию, акт подписал Верховный главнокомандующий союзных держав генерал Макартур. Затем представители США, Китая, Англии, СССР, Австралии, Канады, Франции, Голландии и Новой Зеландии.

К этому времени в Китае существовало фактически два правительства, а его территория была разделена на две части. Одна из них контролировалась Гоминьданом, вторая, так называемые освобожденные территории, находилась под руководством КПК.

Признанным правительством Китая в международных отношениях считалось гоминьдановское правительство, находившееся во главе с генералиссимусом Чан Кайши в городе Чуньцине на реке Янцзы в Южном Китае. В этом же районе дислоцировалась и 16-я воздушная армия США, наносившая удары по японцам с китайских аэродромов.

Непризнанным было временное правительство, возглавляемое председателем Центрального комитета Коммунистической партии Китая Мао Цзэдуном. Столицей этого правительства являлся небольшой город в восточной части провинции Шэньси — Яньань. Номинально власть яньаньского правительства распространялась на девятнадцать освобожденных районов, большинство которых было в Северном, Северо-Западном и Восточно-Приморском Китае. На территории этих районов к осени 1945 года проживало около 140 млн. человек.

Перманентная вражда и военная конфронтация между КПК и Гоминьданом, длившиеся уже более десяти лет, обусловили к концу Второй мировой войны наличие двух вооруженных сил: Народно-революционной армии под руководством КПК (с 1 января 1946 года — Объединенная демократическая армия, с 1947 г. — Народно-освободительная армия — НОА) и Национальной армии Гоминьдана. В свою очередь, за каждой из этих военно-политических группировок стояли две лидирующие мировые державы: за Коммунистической партией Китая — СССР, за Гоминьданом — США. Стремление этих держав укрепить свое влияние на территориях Юго-Восточной Азии, игравших важное геополитическое значение в послевоенной «перекройке» мира, фактически и спровоцировало гражданскую войну в Китае, активизировавшуюся в 1946 году.

В «Белой книге по Китаю», опубликованной Государственным департаментом США в 1949 году, главным виновником войны, поражения Гоминьдана и соответственно политики США в Китае был назван Советский Союз. В ней, в частности, отмечалось:

«Вступлению сил китайского правительства серьезно препятствовал отказ русских разрешить им использовать Дайрен в качестве порта высадки, а их дальнейшему продвижению после вступления препятствовало промедление с отводом русских войск. Это промедление имело также результатом то, что оно дало китайским коммунистам время создать свои войска в Маньчжурии, которые, по-видимому, были подкреплены переброской спешно организованных или усиленных частей из провинций Чахар и Жэхэ. Кроме того, китайские коммунисты были в состоянии захватить в свои руки и распределить для использования среди войск запасы вооружения и военного снаряжения, принадлежавшие японцам к моменту капитуляции и которые русские предоставили коммунистам прямо или косвенно. После ухода из Мукдена русские военные власти отказались разрешить национальному правительству использовать железнодорожную линию севернее этого города, ведущую в Чанчунь, для перевозки китайских войск».

Коммунисты, в свою очередь, обвиняли во всех «грехах» американцев.

На пресс-конференции в Шанхае 1 октября 1946 года Чжоу Энлай заявил следующее: «Если бы не американская помощь Гоминьдану, то в Китае не было бы гражданской войны. В настоящий момент китайское правительство ведет переговоры с Соединенными Штатами о покупке вооружения на 200 млн. американских долларов. Эти деньги являются частью китайских вкладов, находящихся в Соединенных Штатах, и составляют 750 млн. долларов.

...Американские вооруженные силы контролируют многочисленные авиабазы в Китае. Аэродромы в Нанкине и Шанхае находятся под контролем американских вооруженных сил. В Китае находятся американские метеорологические станции. Американская морская пехота в Северном Китае охраняет железные дороги и базы, с которых гоминьдановские войска атакуют коммунистическую армию.

Причина, выдвинутая в качестве оправдания для пребывания этих войск в Китае, звучит странно: если американские войска уйдут, тогда в Китай придут советские войска или войска какой-либо другой стороны. Это — прямое оскорбление Китаю».

Заметим, что гражданской войне в общекитайском масштабе предшествовал период переговоров между КПК и Гоминьданом при посредничестве дипломатии США (конец августа 1945-го — июнь 1946 г.). Цели «миротворческой» деятельности США были определены на заседании.

Объединенного комитета начальников штабов, состоявшемся 3 ноября 1945 года. Участники заседания посчитали возможным, чтобы «США посредничали в переговорах между коммунистами и гоминьдановцами, использовали время, возможное для таких «мирных» переговоров, с тем, чтобы бросить в Китай необходимую военную помощь Чан Кайши, поднять его способность разгромить коммунистов и вытеснить русских из Маньчжурии и Северной Кореи».

Однако американские стратеги просчитались. Забегая вперед, скажем, что результат оказался полностью противоположным. Позже в одной из своих книг Чан Кайши писал, что Гоминьдан потерпел поражение в гражданской войне из-за того, что в конце антияпонской войны США и СССР принудили его пойти на бесполезные переговоры с Мао Цзэдуном. Потеря времени лишила его возможности использовать имевшееся у него превосходство сил.

Состоявшийся в начале марта 1946 года пленум ЦИК Гоминьдана принял курс на форсированную подготовку к гражданской войне, а 1 апреля Чан Кайши разорвал соглашение с КПК.

Боевые действия между Гоминьданом и Компартией Китая начались в Маньчжурии. Театр военных действий был предопределен политикой Москвы.

Советский дипломат A.M. Дедовский так описывает сложившуюся в районе ситуацию:

«После освобождения Маньчжурии Советской армией от японских оккупантов советское правительство взяло курс на то, чтобы передать Маньчжурию в руки китайских коммунистов. Когда наступил установленный договором срок для вывода из Маньчжурии советских войск (три месяца после капитуляции Японии) и гоминьдановское правительство собиралось перебросить в Маньчжурию свои войска, которые должны были занять районы, оставляемые Красной армией, Москва не позволила использовать для переброски гоминьдановских войск Порт-Артур и Дальний, а также транспортные средства Китайско-Чанчуньской железной дороги — бывшей КВЖД; не разрешила создать в Маньчжурии воинские формирования и полицейские силы из числа местного населения, что лишило возможности создания и функционирования гоминьдановских административных органов управления. Советское правительство объявило все промышленные предприятия и другие объекты, обслуживавшие японскую Квантунскую армию, собственностью СССР — как трофеи. Часть оборудования промышленных предприятий была вывезена в Советский Союз.

Одновременно советское правительство оказало содействие руководству КПК в переброске в Маньчжурию отдельных подразделений коммунистических войск и части командного состава. На их основе в Маньчжурии при советской помощи была создана коммунистами Объединенная демократическая армия (1 января 1946 года) численностью до одного миллиона человек, что позволило КПК развернуть вооруженную борьбу за захват власти в Маньчжурии и использовать ее как главную опорную базу в борьбе за свержение гоминьдановской власти во всем Китае». Многие командные посты в ОДА, так же как и в создаваемых гражданских структурах, заняли военнослужащие «интернациональной» 88-й бригады 2-го Дальневосточного фронта. Бригада была сформирована в конце июля 1942 года в поселке Вятское-на-Амуре на базе лагерей для маньчжурских партизан. Она предназначалась для выполнения различных специальных задач на территории Северо-Восточного Китая и Кореи в грядущей войне с японцами. Этой цели была подчинена вся боевая, политическая и специальная подготовка личного состава части. В состав 88-й бригады входили четыре стрелковых батальона, батальон автоматчиков, радиобатальон, минометная, саперная роты, рота противотанковых ружей и подразделения обеспечения. Бойцы обучались прыжкам с парашютом, радиоделу, рукопашному бою и т. д.

Командиром 88-й бригады был китайский коммунист Чжоу Баочжун — один из крупных вождей партизанского движения в Маньчжурии. Перейдя на территорию Советского Союза, Чжоу Баочжун стал советским офицером, с марта 1943 года — подполковником. На рубеже 20—30-х годов он учился в СССР, имел военное образование и большой опыт партизанской и подпольной работы, хорошо владел русским языком. В сентябре 1945 года подполковник Чжоу Баочжун во главе группы из 79 своих подчиненных вылетел в город Чанчунь и стал заместителем военного коменданта этого города. Заместитель командира бригады по политчасти майор Чжан Шоучань прибыл в город Харбин. Там он сменил имя на Ци Цзяоцин и стал председателем городского военного коменданта и заместителем губернатора провинциального комитета. Все остальные солдаты и офицеры из этих групп были устроены на работу в комендатуры и полицейские участки на ответственные должности. 378 военнослужащих, в том числе 109 офицеров из личного состава 88-й бригады, главным образом китайцев, были направлены «в долгосрочную командировку в Маньчжурию» и вместе с партизанами 8-й и 4-й народно-революционных армий КПК составили костяк формировавшейся в это время под руководством советского командования Объединенной демократической армии Северо-Востока.

В марте 1946 года начался вывод советских войск из Маньчжурии. 14 апреля они вышли из Чанчуня, 28 апреля — из Харбина, а 3 мая эвакуация была закончена. Лишь 39-я армия осталась на территории Ляодунского полуострова. Организационно она была изъята из подчинения Забайкальскому фронту и подчинена Приморскому военному округу. В ее составе были: 5-й Гвардейский стрелковый корпус (17, 19 и 91-я стрелковые дивизии); 113-й стрелковый корпус (262, 338 и 358-я стрелковые дивизии), а также переданный из 6-й Гвардейской танковой армии 7-й Новоукраинско-Хинганский корпус, который вскоре был переформирован в одноименную дивизию.

Летом 1946 года гоминьдановское правительство при поддержке США бросило свою армию в общее наступление на освобожденные районы. 26 июня 300 тысяч гоминьдановских солдат начали наступление на район Центральной равнины, защищаемой 60 тысячами бойцов. Используя превосходство в численности (4,3 млн. солдат против 1,2 млн. в НОА) и вооружении, войска Гоминьдана, понеся большие потери, захватили всю южную часть Маньчжурии (за исключением Ляодунского полуострова, находившегося под контролем Вооруженных сил СССР), в том числе г. Яньань (март 1947 г.), где до этого находился ЦК КПК, и другие города. Части Объединенной демократической армии под командованием ближайшего сподвижника Мао Цзэдуна Линь Бяо были отброшены за реку Сунгари.

Немалую роль в успехе гоминьдановских войск сыграла помощь, оказанная Чан Кайши со стороны Соединенных Штатов. Только за 28 месяцев со дня капитуляции Японии китайское правительство получило из США 4 млрд. долларов, которые полностью были истрачены на гражданскую войну. Чанкайшисты получили от американцев одну моторизованную, четыре кавалерийские и двадцать пехотных бригад капитулировавшей армии так называемого «Нанкинского марионеточного правительства». Каждая бригада состояла из трех полков и двух дивизионов легкой полевой артиллерии. Части этой армии были укомплектованы американским, японским и китайским вооружением. Военно-воздушные силы Гоминьдана к этому времени насчитывали около 5000 самолетов, более 1000 из которых были поставлены США в конце 1940-х годов.

В военно-морские силы гоминьдановцев входили крейсер «Чунцин», бронекатера и десантные самоходные баржи, всего около 270 единиц. Подготовкой личного состава ВМС занимались американские военнослужащие на базе центра, организованного в порту Циндао.

Сам же порт за годы гражданской войны был превращен США в свою опорную военно-морскую базу, где концентрировался 7-й флот. Причем некоторые круги США считали, что Циндао следует юридически закрепить в качестве постоянной американской военно-морской базы. 27 декабря 1947 года агентство Рейтер сообщило, что такое требование выдвинула группа конгрессменов, совершивших поездку по Тихому океану. А 24 февраля 1948 года главком гоминьдановских ВМС Гу Юнцин, отвечая на прямой вопрос корреспондента «Ассошиэйтед Пресс», останется ли 7-й форт постоянно в Циндао, ответил, что это будет зависеть от положения в Маньчжурии, Корее и Японии.

Учебные центры, созданные при непосредственном участии американцев и англичан, готовили специалистов и по другим родам войск. Так, в 1946 году летчиков и штурманов готовили в центральной авиашколе в Нанкине, академии ВВС в Ханчжоу и центральной школе переподготовки пилотов в Чунцине; авиатехников — в Нанкинском учебном центре; летчиков и метеорологов — в Шанхайском специализированном центре; зенитчиков — в Пекинской школе Противовоздушной обороны; авиамедиков — в учебном центре Ханькоу.

Следует сказать, что к началу мая 1946 года в Китае были сосредоточены следующие американские части: две дивизии морской пехоты, 14-я воздушная армия (78 тяжелых и 111 легких бомбардировщиков, 124 истребителя и 289 транспортных самолетов), 117 военных кораблей и катеров 5-го и 7-го военно-морских флотов США. Все эти силы находились в Северном и Центральном Китае в готовности участвовать в боевых действиях совместно с гоминьдановскими Новой 1-й, 5-й, Новой 6, 25, 51, 71 и 94-й армиями, действовавшими в Маньчжурии. Общая численность американских солдат, охранявших стратегические позиции США в Северном Китае, в это время достигала 110 тыс. человек.

По данным «Hongkong Daily», за последние три месяца 1948 года и первые три месяца 1949 года, то есть за полгода, в Китай было переброшено и доставлено различных материалов и снаряжения на 110 млн. долларов. Одновременно с военной помощью американцы предпринимали активные шаги по экономическому проникновению в Маньчжурию. В частности, в отношении бывших японских предприятий в ее южной части. Причем делалось это вразрез с обещаниями президента Ф.Д. Рузвельта о том, что США не будут пытаться заменить японцев в Маньчжурии.

Проводимая американцами политика заметно сказывалась на поведении нанкинских властей. Они долгое время игнорировали советские предложения об экономическом сотрудничестве или под разными предлогами затягивали их рассмотрение. Не выполняла китайская сторона и многие другие договоренности, закрепленные соглашением от 14 августа 1945 года. В частности, не обеспечивала безопасность советских железнодорожников, работавших на КВЖД. Их имущество на контролируемой гоминьдановцами территории расхищалось и приводилось в негодность.

Большую лепту в нагнетание обстановки вносили разведслужбы США. При их активном участии проводилась работа по разложению местных колоний советских граждан и их общественных организаций, по вербовке в них агентуры, созданию антисоветских организаций из числа эмигрантов. Причем проводилось это столь массово, что вызывало озабоченность советского МИДа.

Большая работа была проделана для того, чтобы лишить влияния Русскую духовную миссию. Духовенство из числа граждан СССР подвергалось преследованиям. Был арестован даже архиепископ Виктор — глава Миссии, являвшийся представителем Московского патриархата. На его место намечалось поставить епископа Иоанна, действовавшего от имени заграничного синода.

В январе 1947 года гоминьдановскими властями была закрыта радиостанция ТАСС в Шанхае. Журнал «Пиньлун бао» в связи с этим отметил, что это «следует рассматривать как начало антисоветских мероприятий». Одновременно задерживались регистрации газет на русском языке, предпринимались попытки конфисковать их помещения и оборудование. Все эти негативные факторы были впоследствии учтены при разрыве отношений с правительством Чан Кайши, скрепленных в описываемый период советско-китайским Договором о дружбе и союзе, подписанным в августе 1945 года.

В 1947 году военная обстановка изменилась коренным образом. Это было связано в значительной степени с прибытием в расположение Объединенной демократической армии советских инструкторов, танкистов, летчиков, артиллеристов и политработников. Уже в середине года НОА перешла в контрнаступление. Важной составляющей успехов КПК стало вооружение, поставляемое китайским коммунистам Советским Союзом. Разгром в августе 1945 года Вооруженными силами СССР японской армии создал для этого благоприятные условия. По настоятельной просьбе руководства Народно-освободительной армии Китая советское командование передало в ее распоряжение оружие, боевую технику и снаряжение бывшей Квантунской армии, захваченное Красной армией. По некоторым сведениям, только в сентябре — ноябре 1945 года НОА получила от СССР 327 877 винтовок и карабинов, 5207 тяжелых и легких пулеметов, 5219 артиллерийских орудий и минометов, 743 танка и бронемашины, 612 самолетов, 1224 автомашины, трактора и тягача, а также корабли Сунгарийской флотилии. Советские специалисты помогли в восстановлении железнодорожного транспорта и промышленности в Северо-Восточном Китае, разминировании прибрежных вод и т.п.

С помощью советских военных специалистов штаб Народной армии в Маньчжурии разработал примерные схемы управления стратегической обороной, принципы перехода в контрнаступление, боевого и материального обеспечения, как обороны, так и контрнаступления. Советские военные топографы оказали помощь в подготовке китайских специалистов, создали материально-техническую базу для издания топографических карт. При штабах колонн (корпусов) и дивизий были созданы постоянно действующие курсы по подготовке экипажей танков, бронетранспортеров, шоферов автомашин, а также для овладения трофейной техникой. В частности, использованию орудий японской полевой артиллерии, технических средств переправы через водные преграды, проводной и радиосвязи, управлению и обслуживанию японских истребителей (И-98) и легких бомбардировщиков (ЛБ-93). Благодаря помощи советских артиллеристов, летчиков, инженеров и техников к апрелю 1946 года удалось подготовить 53% грамотных расчетов к трофейным артиллерийским орудиям и 37% экипажей самолетов.

Важное значение имела помощь советских офицеров штабам китайских армий в подготовке организации боев и операций, боевого обеспечения обороняющихся и наступающих войск. Первые же операции Маньчжурской армии разрабатывались в Хабаровске и Владивостоке, а контратаки китайской пехоты и танковых частей поддерживали Амурская флотилия и Тихоокеанский флот.

Главной же заслугой Мао Цзэдуна, в свою очередь, можно считать детальную разработку концепции партизанской войны с политической, военно-стратегической, оперативно-тактической и чисто тактической точек зрения. Ее основой, по мнению Мао, была тактика типа «нанеси удар и скройся», названная им тактикой «воробьиной войны». Она с успехом применялась как в войне против японской армии, так и армии Гоминьдана. Тактика «воробьиной войны» была конкретизирована в 10 принципах ведения боевых действий, которые стали своеобразным катехизисом ведения партизанской войны во многих странах. Военные принципы Мао Цзэдуна заключались в следующем:

«...1) сначала истреблять распыленные и изолированные части противника, а затем уничтожать крупные сосредоточения его сил;

2) сначала занимать маленькие и средние города и обширные сельские районы, а затем брать большие города;

3) главная цель заключается не в удержании или захвате городов и территорий, а в уничтожении живой силы противника; занятие или удержание того или иного города или территории есть результат уничтожения живой силы врага, и часто город неоднократно переходит из рук в руки, прежде чем удается захватить или удержать его окончательно;

4) при каждой боевой операции необходимо концентрировать вооруженные силы так, чтобы добиться абсолютного превосходства над врагом (в два, три, четыре, пять и даже шесть раз), окружить противника, добиваться его полного уничтожения, не давать ему выходить из окружения. В особых обстоятельствах надо прибегать к тактике сокрушительного удара по врагу, то есть, концентрируя все силы, наносить лобовой удар и атаковать его фланг или оба фланга сразу с тем, чтобы полностью уничтожить одну часть вражеских сил и нанести поражение другой, чтобы иметь возможность быстро перебрасывать наши войска для уничтожения других частей противника. Всеми силами избегать войны на истощение, в которой потери превышают выигрыш или только равны ему. Таким образом, хотя общее превосходство (численное) и на стороне врага, но в каждой операции мы можем создавать абсолютное превосходство сил, которое обеспечит нам успех; со временем мы обеспечим себе и общее превосходство, которое приведет к уничтожению всех сил противника;

5) не начинать боя без подготовки; не начинать боя, не имея полной уверенности в победе; при проведении каждой операции быть подготовленными как можно лучше; стремиться к созданию такого соотношения сил, которое давало бы нам полную уверенность в победе;

6) воспитывать в войсках боевую отвагу, самоотверженность, неутомимость, непрерывную боеспособность (способность в течение короткого промежутка времени проводить без передышки несколько боевых операций подряд);

7) всеми силами добиваться уничтожения противника на марше, но в то же время придавать важное значение и тактике атаки укрепленных позиций и захвата укрепленных пунктов и городов противника;

8) решительно брать штурмом все слабо укрепленные пункты и города противника, а пункты и города, обладающие укреплениями средней мощности, захватывать при первом подходящем случае, если обстановка это позволяет. Что касается сильно укрепленных вражеских пунктов и городов, то захват их не предпринимать до тех пор, пока для этого не будут созданы все необходимые условия;

9) пополнять вооружение и людской состав за счет трофеев и пленных. Источник нашей живой силы и материальных ресурсов находится главным образом на фронте;

10) умело использовать промежутки между военными операциями для отдыха и обучения войск. Промежутки эти, как правило, не должны быть слишком длительными; всемерно стремиться не давать противнику времени для передышки».

Нетрудно заметить, что все 10 принципов Мао Цзэдуна с успехом применялись ранее — советскими партизанскими отрядами и соединениями в годы Великой Отечественной войны. По всей видимости, опыт советского партизанского движения китайским лидером был учтен, так же как и советы советских инструкторов, готовивших кадры китайских красных партизан в 1930-е годы.

В конце 1948 -начале 1949 года произошли три решающие операции, определившие исход войны.

12 сентября—2 ноября 1948 года войска НОА Северо-Восточного Китая под командованием Линь Бяо провели Ляоси-Шэньянскую (Ляошэньскую) операцию в Южной Маньчжурии, перерезали наземные и морские коммуникации между Северо-Восточным и Северным Китаем. Маньчжурская группировка армии Гоминьдана была полностью разгромлена. После этой операции НОА по численности превзошла армию Гоминьдана (3 млн. против 2,9 млн. чел.). К этому времени при непосредственном участии советских военных советников и специалистов войска НОАК были сведены в 4 фронта: 1 -я полевая армия под командованием Пэн Дэхуая (Северо-Западный Китай); 2-я полевая армия под командованием Лю Бочэна (Центральный Китай); 3-я полевая армия под командованием Чэн И (Восточный Китай) и 4-я полевая армия под командованием Линь Бяо (Северо-Восточный Китай). Три группы войск, действовавшие в Северном Китае, подчинялись непосредственно Генштабу НОА. Заметим, что каждая китайская часть имела на своем «довольствии» от трех до десяти советских советников, координирующих действия всех служб и обеспечивающих продуктивность боевых подразделений.

7 ноября 1948-го — 10 января 1949 года произошла Хуайхайская битва в Восточном Китае, между рекой Хуайхэ и Желтым морем. 2-я и 3-я полевые армии уничтожили крупнейшую группировку противника иод командованием Ду Юймина, состоявшую из 22 армий (56 дивизий). Войска НОА на широком фронте вышли к реке Янцзы на ближние подступы к гоминьдановской столице Нанкину. 5 декабря 1948-го — 31 января 1949 года войска 4-й полевой армии и двух групп войск Северного Китая осуществили разгром крупной группировки противника, находившейся под командованием Фо Цзо-и в Северном Китае (Бэйпин-Тяньцзинь-Калганская операция).

С 1 июля 1946 года по 31 января 1949 года потери гоминьдановских солдат и офицеров составили 4 млн. 959 тысяч, из них 75% пленными. Количество потерь, падающих на время с июля 1946 года по июль 1948 года, составило 2 млн. 318 тысяч солдат и офицеров, а за семь месяцев — до января 1949 года гоминьдановская армия потеряла 869 генералов, из них 697 пленных, 67 убитых и 105 добровольно перешедших на сторону коммунистов. За июль 1946 года — январь 1949 года было разгромлено и капитулировало 86 армий и 15 групп армий (380 дивизий, 615 отдельных полков и 760 отдельных батальонов). НОА достались богатые трофеи — 1709 тысяч автоматических винтовок и карабинов, 193 тысячи автоматов, 37 тысяч артиллерийских орудий и минометов, 2580 тысяч артснарядов, 1900 тысяч ручных гранат, 250 млн. единиц стрелковых боеприпасов, 513 танков (уничтожено более 140 танков), 289 бронемашин, 12 тысяч мотоциклов, 857 локомотивов, 86 самолетов. Немалые потери понесла и Народно-освободительная армия. В их числе были и советские солдаты и офицеры. Точного количества погибших советских военнослужащих (и гражданских) специалистов, находившихся в рядах НОА, не известно. Однако только с июля 1946 года по июнь 1947 года, по неполным данным, погибло 102 человека, получили ранение более семисот советских офицеров, сержантов и солдат, проходящих службу в Китае. Всего же, по опубликованным данным, за период с 1946 по 1950 год в Китае погибло и умерло от ран и болезней 936 советских граждан. Из них офицеров — 155, сержантов — 216, солдат — 521 и 44 человека — из числа гражданских специалистов. По сведениям же генконсульства РФ, за период с 1945 по 1950 (включительно) г. только на кладбищах на Ляодунском полуострове было захоронено 558 советских граждан, а по данным китайской паспортизации 1992 года — 1817 человек.

В апреле 1949 года в Бэйпине (Пекине) произошли переговоры между делегациями КПК и Гоминьдана, на которых было достигнуто соглашение о прекращении гражданской войны. Однако гоминьдановское правительство отказалось принять условия, выдвинутые КПК, и 21 апреля 1949 года НОАК возобновила наступление, форсировав реку Янцзы. К началу 1950 года почти вся континентальная часть Китая, кроме Тибета, была в основном освобождена. Остатки гоминьдановских войск вынуждены были покинуть страну и закрепиться на острове Тайвань. Причем эвакуацию остатков гоминьдановских войск с материка на остров обеспечивали американские военно-воздушные и военно-морские силы.

30 сентября 1949 года Народный политический консультативный совет Китая образовал Центральное народное правительство, а 1 октября того же года было провозглашено образование Китайской Народной Республики (КНР). Уже 2 октября КНР была официально признана Советским Союзом и в период с 3 октября 1949 г. по 16 января 1950 года — всеми другими государствами социалистической системы. Советским послом в КНР был назначен генерал-лейтенант Н.В. Рощин (с 1952 г. — А.С. Панюшкин), а послом КНР в СССР — Ван Цзясян. В 1949—1950 годах с КНР установили дипломатические отношения Индия, Индонезия, Бирма.

Еще не успев закрепить победу, лидер китайских коммунистов Мао Цзэдун 6 декабря 1949 года в сопровождении двух помощников, Чэнь Бода и секретаря-переводчика Ши Чжэ, отбыл в Москву. Некоторые публицисты и историки, главным образом — западные, утверждают, что Сталин не сразу удостоил китайского лидера аудиенции, вызвав у того «обиду». В действительности же не успел китайский вождь прибыть в отведенную ему резиденцию, как пришла машина, чтобы повезти в Кремль, к Сталину.

Тем не менее переговоры между советским и китайским лидерами длительное время шли довольно осторожно. Обе стороны не спешили форсировать события и занимали выжидательную позицию. Это было связано со щекотливостью ситуации — к тому моменту уже почти пять лет действовал Советско- китайский договор о дружбе и союзе, подписанный СССР с враждебным коммунистам правительством Чан Кайши в августе 1945 года. Не располагали к «задушевности» и характеристики личности Мао Цзэдуна, известные Сталину из донесений советской разведки. Иллюстрацией тому может служить, например, мнение П.П.Владимирова — связного Коминтерна при руководстве ЦК КПК, прибывшего в штаб-квартиру Китайской Красной армии в г. Яньань еще в мае 1942 года. В своем дневнике П.П. Владимиров писал: «Мао Цзэдун изобретателен, ловок. За простоватостью этого рыхлого, вялого человека — огромная целеустремленность и четкое знание своих целей, а значит — врагов и союзников.

Для Мао Цзэдуна мы не идейные союзники, а орудие, которым он рассчитывает пользоваться для решения собственных целей. У Мао Цзэдуна органическая неприязнь к Советскому Союзу. В Советском Союзе, несмотря на все его заявления о дружбе, он видит идейного недруга. Это не причуда — неприязнь к Коминтерну, ВКП(б) — и отнюдь не личные обиды. Существенно другое: этот антисоветизм имеет уже десятилетнюю историю». Верность оценки П.П. Владимирова подтверждают документы, ставшие известными позже. В частности, касающиеся секретных переговоров доверенных лиц Мао Цзэдуна с представителями США в Китае. Они проходили в конце 1945-го и весной — летом 1949 года. Выступая 8 октября 1949 года в госдепартаменте за круглым столом, генерал Дж. Маршалл, касаясь переговоров и встреч с Чжоу Эньлаем, заявил: «Он несколько раз привозил мне послания от Мао Цзэдуна, в которых указывалось, что Китай должен сначала пройти через стадию американской демократии». Мао вел с Маршаллом переговоры о создании американцами военных школ для подготовки и переподготовки командного состава войск КПК, включая командиров дивизий. Согласно достигнутой предварительной договоренности, было решено создать два таких военных училища — в Яньани и Калгане. Военных инструкторов и преподавателей, как и все техническое оснащение, должна была выделить ставка генерала Д.Макартура. И это в то время, когда китайским коммунистическим войскам оказывалась всесторонняя помощь со стороны СССР.

И еще один факт. 19 июля 1949 года генеральный консул в Пекине Э. Клабб в донесении Госсекретарю США сообщил, что 18 июля он был приглашен на встречу с лидерами Демократической лиги Китая Ло Лунцзи, Чжан Дунсунем и Чжоу Цзиньянем. Эта встреча состоялась с ведома Мао Цзэдуна. Ло Лунцзи заявил американскому генконсулу, что «у Мао Цзэдуна трудное положение. Как руководитель компартии он обязан занимать должную позицию в отношении СССР. Однако Мао как китайский лидер может говорить одно, а действовать по-другому, сообразуясь с конкретной обстановкой. Это надо иметь в виду, читая коммунистическую пропаганду». Ло Лунцзи передал Клаббу адресованный Вашингтону совет, чтобы в своей пропаганде США не заостряли внимание на том, что Мао — потенциальный лидер страны, который поведет ее по националистическому пути, поскольку, по словам Ло Лунцзи, подобные выступления послужат помехой «такому развитию событий, которые бы привели к этому».

Позицию же американцев, пытавшихся наладить контакты с китайскими коммунистами — их идеологическими противниками, охарактеризовал Государственный секретарь Д. Ачесон. В марте 1950 года, выступая в сенатской комиссии по иностранным делам конгресса США, он заявил: «Для США все равно, пусть хоть сам дьявол правит Китаем... лишь бы он не был прислужником Москвы».

Тем не менее 14 февраля 1950 года между Советским Союзом и новым Китаем был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве. Канва документов, разработанных и принятых за время пребывания Мао Цзэдуна в Москве, в целом соответствовала договору и документам от 1945 года, но отличалась по существу. По сей день многими историками и политологами договор 1950 года расценивается как ошибка Сталина, не разгадавшего хитрость «восточного гостя». Так, сопоставляя советскую позицию на переговорах с представителем Чан Кайши в 1945 году и спустя пять лет с Мао Цзэдуном, советский дипломат A.M. Ледовский отмечает: в 1945 году правительство СССР «очень твердо отстаивало свою позицию, связанную с защитой государственных интересов СССР, имея в виду, в частности, огромные по тем временам капиталовложения, внесенные Россией в Маньчжурии. В переговорах же с Мао Цзэдуном Сталин проявил беспрецедентную в международных отношениях уступчивость и встал на путь отказа от всего, что СССР получил по договору 1945 года и по предыдущим соглашениям, начиная с Русско-китайского договора 1896 года о союзе и постройке Китайской Маньчжурской железной дороги».

Действительно, соглашение 1945 года о совместном использовании Китайско-Чанчуньской железной дороги (КЧЖД) было заключено на 30 лет, с последующей передачей всего имущества Китаю. А по соглашению 1950 года совместное использование сократилось до двух лет. Город Дальний (Далянь) в соглашении 1945 года объявлялся в соответствии с Ялтинскими решениями открытым портом, но под советским руководством. Соглашение же 1950 года предусматривало передачу властям Китая всего имущества, находившегося во владении или аренде советской стороны в течение 1950 года. Порт-Артур (Люйшунь) по соглашению 1945 года становится советской военно-морской базой на 30 лет, а по новому соглашению подлежал передаче Китаю со всем имуществом не позднее 1952 года.

Кроме этого, КНР предоставлялся кредит в 300 млн. рублей для закупки оборудования на беспрецедентно льготных условиях — под 1 % годовых. Наконец, за три месяца пребывания Мао Цзэдуна в СССР неизменно удовлетворялись его просьбы: о помощи советской авиации при переброске войск НОА в Синьцзян, об экономической помощи приграничным районам Китая и т.д.

Уступки советского лидера очевидны. Тем не менее следует учитывать, что в тот период для СССР было жизненно важным удержать свои позиции, завоеванные в годы Второй мировой войны, и получить максимальную отсрочку назревавшей тогда третьей мировой. Прочный союз с самой многонаселенной страной мира был для СССР в тот момент важнейшим фактором устрашения США — потенциального агрессора, безраздельно владевшего атомным оружием. В этом случае «уступки» советского лидера полностью оправдали себя. На долгие годы Сталин стал для Мао Цзэдуна «учителем революции во всем мире» и «лучшим другом китайского народа».

Соответственно, для укрепления позиций нового союзника Советский Союз вынужден был оказать ему масштабную помощь, в том числе — военную. И она была оказана в полной мере. В первую очередь в формировании китайских ВВС и войск ПВО.

Впервые за помощью в создании ВВС (официально образованы 11 ноября 1949 года) китайские коммунисты обратились к СССР летом 1949 года. 1 августа 1949 года в Москву в числе делегации КПК, возглавляемой Лю Шаоци, прибыли авиационные специалисты Лю Ялоу, Чжан Сюэши, Ван Пин'ян и др. с просьбой оказать содействие в создании шести авиашкол (двух бомбардировочных и четырех истребительных), а также в поставке боевых самолетов для формирования ВВС и организации парашютно-десантной части в 800—1000 человек. Свои потребности они оценили в 1200 летчиков и 2000 техников, 200 истребителей и 80 бомбардировщиков. В это время НОАК обладала лишь 26 боевыми самолетами американского и английского производства (Р-51, «Москито», В-24, В-25, С-46, С-47, АТ-6, РТ-19) и одной авиашколой с 35—40 самолетами, где преподавали 19 японцев.

19 сентября 1949 года по просьбе руководителей КПК советское правительство приняло решение послать военных специалистов в Китай, подбор которых проводился заранее. В конце сентября в Пекине уже работал военный советник генерал-лейтенант П.М. Котов-Легоньков со своим аппаратом, куда входили заместитель главного советника и старшие советники по основным родам войск. К 7 октября были подобраны и специалисты для создания шести летно-технических школ. В целом к концу декабря 1949 года с Народно-освободительной армией Китая сотрудничали 1012 военных специалистов из СССР

Широкомасштабные поставки советской авиатехники в Китай начались уже осенью 1949 года. До конца года для китайских летных и летно-технических школ из СССР доставили 336 учебно-тренировочных, учебно-боевых и боевых самолетов Як-11, Як-12, Як-18, УТБ-2, УТу-2, Ту-2, УЛа-9, Ла-9, Уил-10, Ил-10 и Ли-2. В 1950 году Китаю передали еще 310 самолетов, в их числе 62 реактивных истребителя МиГ-15. Кроме того, был продлен срок пребывания в КНР советского авиационного полка, который был направлен в распоряжение ЦК КПК для оказания помощи в проведении боевых операций в районах «труднодоступных для коммунистических войск».

Как уже отмечалось выше, по договору от 14 февраля 1950 года Советский Союз взял на себя обязательство «оказать помощь Китаю» всеми имеющимися у него средствами, включая военные. В тот же день Постановлением Совета Министров СССР № 582—227 сс для организации ПВО г. Шанхая была создана Группа советских войск противовоздушной обороны. Этому решению предшествовали переговоры в декабре 1949 года и начале февраля 1950 года. В ходе этих переговоров Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем были поставлены вопросы о создании с помощью Советского Союза национальных частей для захвата Тайваня (Формозы), где сконцентрировались остатки войск Чан Кайши. Китайские руководители попытались склонить советского лидера на проведение секретной диверсионной акции в отношении Тайваня с использованием «своих» добровольцев, а также волонтеров из числа «военнослужащих стран народной демократии». Однако И.В. Сталин отклонил это предложение, но дал согласие обучить «кадры китайского морского флота» в Порт-Артуре с последующей передачей части советских кораблей Китаю; подготовить план десантной операции на Тайвань в советском Генеральном штабе и направить в КНР группировку войск ПВО и необходимое количество советских военных советников и специалистов.

Это решение было связано с активизацией чанкайшистской авиации, базировавшейся на острове Тайвань. Особенно интенсивным налетам подвергался крупнейший промышленный центр и важнейший порт Китая — Шанхай. Бомбардировки наносили серьезный ущерб зданиям и сооружениям, приводили к человеческим жертвам. В связи с этим китайское руководство и обратилось к советскому правительству с просьбой об оказании помощи в улучшении противовоздушной обороны Шанхая.

Командующим группировкой советских войск ПВО в Шанхае был назначен генерал-лейтенант Павел Федорович Батицкий, начальником штаба — гвардии полковник Б. Высоцкий. Заместителями командующего группой войск стали: по авиации — генерал-лейтенант авиации С.В. Слюсарев, по зенитной артиллерии — гвардии полковник С.Л. Спиридонов. Он же командовал 52-й зенитно-артиллерийской дивизией.

В боевой состав группы входили: оперативная группа: управление группы войск, управление 106-й истребительной авиационной дивизии (ИАД) (командир дивизии — полковник Якушин, заместитель командира дивизии — полковник Новицкий, начальник штаба — подполковник Комаров); управление 52-й зенитно-артиллерийской дивизии (командир дивизии — гвардии полковник С.Л. Сиридонов, начальник штаба — полковник Антонов); 1-й Гвардейский зенитно-прожекторный полк (командир полка — полковник Лысенко, начальник штаба — гвардии майор Бирюков); 64-й отдельный радиотехнический батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) (командир батальона — майор Михайлов, начальник штаба — капитан Поломарчук).

Один из участников тех событий — П.Ф. Лутков, служивший с 1945 г. в 25-м зенитно-прожекторном полку (г. Дмитров Московской обл.), переименованном в декабре 1949 г. в 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк, так описывает свое прибытие в Китай:

«В декабре 1949 г. полк внезапно получил фронтовое наименование. У нас отобрали солдатские документы и форму, всех переодели в гражданскую одежду, выдали большие красные чемоданы с бельем и другими принадлежностями. К месту погрузки мы следовали поодиночке под видом инженеров. В эшелоне вместе с вооружением и оборудованием нас повезли на Восток, не сообщив, куда и зачем мы передислоцируемся. На одной из приграничных станций нас встретил и приветствовал т. Мао Цзэдун. Теперь стало ясно, что нас везут в Китай.

По приезде в Шанхай нас переодели в форму китайской армии, прикрепили к каждому из нас по «ученику — наставнику — охраннику» китайцу и запретили без сопровождения выходить из расположения части. Необходимость запрета общения с населением нам объяснили тем, что гоминьдановцы якобы буквально охотятся за советскими воинами с целью их пленения и последующего предъявления капиталистическому миру в качестве доказательства вмешательства русской армии в гражданскую войну в Китае. Так соблюдалась секретность нашего участия в войне, но гоминьдановские газеты быстро раскрыли ее и опубликовали карикатуры с изображением советского солдата, из-под полы гражданского пальто которого торчал автомат».

Основную ударную силу группы войск составляла 106-я ИАД. Приказом военного министра СССР № 0040 в ее состав вошли следующие части: 29-й гвардейский истребительный авиационный полк (ГИАП) — командир полка — Герой Советского Союза, гвардии подполковник Пашкевич, начальник штаба — гвардии подполковник Костенко. Полк имел на вооружении 40 реактивных истребителей МиГ-15; 351-й истребительный авиационный полк (командир полка — Герой Советского Союза, гвардии подполковник Макаров, начальник штаба — майор Алгунов). Полк имел на вооружении 40 поршневых истребителей Ла-11 и 1 УЛа-9; 829-й смешанный авиационный полк (командир полка — полковник Семенов, начальник штаба — подполковник Пичков). Полк имел на вооружении 10 бомбардировщиков Ту-2 и 25 штурмовиков Ил-10, плюс 1 УИл-10; транспортная авиагруппа под командованием майора Чебаторева (10 Ли-2). В состав дивизии вошли также части обеспечения; 278, 286 и 300-й отдельные автотехнические батальоны; отдельные радиотехническая и автомобильная кислородно-добывающая станции; 45-я отдельная рота связи. После переговоров генерал-лейтенанта П. Батицкого, прибывшего в Китай 25 февраля, с главнокомандующим НОАК.

Чжу Дэ в состав группировки были включены четыре китайских зенитно-артиллерийских полка смешанного состава (2,3,11 и 14-й).

Всего в состав советской группы входило: 118 самолетов (в том числе: МиГ-15-39,Ла-11 — 40, Ту-2 — 10, Ил-10 — 25, Ли-2 — 4), 73 прожекторных и 13 радиотехнических станций, 116 радиостанций, 31 радиоприемник и 436 единиц автотранспорта.

С 9 по 15 февраля в Шанхай прибыли: оперативная группа командующего советскими войсками, управление 106-й иад ПВО, управление 52-й зад и 64-го ортб ВНОС. 9 марта в Сюйчжоу прибыл личный состав 29-го иап и авиакомендатура 286-го отдельного автотехнического батальона. В десятых числах апреля в Китай прибыли: 829-й смешанный авиаполк; 278-й авиатехнический батальон (развернулся на аэродроме Дачан); 286-й батальон (на аэродроме Дзяньвань). В это же время на аэродром Сюйчжоу был передислоцирован 300-й батальон, который с октября 1949 года базировался в Пекине.

С 23 марта на девятнадцати позициях в районе Шанхая закрепился 1-й гвардейский зенитно-прожекторный полк, образовав круговую световую зону с радиусом 10—20 км и зону обнаружения самолетов в 20—30 км от центра города. В течение марта—апреля на территорию Китая были передислоцированы и остальные советские части.

Основным аэродромом в период сосредоточения дивизии являлся аэродром Сюйчжоу, располагавшийся между Шанхаем и границей СССР. На нем в период с 3 по 27 марта 1950 года происходила выгрузка и сборка самолетов МиГ-15 29-го иап, доставленных туда по железной дороге из СССР, и подготовка их к облету и затем перебазированию в район боевых действий. К 1 апреля 39 самолетов были собраны и перебазировались на постоянное место дислокации 29-го иап — аэродром Дачан в 10 км северо-восточнее Шанхая. Прикрытие аэродрома от возможного прорыва вражеских бомбардировщиков и самолетов-разведчиков осуществлялось тремя звеньями 351-го ИАП, перебазировавшимися с аэродрома Дальний еще 7 марта.

Несение боевого дежурства на земле и патрулирование в воздухе в районе аэродрома было своевременным. Противник, получив агентурные данные о формировании в районе Сюйчжоу советских авиационных частей, попытался провести аэрофотосъемку своими самолетами-разведчиками. Однако безуспешно. 13 марта звено истребителей Ла-11 под командованисм старшего лейтенанта В. Сидорова в 12—15 км южнее от аэродрома обнаружило и атаковало самолет противника В-25. Вражеский разведчик, пролетев 50 км, разбился, а его экипаж погиб. На следующий день к аэродрому Сюйчжоу попытался прорваться еще один разведчик В-25. Его встретило звено истребителей под командованием старшего лейтенанта П. Душина. После нескольких успешных атак самолет был вынужден произвести посадку в 4 км от аэродрома. Шесть членов экипажа гоминьдановского самолета были взяты в плен, а седьмой (радист) погиб. После этого случая активность чанкайшистской авиации несколько снизилась.

20 марта противник попытался нанести массированный бомбовый удар по Шанхаю. Пара советских истребителей Ла-11 (ведущий — старший лейтенант Смирнов) атаковала вражеские истребители прикрытия Р-51 «Мустанг». В результате скоротечного воздушного боя гоминьдановские истребители ретировались за береговую черту, куда советским самолетам летать было запрещено, а бомбардировщики врага так и не решились войти в намеченный район действий.

2 апреля два самолета «Мустанг», пролетавшие в районе северного побережья залива Ханчжоувань, встретились с двумя советскими истребителями (ведущий — капитан И. Гужев, ведомый — старший лейтенант B. Люфарь). Капитан И.Гужев внезапно атаковал противника и первой же очередью сбил истребитель ведомого, а затем двумя последующими очередями уничтожил и самолет ведущего.

28 апреля вражеский самолет-разведчик Р-38 «Лайтнинг» пересек береговую черту, но сразу же был атакован парой МиГ-15 29 ГИАП — ведущий — гвардии майор Ю. Колесников, ведомый — гвардии лейтенант C. Володкин. Подбитому самолету все же удалось уйти за береговую линию. Он почти дотянул до своего аэродрома и рухнул в нескольких сотнях метров до посадочной полосы. Это была первая воздушная победа, одержанная советским летчиком на реактивном истребителе.

11 мая четырехмоторный бомбардировщик В-24 «Либерейтор» попытался осуществить ночную бомбардировку города Шанхая. По тревоге в воздух были подняты 4 МиГ-15 29-го ГИАП. В лучах прожектора (командир группы прожектористов — полковник Батицкий) вражеский самолет был атакован гвардии капитаном И. Шинкоренко, подбит и рухнул на землю. Участник событий В.Николаев50 вспоминает, что действия советских прожектористов вызвали у жителей города, наблюдавших за боем, невообразимое восхищение. Они не заметили советский истребитель и были убеждены, что вражеский самолет сгорел от лучей прожекторов. Как позже выяснилось, за штурвалом В-24 сидел командир 3-го бомбардировочного полка ВВС Гоминьдана.

В целом гоминьдановская авиация с 20 февраля по 20 октября потеряла 7 самолетов (В-24 — 2, В-25 — 2, «Мустанг» — 2 и Р-38 «Лайтнинг» — 1), после чего налеты на Шанхай и его пригороды прекратились.

Всего советские авиационные части произвели: на прикрытие аэродромов и объектов Шанхая и на перехват самолетов противника — 238 самолето-вылетов (в том числе 11 — ночью); на учебно-боевую подготовку — 4676 самолето-вылетов; на обеспечение полетов транспортной авиации — 193 самолето-вылета. В шести воздушных боях советские летчики сбили 6 самолетов противника (В-24 — 1, В-25 — 2, «Мустанг» — 2 и «Лайтнинг» — 1), не потеряв при этом ни одного своего. Седьмой самолет гоминьдановцев (В-24) был уничтожен огнем четырех китайских зенитно-артиллерийских полков.

Таким образом, советская Группа войск полностью выполнила поставленную ей боевую задачу по обеспечению безопасности Шанхая и его пригородов. Ни одна вражеская бомба не упала в обороняемом районе, а все самолеты противника, пытавшиеся прорваться к охраняемым объектам, были уничтожены нашими истребителями.

За отличное выполнение задания личному составу Группы советских войск руководством НОАК была объявлена благодарность. Все военнослужащие были награждены китайской медалью «За оборону Шанхая». Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 декабря 1950 года (без публикации в печати) за отличное выполнение своего служебного долга орденом Ленина были награждены капитан Н. Гужев, старшие лейтенанты С. Володкин и П. Душин, майор Ю. Колесников и капитан И. Шинкаренко. Ордена Красного Знамени были удостоены старший лейтенант Н. Абрамович, генерал-лейтенант П. Батицкий, полковник Б. Высоцкий, старший лейтенант В. Люфарь, лейтенант С. Попов, генерал-лейтенант авиации С. Слюсарев, старший лейтенант В. Сидоров, полковники С. Спиридонов и М. Якушин.

Безвозвратные потери личного состава Группы с февраля по октябрь 1950 года, по официальным данным, составили 3 человека: 2 офицера (летчики Макеев и Простеряков) и 1 рядовой. За это же время было потеряно 2 самолета (МиГ-15 и Ла-11). Советскими зенитчиками по ошибке был сбит один самолет ВВС НОАК (Ту-2). Известно также, что количество погребенных в 1950 году на территории Китая (на Ляодунском полуострове) советских граждан, включая гражданских лиц и детей, по данным генконсульства РФ в Шэньяне, составило 50, а по китайской паспортизации 1992 г. — 111 человек.

Одновременно с боевой деятельностью советской группы с 1 августа в соответствии с шифротелеграммой военного министерства СССР № 3365 от 13 июля 1950 г. советские специалисты приступили к переучиванию и обучению личного состава частей ПВО НОАК на технике группы войск. Причем вся она, так же как и имущество Группы, в соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 21 июля, подлежала передаче китайскому правительству. 19 октября 1950 года вся система ПВО Шанхая была передана командованию НОАК. Часть советских военнослужащих была возвращена на родину, а другая передислоцирована в Северо-Восточный Китай на формирование 64-го истребительно-авиационного корпуса для участия в боевых действиях по прикрытию частей и соединений китайских добровольцев в Северной Корее. В то же время в Китай продолжали прибывать советские специалисты, главной целью которых было обучение китайских военнослужащих. Так, например, 15 ноября того же года на аэродроме Дачан, расположенном в семи километрах севернее Шанхая, разместился 39-й истребительный полк. Он был отправлен в Китай 25 октября из белорусского города Барановичи и имел на своем вооружении реактивные истребители МиГ-9. В сентябре 1951 года часть личного состава полка, добровольно изъявившего желание, была переведена в Корею.

В итоге во второй половине 1950 года в ВВС КНР появились первые авиачасти, освоившие советские самолеты. В июне сформировали смешанную авиабригаду, расквартированную в Шанхае и официально заступившую на боевое дежурство в октябре. Однако первое боевое крещение авиабригады произошло ранее — 20 сентября. В этот день летчики Хэ Чжундао и Ли Юннянь на МиГ-15, проведя семь атак, сбили американский В-29, вторгшийся в воздушное пространство КНР.

Следует сказать и о помощи, оказанной Китаю в области военного и гражданского строительства, а также в сфере медицины. В различные годы в стране находилось большое количество советских специалистов различного профиля.

Так, в июне 1948 года правительство СССР направило группу советских специалистов-железнодорожников, известную как «инженерно-ремонтная группа Ф.Н. Доронина — И.В. Ковалева» (бывшего министра путей сообщения СССР). В состав группы входили 50 инженеров-восстановителей, 52 инструктора, 220 техников и квалифицированных рабочих. Из Советского Союза были завезены и все необходимые для восстановления железных дорог материалы. По особому распоряжению инженерно-ремонтной группе придавались строительные части советской и китайской армии. Советская группа специалистов и рабочих в рекордно короткие сроки восстановила ряд объектов, в том числе мост «Сунгари — II». Этот мост находился на участке Харбин — Чанчунь, имевшем особо важное значение для операций, планировавшихся НОАК. Ввод в строй этого объекта позволил китайскому командованию сосредоточить большие войсковые соединения для наступления на крупнейший город Маньчжурии — Мукден (взят штурмом 2 ноября 1948 г.), а в дальнейшем развернуть наступательные операции на юге Китая.

Значительную известность получили эпидемиологические отряды О.В. Барояна и Н.И. Ковалева, немало сделавшие для предотвращения распространения заразных заболеваний.

Добавить комментарий