Вторая мировая война: освободительная борьба народов Азии в 1943 г

Особенностью национально-освободительного движения в Азии явилось то, что во главе его в ряде стран стояли народные фронты, распола­гавшие народно-освободительными армиями, которые вели вооруженную борьбу против японских захватчиков.

Коммунистические партии, возглавившие сопротивления народов, были руководящим авангардом единых общенациональных фронтов, всех антиимпериалистических сил. Они воспитывали массы в духе непримиримой борьбы против чужеземных поработителей, за полную лик­видацию колониального гнета, за полную национальную независимость.

Антияпонское движение в Китае, возникшее еще задолго до начала второй мировой войны, продолжало развиваться. К весне 1943 г. на оккупированной территории существовали освобожденные районы. Они располагались в провинциях Северного, Восточного и Южного Китая и являлись базами партизанских частей и соединений 8-й и Новой 4-й армий. Боевая деятельность этих войск и партизанских отрядов пользовалась широкой поддержкой трудящихся.

Однако внутриполитическое положение в стране оставалось напряжен­ным в силу острых разногласий между КПК и гоминьданом. Правитель­ство Чан Кай-ши относилось с крайним недоверием к деятельности руко­водства КПК. Гоминьдановское командование наступательных операций против японских вооруженных сил не вело. Вместе с тем мелкобуржуазно- националистические элементы в руководстве КПК, проводя националистиче­ский курс, продолжали навязывать компартии тактику пассивного ведения войны, военным силам было дано указание «выиграть время, копить силы». Под предлогом «упорядочения стиля работы партии» националисты вели оже­сточенную борьбу против коммунистов-интернационалистов. Коммунистов, обвиненных в приверженности к «заморским шаблонам», то есть в следова­нии опыту ВКП(б) и Советского Союза, подвергали травле. Были демора­лизованы многие местные партийные организации. Фактически освобож­денные районы находились в состоянии военной и экономической блока­ды со стороны гоминьдановских и японских войск, что вызывало серьез­ные хозяйственные трудности и угрозу голода. Среди населения и части военного и партийного руководства росло недовольство политикой нацио­налистических элементов в руководстве КПК.

Крайне отрицательное влияние на ход национально-освободительной войны против японского империализма оказывала реакционная полити­ка гоминьдана. Конфликт между КПК и гоминьданом мог вылиться в гражданскую войну огромного масштаба, что было бы на руку япон­ским агрессорам.

Созданное на оккупированной территории Китая марионеточное нанкинское правительство Ван Цзин-вэя поддерживало «новый курс» Японии. 30 октября 1943 г. состоялось подписание так называемого союз­ного договора с «правительством» Ван Цзин-вэя. Китай был объяв­лен «равноправным членом» стран «сопроцветания Азии», имущество, при­надлежавшее ранее западным империалистическим государствам, пе­редавалось правительству Ван Цзин-вэя. Япония отказалась от прав экстерриториальности и торжественно «обязалась» рассматривать Ки­тай в качестве «суверенной республики». Однако этим маневром япон­ским милитаристам и их ванцзинвэевским прислужникам но удалось заручиться поддержкой китайского народа.

Ширились антиимпериалистические, антияпонские выступления ко­рейского народа. В Корее, бывшей издавна колонией Японии, часть буржуазии была заинтересована в укреплении военно-промышленного потенциала японского империализма. Правые группы национальной буржуазии вовлекались японскими монополистами, сосредоточившими в 1943 г. в своих руках более 96 процентов акционерного капитала в Ко­рее, в обслуживание нужд армии.

Рабочее и коммунистическое движение в Корее в 1943 г. было направлено не только против японского милитаризма, но и корейской ком­прадорской буржуазии. В промышленных центрах создавались подполь­ные комитеты. Участились диверсии, саботаж и забастовки на шахтах, железных дорогах, аэродромах. Японская печать с тревогой отмечала, что коммунисты развернули антияпонскую деятельность на промышлен­ных предприятиях, где возникли, по ее выражению, «опасные очаги» анти­японской борьбы, а учащиеся «заражены красными идеями». Она кон­статировала, что в деревне усилилось сопротивление крестьян мероприя­тиям японских властей . Руководимые коммунистами партизаны при­меняли тактику «рассеянной борьбы» — небольшими группами они на­носили внезапные удары по оккупантам. Японская администрация в Ко­рее связывала рост антияпонских выступлений с событиями на фронтах второй мировой войны, главным образом с поражениями Германии и еех союзников на советско-германском фронте.

1943 год был трудным для освободительного движения во Вьетнаме. К этому времени Коммунистическая партия Индокитая (КПИК) добилась некоторых успехов в сплочении прогрессивных сил вьетнам­ского народа, возглавляя Лигу борьбы за независимость Вьетнама (фронт Вьет-Минь). Однако Вьет-Миню не удалось вовлечь в единый фронт национальную буржуазию и те слои помещиков, которые готовы были выступить против захватчиков.

Для развития национально-освободительного движения большое значение имели решения пленума постоянного бюро ЦК КПИК, состоявшегося в феврале 1943 г., о подготовке антифранцузского и антияпон­ского восстания. Индокитайские коммунисты, исходя из решений плену­ма, работали в массах, стараясь вывести мелкобуржуазные и буржуаз­ные слои из-под влияния прояпонских и вишистских групп и партий. В этой деятельности Коммунистической партии Индокитая важная роль принадлежала подпольной печати, и прежде всего газетам «Ко зяй фаунг» («Знамя освобождения» — орган ЦК КПИК) и «Кыу куок» («За спасение родины» — центральный орган Вьет-Миня).

Вишисты при поддержке японцев стремились покончить с национально-освободительным движением. В конце 1943 г. они нанесли жесто­кий удар по небольшим еще партизанским отрядам, вооруженным только бамбуковыми пиками и старинными кремневыми ружьями. В результате численность членов Вьет-Миня значительно сократилась

Освободительная борьба в Бирме отличалась некоторым своеобразием. В августе 1943 г. «правительство» Ба Мо, руководствуясь директи­вой японских оккупантов, опубликовало акт о «независимости страны». Одновременно оно подписало союзный договор и объявило о вступлении Бирмы в войну на стороне Японии.

Ба Мо знал, но мирился с тем, что в состав временного правительства, а затем и правительства «независимой» Бирмы входили комму­нист Такин Тан Тун (министр сельского хозяйства) и один из видных деятелей довоенного освободительного движения — Аун Сан (министр обороны). Они приняли эти должности потому, что работу в государст­венном аппарате рассматривали как средство для маскировки своей деятельности по организации сопротивления. Кроме того, она дава­ла возможность в какой-то степени улучшить положение народных масс.

В руководимой Аун Саном и Не Вином Национальной армии Бирмыгосподствовали антиимпериалистические и антиколониальные настрое­ния, зрела идея участия во всебирманском антияпонском восстании. «Мы уже не безоружны и не бессильны, как в дни рабства, — говорил Аун Сан 1 августа 1943 г., выступая по случаю предоставления Бирме «независимости». — Мы имеем достаточно хорошо вооруженные силы, которые вполне могут быть названы народной армией. Это не наемники. Кроме этого мы достигли единства бирманцев, шанов, каренов, качинов и чинов, которого не было прежде. Это бесценное богатство». Проводя ту же мысль, главнокомандующий Национальной армией Не Вин на первой же пресс-конференции после провозглашения «независимости» заявил: «Наша цель — не только оборона... мы будем вести войну со всеми врагами». Такого рода заявления патриотическими силами рас­ценивались как стремление национальной армии избавиться от японской опеки.

Руководство освободительного антияпонского движения, зная о пред­стоящем вторжении союзников на территорию Бирмы, не без основания полагало, что вторжение объективно будет способствовать освобождению Бирмы и от японских оккупантов, и от господства старых колонизаторов.Английское командование, располагая данными об антияпонских на­строениях Аун Сана и Не Вина, пыталось установить с ними контакты, хотя и понимало, что бирманцы в недалеком будущем могут заявить, что британцы после разгрома японцев не имеют права оставаться в Бирме и управлять ею.

В Бирме действовало несколько антияпонских партизанских групп. Ими руководили коммунисты, находившиеся в подполье. Одновременно прогрессивные силы готовили всебирманское восстание.

В 1943 г. в Бирме стала распространяться идея образования единого антифашистского национального фронта, всемерно пропагандировавшегося коммунистами. Руководство Народной революционной партии, занимав­шее до японского вторжения прояпонскую позицию, проявило готовность включиться в борьбу за независимость, так как не могло не учитывать растущих антияпонских настроений в стране.

Внутриполитическая обстановка в Индонезии в середине и во второй половине 1943 г. свидетельствовала о нарастании антияпонского движения. И хотя оно не имело единого руководящего центра после разгрома ЦК КПИ, тем не менее в стране шел процесс консолидации общественных сил. В ряде городов на острове Ява сохранились отдельные партийные комитеты, в том числе в Джакарте. Коммунисты этих комитетов, действо­вавших в глубоком подполье, развернули работу по созданию ячеек среди рабочих, крестьян, студентов. Подпольные группы возглавили левое крыло освободительного движения. Стремление последовательно и активно бороться против японских захватчиков распространялось среди рабочих, крестьян, молодежи, учащихся и среди мелкой и средней национальной буржуазии. Однако национальная буржуазия ( даже ее радикальная часть), занимавшая антияпонские позиции, воздерживалась от выступлений против агрессоров, опасаясь превосходства их сил. В то же время японцы имели своих пособников в лице компрадорской буржуазии Индонезии.

Большие надежды захватчики возлагали на созданную ими армию из индонезийцев. Японская пропаганда твердила, будто она возникла в резуль­тате движения индонезийских националистов и молодежи, якобы выра­зивших горячее желание оказать помощь японским войскам в защите индонезийских островов от посягательств «белых империалистов». Было даже инспирировано обращение к японским властям Гатота Мангку- праджи (соратника А. Сукарно по Национальной партии периода гол­ландского колониального господства) с «требованием» разрешить создать «собственные» индонезийские вооруженные силы.

3 октября 1943 г. командующий 16-й японской армией, оккупировавшей Яву, издал приказ о формировании батальонов «Добровольчес­кой армии защитников отечества» («Суекарела Тентара Пембела Танах Айир» — ПЕТА) . Японское командование считало, что для обороны многочисленных индонезийских островов целесообразно как можно боль­ше использовать местные силы. Предполагалось направлять индонезийцев на тяжелые работы по сооружению укреплений в местах, где распростра­нена малярия. Революционно настроенные рабочие, крестьяне, интелли­генция стремились проникнуть в ПЕТА, чтобы использовать ее в интере­сах освободительной борьбы. Патриотически настроенная индонезийская молодежь вовсе не собиралась служить японским оккупантам. Через несколько месяцев в войсках ПЕТА насчитывалось более 30 тыс. человек.

По мере углубления противоречий между индонезийским народом и оккупантами в ПЕТА стали расти антияпонские настроения. Первой революционной группой, проникшей в ПЕТА, была организация «Сапу мае» («Золотая метла»).

Но в целом сопротивление японскому господству в Индонезии в 1943 г. носило локальный характер. В октябре против реквизиций японских военных властей выступили крестьяне в Индрамаю. На островах Биак восстали папуасы под руководством Рукорема. Оккупанты с крайней жестокостью подавили это восстание: было убито 8 тыс. человек.

По мере роста стихийных выступлений крепло боевое революционное ядро ПЕТА, состоявшее преимущественно из младших командиров. С большой осторожностью патриоты готовили антияпонское восстание.

Активно выступал против японских захватчиков народ Филиппин. Он не верил в «освободительную» миссию японцев, которые грабили страну, зверски расправлялись с населением, беспощадно эксплуатировали трудящихся. Все это вскрывало истинную сущность «нового порядка».

В 1943 г. на многих островах архипелага против японцев вели борьбу партизанские отряды. Большое политическое влияние на широкие массы, особенно на крестьян, оказывала действовавшая в центральной части Лусона Народная антияпонская армия Хукбалахап (бойцы ее назывались хуками), руководимая коммунистами и пользовавшаяся дове­рием трудящихся. Основу этой армии составляли крестьяне. Они рас­правлялись с помогавшими японцам помещиками, отбирали у них зем­лю. Таким образом, антиимпериалистическая борьба крестьян носила и антифеодальный характер. Хуки опирались на поддержку народных коми­тетов обороны, являвшихся органами самоуправления в освобожденных районах Лусона. Комитеты снабжали партизан продовольствием, укры­вали раненых, вели разведку, обеспечивали связь.

Весной 1943 г. хуки в боях у Кабия потеряли почти половину своего состава. Проанализировав причины поражения, политбюро Коммунистической партии Филиппин (КПФ) осудило тактику «непрерывных атак». Против линии политбюро выступил один из командующих армией — Л. Тарук. Он настаивал на сохранении старой тактики, которая вела к неоправданным потерям и ослаблению движения.

Армия Хукбалахап стремилась к эффективному сотрудничеству с другими антияпонскими организациями и партизанскими отрядами, и в частности с манильской подпольной организацией «Свободные Филиппины», отражавшей интересы части национальной буржуазии, с парти­занскими отрядами Лусона, Минданао и других островов, действовавших под командованием американских офицеров и состоявших как из филип­пинцев, так и из американских солдат и офицеров (последних было около 200 человек).

В мае 1943 г. командование Хукбалахап достигло соглашения о сотрудничестве с партизанскими отрядами Б. Андерсона и М. Кастаньеды, а в декабре — с отрядом имени М. Кэсона

Вместе с тем стремление коммунистов создать единый национальный фронт наталкивалось на сопротивление реакционных сил, осложнялось наличием социальных противоречий. Кроме того, образованию единого фронта в определенной мере препятствовали политические акции японцев. Так, 14 октября 1943 г. был обнародован документ об учреждении Филип­пинской «независимой республики» и подписан японо-филиппинский «союзный договор» Выборы парламента и президента на Филиппинах прошли под строгим контролем оккупационных властей. Японцы широко разрекламировали передачу «всей полноты власти» правительству.

Тем временем на островах архипелага активизировалась американская агентура. Американские власти тревожил рост национально-осво­бодительного движения. Они опасались, как бы филиппинцы не покон­чили с японским господством еще до высадки американских войск. В этом случае оказалась бы весьма проблематичной возможность восста­новления в стране прежнего колониального режима.

На Филиппины были высажены с подводных лодок американские агенты во главе с офицером Ч. Парсонсом. По указанию штаба Макартура Парсонс и его люди устанавливали связь с партизанскими отрядами, требовали, чтобы они приняли американцев в качестве своих командиров, обещая помощь оружием и деньгами, а также признать, что парти­занские отряды являются составной частью вооруженных сил США на Дальнем Востоке. Деятельность Парсонса распространялась на острова Лейте, Себу, Панай, Минданао. Ему удалось добиться принятия своих условий. Оказавшись под контролем американцев, партизанские отряды получили приказ прекратить борьбу с оккупантами до тех пор, пока ар­мия вторжения не высадится на берег. Отряды, не признавшие американ­ского руководства, объявлялись бандитскими.

Иное положение сложилось на Лусоне, где политическое влияние армии Хукбалахап было значительным. Приказом Макартура партизанским отрядам, во главе которых стояли американцы, запрещалось сотруд­ничать с армией Хукбалахап. Однако командир партизанского отряда, действовавшего на юге Лусона, американец Андерсон продолжал под­держивать контакты с хуками через уполномоченного КПФ Хесуса Лаву. Командование Хукбалахап не раз пыталось установить связь со штабом Макартура, проявляя добрую волю к сотрудничеству с американцами, но всякий раз наталкивалось на отказ.

Таким образом, над освободительным движением на Филиппинах нависла большая опасность. Она исходила как от местных коллаборационистов, так и от американцев, пытавшихся помешать борьбе за под­линное национальное освобождение филиппинского народа.

Политика японских военных властей в оккупированной Малайе не претерпела изменений. Используя в своих интересах малайских султанов, помогавших захватчикам выкачивать из страны ценное стратеги­ческое сырье, японцы не видели особой необходимости декларировать даже фальшивую свободу для населения Малайи, как это сделали в Бир­ме и на Филиппинах.

К 1943 г. в Малайе развернулось широкое антияпонское партизанское движение. Его возглавляла Коммунистическая партия Малайи (КПМ). Несмотря на трудные условия, руководители малайского Сопро­тивления вели действенную агитационно-пропагандистскую работу среди населения. Им удалось наладить издание газет на малайском, китайском, английском и тамильском языках. Коммунисты явились организаторами крестьянских союзов, сыгравших важную роль в воспитании своих чле­нов в духе понимания целей освободительной борьбы всех национальнос­тей, населяющих Малайю. Члены этих союзов вступали в партизанские отряды. В 1943 г. компартия приняла «Антияпонскую программу». В ней предусматривалось образование Малайской республики, осуществление суверенитета народа, создание в результате всеобщего голосования нацио­нального органа, призванного управлять страной. Коммунисты развер­нули широкую пропаганду программы среди всех слоев населения и до­бились в этом определенных успехов.

Главные силы Сопротивления сосредоточивались в джунглях. Среди его участников находились представители всех населяющих Малайю национальных групп. Значительную часть их составляли китайцы. В джунглях укрывались также небольшие группы британских солдат и офицеров, оставленных после отступления англичан из страны. Перед ними была поставлена задача организовать группы сопротивления, кото­рым предстояло содействовать наступлению союзников. В то же время они выявляли противников восстановления британского колониального ста­туса Малайи.

По инициативе КПМ из разрозненных партизанских отрядов была создана Антияпонская армия народов Малайи. Небольшая по численности, но хорошо организованная армия отвечала требованиям сложившихся условий борьбы. В каждом султанате боевые действия вело определенное подразделение. Оно же через специально выделенных лиц проводило мас­совую политическую работу среди гражданского населения. Применяя партизанские методы, подразделения армии наносили захватчикам чувст­вительные удары, а их «существование служило постоянным напомина­нием, что оккупационные власти не могут их подавить». Они разрушали важнейшие коммуникации, захватывали вооружение, сурово карали предателей.

Крайне напряженным в 1943 г. было внутриполитическое положение Индии. Большинство лидеров и многие члены партии Индийский национальный конгресс (ИНК) находились в тюрьмах. Они отказались сотруд­ничать с Англией в войне, поскольку британское правительство не хо­тело предоставить их стране независимость. Местные организации ИНК были почти парализованы.

Сплочению демократических сил Индии в значительной степени способствовала деятельность Коммунистической партии (КПИ). В мае 1943 г. состоялся ее первый съезд. В рядах партии насчитывалось всего 16 тыс. членов, но коммунистов поддерживали различные организации с общим числом 300 тыс. членов Всеиндийского конгресса профсоюзов, 300 тыс. членов крестьянских союзов, 39 тыс. учащихся и 41 тыс. женщин. Съезд призвал всех патриотов объединиться, быть готовыми к борьбе в случае вторжения японских империалистов, ускорить достижение единства между Индийским национальным конгрессом и Мусульманской лигой, которое, как указывалось в резолюции, принятой на съезде, «является единствен­ным путем к национальному спасению». Компартия развернула кампанию за освобождение лидеров Индийского национального конгресса из тю­рем, связывая это требование с необходимостью создания правительства Национальной обороны.

Положение в стране осложнялось сильным голодом. По вине английских колонизаторов к 1943 г. возник громадный дефицит зерна. Коло­низаторы за первые семь месяцев 1943 г. вывезли из голодающей Бенгалии 80 тыс. тонн продовольственного зерна. Летом 1943 г. голодало 125 млн. человек в Бенгалии, в провинциях Бомбей, Мадрас, Бихар, Орис­са и Ассам. Только в Бенгалии от голода и болезней умерло 3,5—4,5 млн. человек. Индийские коммунисты настойчиво боролись за установление контроля над распределением продовольствия и текстильных товаров, за увеличение заработной платы рабочим во всех отраслях промышлен­ности.

Английское правительство, стремясь сохранить свое господство в Индии, устанавливало контакты с имущими классами и с их политическими организациями. Оно обещало провести реформы в будущем, но ничего не меняло в настоящем. Все это вело к тому, что боль­шинство патриотических организаций продолжало отказываться от ка­кой-либо поддержки военных усилий Англии. Острейшие противоречия между английскими колонизаторами и индийским народом рассматрива­лись многими патриотическими организациями как первостепенные, они парализовали у патриотов стремление к совместной с Англией борьбе против фашистской Германии и милитаристской Японии.

В этой сложной обстановке компартия Индии совмещала борьбу за освобождение собственной страны с содействием военным усилиям союзных держав. Эта позиция нашла свое отражение в отношении к заба­стовочному движению. Когда забастовка могла нанести ущерб военному производству, коммунисты решительно настаивали на том, чтобы рабочие добивались выполнения своих экономических требований, не прекращая работы. Во всех других случаях они участвовали в забастовках и руко­водили ими. Гибкая позиция компартии была следствием правильного и глубокого понимания сложной обстановки, чего нельзя было сказать о других патриотических организациях.

В это время за восточными границами Индии совместно с японскими войсками действовала Индийская национальная армия (ИНА) под командованием видного в прошлом деятеля ИНК Субхас Чандра Боса. 13 июня 1943 г. Бос прибыл в Токио. Там он заявил: «Моя единственная цель — выгнать англичан из Индии, если даже для этого пришлось бы воспользоваться помощью дьявола и любой силы на земле». Японский премьер считал, что Индия после поражения Великобритании в любом случае окажется под японским контролем. Поэтому на встрече с Босом он выступил с лживыми заверениями: «Япония твердо решила направить все усилия на то, чтобы помочь вытеснить из Индии и упразднить ан­глосакское влияние, которое враждебно индийскому народу, а также пре­доставить Индии право получить полную независимость в истинном зна­чении этого слова».

При создании Индийская национальная армия состояла из индий­цев, взятых в плен японцами в начале войны на Тихом океане. Ряды ИНА пополняли и индийцы, проживавшие в оккупированных японскими войсками странах Юго-Восточной Азии. К октябрю 1943 г. ИНА насчитывала до 40 тыс. бойцов и имела три дивизии по четыре бригады в каждой. 21 октября 1943 г. было создано «временное правительство свободной Индии» во главе с Босом, которое «объявило войну» Великобритании и США . Через несколько дней Япония, Германия и некоторые их сател­литы заявили о своем признании этого правительства, а в ноябре Тодзио объявил о решении Японии передать Андаманские и Никобарские острова «временному правительству свободной Индии».

Японцы не могли полностью положиться на ИНА, так как среди ее бойцов преобладали антиимпериалистические настроения. Японское командование издало. несколько приказов, предписывавших соблюдать осторожность во взаимоотношениях с этой армией. Японские офицеры остерегались доверять огнестрельное оружие индийским солдатам. По этой причине последние проходили военное обучение с деревянными палками.

Хотя в целом деятельность «правительства» и ИНА рассматрива­ется индийскими историками как «один из наиболее важных эпизодов в длительной истории освободительного движения Индии», однако то, что Бос пошел на союз с Японией, в самой Индии одобрялось тогда не всеми.

Бос отдалял от себя тех, кто требовал разрыва с японцами, ссылаясь на то, что у него нет ни денег, ни людей, ни оружия и для ведения борьбы с англичанами он должен получать помощь от японцев. Бос утверж­дал, что он не хочет пускать японцев на индийскую землю, но не видит возможности объединить и организовать индийцев, живущих вне Ин­дии, без сотрудничества с Японией.

Таким образом, вне Индии процесс объединения индийцев против английского колониального режима происходил в рамках «союзнических» отношений с милитаристской Японией.

Внутри страны, в условиях когда партия Индийский национальный конгресс была разгромлена и не было единства действий с Мусульманской лигой, Коммунистическая партия Индии вела последовательную, настой­чивую борьбу за национальное спасение, за сплочение всех патриоти­ческих сил.

Сложившееся в Индии положение свидетельствовало о кризисе колониальной системы империализма, который являлся составной частью углубляющегося общего кризиса капитализма.

О кризисе колониализма свидетельствовали и события на Ближнем и Среднем Востоке. Население расположенных здесь стран все шире развертывало антиимпериалистическую борьбу. Для подавления национально-освободительного движения империалисты пользовались услу­гами наиболее реакционных кругов. В Иране, например, отряды погром­щиков черносотенной партии «Ватан», поддерживаемые иранским прави­тельством и щедро субсидируемые англичанами, совершали налеты на помещения Народной партии Ирана («Тудэ»), а также профсоюзов. Пар­тия «Ватан» и другие реакционные организации выступали против де­мократического движения в Иранском Азербайджане.

В 1943 г. в Сирии и Ливане парламентские выборы принесли победу националистам. В ноябре правительство Ливана пыталось отменить все пункты конституции, ограничивавшие суверенитет страны. Однако французские власти воспрепятствовали этому. Они распустили парламент, арестовали членов правительства и президента. Эта акция вызвала рез­кие протесты в арабских странах. Колонизаторам пришлось освободить арестованных и восстановить их у власти.

Подъем национального движения в Сирии и Ливане представлял серьезную угрозу колониальному режиму. Опасаясь этого, генерал Ж. Катру от имени Французского комитета национального освобожде­ния подписал в декабре 1943 г. соглашения с Сирией и Ливаном, признав их право на независимость, и обязался постепенно вывести оттуда свои войска.

Летом 1943 г. в Ираке вспыхнуло восстание курдских племен против английского империализма и монархического режима. Восставшие самовольно вернулись в родные места, откуда были выселены еще в 1932 г., разоружили полицейских, захватили правительственные склады про­довольствия. Их поддержали курдские национальные организации, требовавшие предоставления Иракскому Курдистану национальной автономии в рамках независимого Ирака. Большим авторитетом среди кур­дов пользовалась Курдская секция Иракской коммунистической партии, имевшая свой печатный орган «Азади» («Свобода»).

Таким образом, национально-освободительная борьба народов стран Азии в 1943 г. приобрела новый размах. Она подрывала позиции японских оккупантов, углубляла военные, политические, экономические трудно­сти Японии. Борьба народов Азии, вливаясь в общий поток антифашист­ской борьбы, была объективно направлена против империалистического колониального гнета вообще.