Вторая мировая война: особенности международного положения и внешней политики «Сражающейся Франции» зимой 1942/43 г

Период с ноября 1942 г. по май 1943 г. был для движения «Сражающаяся Франция» тяжелым и сложным. Президент США, отказывавшийся признать французское Сопротивление движением национального возрож­дения французского народа, свое отношение переносил и на «Сражающую­ся Францию». Дипломатические маневры США и в определенной степени Великобритании серьезно затруднили деятельность этой организации.

Реальную политическую поддержку де Голлю оказывало только Советское правительство. В коммюнике, опубликованном 29 сентября 1942 г., оно признало Французский национальный комитет «Сражающейся Фран­ции» «единственным органом, обладающим правом организовывать участие в войне французских граждан и французских территорий и представлять их интересы при правительстве Союза Советских Социалистических Рес­публик...».

Что касается правительства США, то оно избегало под различными пред­логами официального признания организации «Сражающаяся Франция», а Великобритания существенно сужала это понятие. Даже об операции «Торч» — высадке своих войск в североафриканских владениях Франции они сообщили де Голлю лишь утром 8 ноября, когда она уже осущест­влялась. Глава «Сражающейся Франции» выразил возмущение по этому поводу в состоявшейся в тот же день беседе с Черчиллем и Иденом. Однако, учитывая слабость своих позиций и необходимость солидарности в борьбе с общим врагом, он выступил по лондонскому радио с призывом ко всем французам, находившимся в Северной Африке, присоединять­ся к союзникам «без всяких оговорок».

Но проявление лояльности де Голлем не встретило понимания со сто­роны Вашингтона. Рузвельт решительно воспротивился планам переезда в Алжир комитета «Сражающаяся Франция» и создания на его основе французского временного правительства. 13 ноября генерал Эйзенхауэр объявил верховным комиссаром и «главой государства Северной Африки» профашистски настроенного адмирала Дарлана, к которому присоедини­лись вишистские губернаторы африканских колоний Франции — Ш. Ногес, И. Шатель, Ж. Бержере, П. Буассон, а также генерал Жиро, назначен­ный командующим вишистской армией в Африке. 15 ноября Дарлан «от имени маршала Петэна» объявил об установлении новой власти.

Комитет «Сражающаяся Франция» решительно протестовал против сотрудничества США с вишистами. В коммюнике, опубликованном 16 ноября, говорилось: «Генерал де Голль и Французский национальный ко­митет заявляют, что они не принимают никакого участия в переговорах, которые ведутся в Северной Африке с представителями Виши, и не берут на себя никакой ответственности за них. Если эти переговоры приведут к решениям, результатом которых будет закрепление режима Виши в Се­верной Африке, то эти решения не будут приняты «Сражающейся Фран­цией».

Однако это заявление не было принято во внимание правительством США. Оно подписало с Дарланом соглашение о сотрудничестве и получило при этом значительную экономическую выгоду. Рузвельт, принимая представителей «Сражающейся Франции» и отвечая на их протесты, зая­вил: «Конечно, я договорился с Дарланом, раз Дарлан дал мне Алжир! Завтра я вступлю в переговоры с Лавалем, если Лаваль даст мне Париж!»Соображениями военной целесообразности пытались оправдать соглашение с Дарланом и другие американские политические деятели. В действитель­ности военные мотивы тесно переплетались с политическими, с намерением установить политический и экономический контроль над французскими колониальными территориями.

В подготовке соглашения американского командования с Дарланом правительство Великобритании не принимало участия, но премьер-министр санкционировал его и на секретной сессии парламента (10 декабря 1942 г.) даже защищал от резких нападок . Тем не менее Форин офис был глубоко встревожен, и главным образом потому, что американо-фран­цузская договоренность не оставляла британской дипломатии больших шансов для оказания влияния на события во Французской Африке и в самой Франции.

Британское правительство, не желая терять контроль за положением в Северной Африке, предложило создать какой-либо политический орган при штабе главнокомандующего союзными войсками. 15 декабря 1942 г. Рузвельт согласился назначить Мэрфи своим личным представителем (в ранге посланника) в ставке генерала Эйзенхауэра. Англичане соот­ветственно учредили пост посланника-резидента, назначив на него Макмиллана. В его ведение были отданы все политические вопросы, и бри­танское правительство «получило возможность оказывать прямое влияние на ход событий в Алжире».

Положение «Сражающейся Франции» в лагере западных союзников оказалось чрезвычайно сложным. Правда, в конце 1942 г. она имела и определенные успехи. Под ее власть перешли острова Мадагаскар и Рею­ньон, а затем Сомали. Войска «Сражающейся Франции» успешно действо­вали в Ливии и захватили Феццан — важный пункт, через который осу­ществлялась связь между Тунисом и Экваториальной Африкой.

Но главное внимание де Голля и членов комитета было обращено на Алжир. Установленный здесь своеобразный американо-вишистский режим вызывал все большее недовольство со стороны деголлевцев, всех участни­ков французского Сопротивления и даже самих вишистов. Американская печать обвиняла президента Рузвельта в беспринципном отношении к яро­му стороннику Гитлера. Да и само правительство США было разочаровано деятельностью Дарлана. В этих условиях де Голль направил в Алжир своего представителя. Формально он был послан для переговоров с Дар­ланом о формах сотрудничества «Сражающейся Франции» с его режимом, а фактически для того, чтобы побудить его отказаться от власти и пе­редать ее де Голлю. Дарлан резко отклонил все предложения такого рода и приказал выслать из Алжира представителя «Сражающейся Франции».

Одновременно де Голль предпринял попытки оказать воздействие на правительство Великобритании, а через него и на США, с тем чтобы добиться удаления Дарлана, признания себя единственным официальным представителем Франции и передачи Северной Африки под его контроль. Для этого он использовал различные пропагандистские средства, противо­поставляя линию поведения американцев в Северной Африке тем целям, ради которых народы вели борьбу с фашизмом. Он энергично расширял связи со всеми течениями внутреннего Сопротивления, в том числе и с ру­ководством Французской коммунистической партии, стремясь использо­вать роль номинального руководителя этого движения для укрепления своих международных позиций. В то же время де Голль в контактах с руководителями США и Великобритании, а также в пропаганде все на­стойчивее выдвигал тезис, согласно которому только он со своим комите­том — зародышем будущего французского правительства может спасти Францию от коммунизма, тогда как поддерживаемые американцами вишистские правители Северной Африки лишь усилят влияние коммуни­стов. Неожиданное событие в конце декабря 1942 г. резко изменило обстановку в Северной Африке. 24 декабря 20-летний француз Ф. Шапель застрелил Дарлана. До сих пор не известно, по поручению кого и какой политической организации он действовал. К тому же с необычайной по­спешностью состоялся суд, и наутро Шапель был расстрелян.

Сразу же, 25 декабря, де Голль направил Жиро телеграмму: «Предлагаю вам, генерал, встретиться со мной как можно скорее на француз­ской территории — в Алжире или на территории Чад. Мы обсудим меры, которые помогли бы объединить под временной центральной властью все французские силы как внутри, так и вне страны и все французские тер­ритории, способные бороться за дело освобождения и спасения Франции».

Де Голль был уверен, что американцы на место Дарлана поставят Жиро. Именно так и произошло. 26 декабря Жиро занял пост «гражданского и военного главнокомандующего» Северной Африкой. Вскоре де Голль получил от него уклончивый ответ. Жиро писал, что «нынешняя атмосфера не благоприятствует нашей встрече», но предлагал направить в Алжир представителя «Сражающейся Франции» для налаживания со­трудничества между войсками двух генералов, которые теперь сражались в Северной Африке против общего врага. Де Голль немедленно направ­ляет новую телеграмму Жиро, снова настаивая на встрече. В дополнение к этому 2 января 1943 г. де Голль, чтобы приобрести поддержку обще­ственного мнения, выступил с публичным заявлением, в котором обрисо­вал всю сложность обстановки для Франции, сообщил о сделанных им Жиро предложениях. Выступление вызвало резкое недовольство в Ва­шингтоне. 6 января под диктовку американцев Жиро сообщил де Голлю, что может встретиться с ним не раньше конца января.

17 января де Голль получил от Черчилля из Марокко телеграмму, в которой британский премьер-министр сообщал, что имеет возможность устроить ему секретную встречу с Жиро, и просил срочно прибыть для этого в Касабланку. От Идена де Голль узнал, что в Марокко находится также президент Рузвельт. Де Голль, заподозрив лидеров США и Велико­британии в закулисной игре против него, отказался от встречи, ссылаясь на то, что дело объединения французов лучше решать самим французам, а атмосфера весьма высокого союзного ареопага вокруг переговоров Жиро с ним не способствует наилучшим образом достижению эффективного со­глашения.

Через два дня де Голль получил вторую телеграмму от Черчилля, в которой передавалось официальное приглашение Рузвельта срочно прибыть на переговоры и содержалась угроза в случае очередного отказа прекратить защиту интересов «Сражающейся Франции» перед США. На этот раз де Голль ответил согласием, хотя и высказал ряд серьезных ого­ворок. Отправился генерал в Марокко, по его признанию, с «нарочитой медлительностью» и прибыл туда только 22 января. Сначала де Голль встре­тился с генералом Жиро. Последний — один из самых консервативных и ограниченных представителей высшей военной касты — заявил де Гол­лю, что он никогда не читает газет, не слушает радио и не желает занимать­ся политикой. Из беседы выяснилось, что Жиро совершенно не понимает смысла движения Сопротивления, ничего не имеет против Виши и готов во всем подчиняться американцам. Естественно, общего языка генералы не нашли.

Затем де Голль встретился с Черчиллем и в беседе с ним выяснил, какого рода «урегулирование» французской проблемы хотят ему навязать. Для управления французскими колониями предполагалось создать коми­тет, возглавляемый Жиро, де Голлем и генералом Ж. Жоржем (едино­мышленником Жиро), а его членами назначить вишистов Ногеса, Буас- сона, Бержере и М. Пейрутона. При этом лидер «Сражающейся Франции» оказался бы в меньшинстве среди ярых вишистов и автоматически терял право представлять Францию. Союзники же его именем хотели прикрыть крайне одиозный состав комитета, вызывавший возмущение французов. Основную ставку американцы по-прежнему делали на Жиро, считая его весьма удобной для себя фигурой. «Я уверен, — телеграфировал 18 января из Касабланки Рузвельт Хэллу,— что он (Жиро.— Ред.) пойдет на все наши условия».

24 января, перед отъездом из Касабланки, Рузвельт имел краткую беседу с Жиро и в секретном соглашении (так называемом «меморандуме Анфа») подтвердил его положение как гражданского и военного глав­нокомандующего со ставкой в Алжире. Имя де Голля в этом документе вообще не фигурировало. Последний отверг американский проект, заметив при этом, что о нем вообще нельзя говорить серьезно.

Состоявшаяся затем встреча де Голля с Рузвельтом окончилась безре­зультатно, если не считать холодного обмена протокольными любезностя­ми. Ничего положительного не дали и последующие беседы де Голля с Жиро, Мэрфи и Черчиллем.

Естественно, что после встречи в Касабланке отношение правительств США и Великобритании к де Голлю стало еще более холодным. Однако это не смущало его, поскольку сам факт приглашения руководителя «Сражающейся Франции» на переговоры ясно показал, что Вашингтон и Лондон в нем нуждаются и теперь не могут обойтись без него. Обнаружи­лась также слабость американской политики опоры на вишистов. Не слу­чайно наиболее дальновидные политики из окружения Жиро, такие, как Ж. Моннэ, Р. Мейер, Кув де Мюрвиль и другие, начали проявлять склон­ность к переходу на сторону де Голля. Он получил поддержку и некото­рых крупных довоенных политических деятелей, занимавших патриотиче­скую позицию. Свое доверие де Голлю как главе будущего временного пра­вительства Франции выразили Л. Блюм, Ж. Мандель, Ж. Поль-Бонкур, Э. Эррио.

В своих весьма сложных отношениях с США и Великобританией «Сражающаяся Франция» опиралась также на поддержку СССР. Об этом свидетельствуют многие факты. Например, 26 марта 1943 г. представитель де Голля в Москве Р. Гарро в беседе с народным комиссаром иностран­ных дел СССР В. М. Молотовым говорил: «Французский национальный комитет весьма признателен Советскому правительству, в позиции которо­го он черпает для себя чувство ободрения. Без этого ободрения «Сражаю­щаяся Франция» не пережила бы трудных ноябрьских дней, когда в Аф­рике делались попытки создать другое правительство с силами более зна­чительными, чем силы национального комитета».

Учитывая сложившуюся обстановку, правящие круги США и Великобритании пришли к выводу о невозможности дальнейшего отстранения де Голля. Так были подготовлены условия для укрепления международ­ного положения «Сражающейся Франции» и привлечения ее лидеров к фор­мированию центральной французской власти в Алжире. Борьба за поло­жение «Сражающейся Франции» и расширение ее влияния на освобождае­мую в Северной Африке территорию французских колоний отражала всю сложность империалистических противоречий в этом районе мира и еще раз показала правильность политической линии Советского Союза, на­правленной на поддержку всех сил, активно борющихся с фашизмом.

Успехи на главном фронте войны оказали большое влияние на развитие международных отношений, подняли на огромную высоту поли­тический авторитет Советского Союза, без участия которого теперь не могла быть решена ни одна важная международная проблема. Советское правительство не жалело усилий для сплочения всех участников антигит­леровской коалиции и стремилось ускорить начало совместных с Вели­кобританией и США боевых действий в Европе с целью скорейшего раз­грома фашистской Германии. На этом этапе войны в состав антифаши­стской коалиции вошли новые государства Азии, Африки и Латинской Америки. Советский Союз оказывал всестороннюю поддержку всем свобо­долюбивым народам, боровшимся с силами агрессивного блока.

Однако различия в общественно-политическом строе, непримиримые классовые противоречия определяли и разные способы достижения конеч­ной цели государствами антифашистской коалиции. Если Советский Союз вкладывал в борьбу с фашистской Германией все свои силы и средства, то США и Великобритания уклонялись от активных действий против главной силы агрессивного блока, откладывая сроки открытия второго фронта в Западной Европе и нарушая обязательства по ленд-лизу.

Но в конечном итоге развитие отношений СССР с США и Великобрита­нией предопределялось тем, что они были связаны имевшей для них жиз­ненно важное значение и объединявшей их целью — одержать победу над общим врагом. Необходимость всемерного укрепления коалиции все больше стали понимать и реалистически мыслящие деятели западных союзников. Правящим кругам США и Великобритании в свете новых побед советского оружия становилось очевидно, что от продолжения и упрочения военного сотрудничества с Советским Союзом решительным образом зависит успех борьбы их собственных вооруженных сил с держа­вами фашистского блока. Из этого и вытекало сотрудничество трех держав, широкое распространение духа взаимопонимания среди самых широких масс населения этих стран. Рост симпатий народов США и Великобрита­нии к советскому народу, восхищение его титанической борьбой против гитлеровских орд оказывали положительное влияние и на официальную политику правительств США и Великобритании.

Таким образом, в результате замечательных побед Советских Вооруженных Сил зимой 1942/43 г. и твердой последовательной внешней по­литики Советского Союза, направленной на объединение и наиболее пол­ную мобилизацию всех демократических сил на быстрейший разгром фа­шистского блока, происходило укрепление антигитлеровской коалиции в целом и взаимоотношений между СССР, Великобританией и США в осо­бенности. Это подорвало планы нацистского руководства Германии по расколу антифашистской коалиции, серьезно затруднило реакционным кругам Великобритании и США возможность сепаратных сделок с Герма­нией, содействовало созданию боевого содружества народов крупнейших мировых держав, боровшихся против фашистской агрессии, способство­вало консолидации антифашистских сил на всех континентах, значительно расширяло фронт всемирной борьбы против фашизма.

В то же время внутри антигитлеровской коалиции шла довольно острая борьба по ряду важных вопросов, особенно относительно скорейшего открытия второго фронта. Наиболее реакционные круги в США и Велико­британии стремились прежде всего осуществить свои империалистические цели. Необходимы были новые усилия прогрессивных сил, и прежде всего Советского Союза, чтобы обеспечить дальнейшее упрочение коалиции, за­крепить и сделать необратимым коренной перелом в ходе второй мировой войны.