Вторая мировая война: планирование летнего наступления вермахта на советско-германском фронте на лето 1943 г

В планах политического и военного руководства Германии на лето 1943 г. советско-германский фронт по-прежнему занимал главное место. Он оставался непреодолимой преградой на пути к победе над странами антигитлеровской коалиции. Сюда вновь направлялись основные усилия нацистской Германии и ее сателлитов.

Немецко-фашистское командование спешило с осуществлением новых стратегических планов на Востоке. Еще шли ожесточенные бои в районе Харькова и северо-западнее Курска, а 13 марта ставка вермахта отдала оперативный приказ № 5, в котором определила для войск на советско-германском фронте общие цели военных действий на летний период.

«Следует ожидать,— отмечалось в приказе, — что русские после оконча­ния зимы и весенней распутицы, создав запасы материальных средств и пополнив частично свои соединения людьми, возобновят наступление. Поэтому наша задача состоит в том, чтобы по возможности упредить их в наступлении в отдельных местах с целью навязать им, хотя бы на одном из участков фронта, свою волю, как это в настоящее время уже имеет место на фронте группы армий «Юг». На остальных участках фронта задача сводится к обескровливанию наступающего противника. Здесь мы заблаговременно должны создать особенно прочную оборону...». В раз­витие этой общей установки были поставлены конкретные задачи каждой группе армий.

Приказ формулировал основные идеи операции «Цитадель» — пред­стоящего наступления на Курск. Выдвинутый далеко на запад Курский выступ создавал, по мнению гитлеровского командования, благоприятные возможности для окружения и последующего разгрома оборонявшихся здесь армий Центрального и Воронежского фронтов. Это возлагалось на войска, развернутые на смежных крыльях групп армий «Центр» и «Юг». Войскам группы армий «Север» предстояло в начале июля «провести операцию против Ленинграда». Ее предполагалось осуществить «при максимальном сосредоточении всей имеющейся в распоряжении артил­лерии, с использованием новейшего наступательного оружия». Глав­нейшим для группы армий «А» являлось «высвобождение сил для других фронтов», а также «удержание любой ценой кубанского плацдарма и Крыма». Таким образом, оперативным приказом № 5 активные наступа­тельные задачи получили три из четырех групп армий, находившихся на советско-германском фронте.

Однако замыслы командования вермахта явно не соответствовали обстановке, сложившейся в марте — апреле. Немецко-фашистские войска, понесшие колоссальные потери в зимней кампании 1942/43 г., не были готовы к новому крупному наступлению и не так-то скоро их можно было восполнить. Эти обстоятельства заставляли военное руководство рейха неоднократно оттягивать сроки реализации своих планов.

Начались поиски решений, которые еще до начала операции «Цитадель» позволили бы действиями ограниченного масштаба добиться опре­деленных результатов и обеспечить более выгодные условия для наступ­ления на Курск. 22 марта Гитлер отдал приказ о проведении операции «Ястреб». Ее предполагалось осуществить силами 1-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф», которые ударами по сходящимся направ­лениям на Купянск должны были окружить и уничтожить в районе Чугуева войска Юго-Западного фронта. Успех наступления привел бы к вып­рямлению и сокращению линии фронта юго-восточнее Харькова, отодви­нул ее дальше на восток, лишил советские войска, действовавшие на этом участке, возможности развернуть наступление на Днепропетровск, Запорожье, упрочил положение немецко-фашистских войск в Донбассе, а также обеспечил бы фланг и тыл ударной группировки, создаваемой на южном фасе Курской дуги.

Перспективы, которые открывала операция «Ястреб», казались столь заманчивыми, что уже через два дня Гитлер дал указание группе армий «Юг» приступить к разработке другого возможного варианта действий — более крупной операции под кодовым названием «Пантера» Операцию намечалось провести силами 1-й и 4-й танковых армий. Ее целью явля­лись окружение и разгром советских войск юго-восточнее Харькова, сокрушение советского фронта на линии реки Сев. Донец и выход на рубеж Волчанск, Купянск, Сватово, река Красная. Начало этих операций свя­зывалось с понижением уровня воды в Сев. Донце после половодья.

В конце марта планы операций «Цитадель», «Ястреб» и «Пантера» находились в стадии разработки. Операция «Ястреб» готовилась с таким расчетом, чтобы с 13 апреля войска были в состоянии перейти в наступле­ние через четыре дня после отдачи приказа. Вскоре последовало уточнение: в случае невозможности приступить к операции «Ястреб» в намеченные сроки ее надлежит заменить операцией «Пантера», начало которой пере­носится на 1 мая. Однако эти указания повисли в воздухе. Войска и к этому времени не были готовы к наступлению.

Новые коррективы в планы немецко-фашистского командования внесли события на крайнем южном крыле советско-германского фронта. Развернувшееся в апреле—мае наступление Северо-Кавказского фронта против таманской группировки сковало действовавшие здесь силы врага, так что их переброска на курское направление задерживалась, а развернувшееся над этим районом воздушное сражение привлекло зна­чительные силы немецкой авиации, на которые уже нельзя было рассчи­тывать при проведении операций «Ястреб», «Пантера» и «Цитадель».

15 апреля ставка вермахта приняла «окончательное решение», отдав оперативный приказ № 6, в котором план начальной операции вер­махта на советско-германском фронте летом 1943 г. получил свое закон­ченное выражение. В нем указывалось: с 28 апреля войска группы ар­мий «Центр» и «Юг» должны быть приведены в шестидневную готовность к осуществлению операции «Цитадель». От проведения операций «Яст­реб» и «Пантера» до наступления на Курск немецко-фашистское коман­дование вынуждено было отказаться. При определении срока начала опе­рации «Цитадель» гитлеровское командование вновь допустило просчет. Время перехода в наступление на Курск снова и снова переносилось — ни в мае, ни в июне приступить к операции «Цитадель» не удалось.

Операции «Цитадель» отводилась исключительно важная роль. В опе­ративном приказе отмечалось: «Этому наступлению придается решаю­щее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом... В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных уда­ров должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый коман­дир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающе­го значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться фа­келом для всего мира».

У основания Курской дуги развертывались мощные танковые группировки. Перед ними стояла задача: нанеся сходящиеся удары, прорва­ться к Курску, окружить, а затем уничтожить советские войска, оборо­нявшиеся в Курском выступе. Главная ставка делалась на то, чтобы об­рушить внезапный массированный удар танковых дивизий, поддержан­ных крупными силами авиации, на узких участках фронта. Идее окруже­ния и молниеносного разгрома советских войск западнее Курска подчи­нялись все мероприятия немецко-фашистского командования. Операция планировалась как «единый бросок». Войскам ставилась задача «обеспечить максимальное массирование ударных сил на узком участке, чтобы, используя местное подавляющее превосходство во всех средствах наступления (танках, штурмовых орудиях, артиллерии, минометах и т. д.), одним ударом пробить оборону против­ника, добиться соединения обеих наступающих армий и таким образом замкнуть кольцо окружения». Главную полосу советской обороны пред­полагалось прорвать в течение двух суток, и к исходу четвертого дня на­ступления ударные группировки вермахта должны были соединиться восточнее Курска. Окружением и разгромом более чем миллионной груп­пировки советских войск в районе Курского выступа немецко-фашист­ское командование намеревалось взять реванш за Сталинград.

Согласно плану операции «Цитадель» группа армий «Юг» наносила удар с рубежа Белгород, Томаровка и должна была соединиться у Курска и восточнее города с 9-й армией группы армий «Центр». Для обеспече­ния наступления с востока требовалось как можно быстрее выйти на ру­беж Нежега, река Короча, Скородное, Тим, не допуская при этом ослаб­ления сил. наступающих на Обоянь. Группа армий «Центр» наносила удар с рубежа Троена, район севернее Малоархангельска, сосредоточивая основные усилия на своем левом крыле. 2-й армии, действовавшей на за­падном участке Курского выступа, предписывалось с началом наступле­ния сковать советские войска, предприняв атаки местного значения, а при их отходе немедленно перейти в наступление по всему фронту. Чтобы достичь быстрого успеха, гитлеровское командование приняло решение использовать бронетанковые соединения в первом эшелоне ударных группировок, с тем чтобы они при мощной поддержке авиации прорвали тактическую зону обороны, а затем стремительно развивали наступление. Глубина операции была небольшой, поэтому широкий маневр танками в ходе ее не предусматривался.

Для осуществления намеченных планов во второй половине апреля проводились крупные подготовительные мероприятия: на северном и юж­ном фасах Курского выступа сосредоточивались две новые армии. К 18 ап­реля к северу от Курска развернулась 9-я армия (13 дивизий) под коман­дованием фанатично преданного фашистскому режиму генерал-полковни­ка Моделя. К 25 апреля к югу от Курска заняла участок фронта 4-я тан­ковая армия (10 дивизий). Она являлась преемницей разгромленной под Сталинградом 4-й танковой армии. Возглавлял ее генерал-полковник Гот, который зимой 1942/43 г. оставил свои войска на попечение Паулюса и был эвакуирован из сталинградского котла.

К началу июля на советско-германском фронте сложилась следующая группировка сил немецко-фашистской армии. На северном участке, от Баренцева моря до Ладожского озера, против войск Карельского фронта и 7-й Отдельной армии действовали 20-я горная немецкая армия и две оперативные финские группы — «Масельская» и «Олонецкая». Далее к югу, до Великих Лук, против Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов оборонялись финская оперативная группа «Карельский перешеек» и немецкая группа армий «Север». На участке от Великих Лук до района восточнее Орла находились 3-я танковая, 4-я полевая и 2-я танковая армии группы армий «Центр». Им противостояли войска Калининского, Западного и Брянского фронтов. На южном крыле со­ветско-германского фронта, от Новосиля до Азовского моря, действовали 9-я и 2-я армии группы армий «Центр» и группа армий «Юг». Против них были развернуты войска Центрального, Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов. На Таманском полуострове 17-й немецкой армии, входившей в состав группы армий «А», противостоял Северо-Кавказский фронт. Остальные силы группы армий «А» обороняли Крым.

Для операции «Цитадель» выделялись три армии и одна оперативная группа (9, 2, 4-я танковая армии и оперативная группа «Кемпф»). На­ступление было решено провести на узком участке, составлявшем около 13 процентов общей протяженности фронта. На курском направлении немецко-фашистское командование осуществило и решительную концен­трацию сил авиации.

В плане операции «Цитадель» было отчетливо выражено стремление гитлеровских стратегов к максимальному сосредоточению сил и средств для нанесения первого удара. Это привело к тому, что к началу июля 1943 г. главное командование сухопутных сил имело в своем распоряже­нии на советско-германском фронте крайне ограниченные резервы: пе­хотную и охранную дивизии и две пехотные бригады.

Операция «Цитадель» являлась лишь первой из намеченных на лето и осень 1943 г. операций вермахта на советско-германском фронте. После нее планировалось провести последующие наступательные операции. Гитлер в оперативном приказе № 6 писал: «Я оставляю за собой также пра­во в случае планомерного развития операции начать незамедлительно с ходу наступление на юго-восток («Пантера»), с тем чтобы использовать замешательство в рядах противника». Таким образом, в середине апреля немецко-фашистское командование предусматривало проведение опера­ции «Пантера» уже после завершения наступления на Курск.

План операции «Пантера» в течение мая и июня подвергся изменениям. К концу этого срока операция была спланирована и отработана не только на уровне ОКБ, ОКХ, командования группы армий «Юг», но и на уровне штабов армий. Как явствует из составленной в конце июня коман­дованием 4-й танковой армии «Оценки обстановки для проведения опера­ции «Цитадель» и ее продолжения», к участию в операции «Пантера» на­мечалось привлечь оперативную группу «Кемпф», 4-ю и 1-ю танковые ар­мии, а также пехотные соединения 9-й армии после выхода их в район Курска. Планом предусматривалось нанесение сходящихся ударов на Купянск с целью уничтожения советских войск, находившихся в излу­чине Сев. Донца под Изюмом, северо-западнее его и перед южным флан­гом оперативной группы «Кемпф». 4-я танковая армия и оперативная группа «Кемпф» наносили удар всеми своими танковыми соединениями из района восточнее Курска на юго-восток, западнее железной дороги Старый Оскол — Купянск. С севера эту танковую группировку, объеди­ненную общим командованием, прикрывали пехотные соединения 9-й ар­мии и оперативной группы «Кемпф». 1-я танковая армия наносила удар на Купянск из района Славянска.

По планам немецко фашистского командования в ходе операций «Цитадель» и «Пантера» намечалось окружить и разгромить войска наи­более сильных советских фронтов — Центрального и Воронежского, а также основные силы Юго-Западного фронта. Решительное поражение предполагалось нанести и стратегическим резервам Ставки ВГК. 18 ию­ня 1943 г. в телеграмме начальнику генерального штаба сухопутных войск командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Клюге наз­вал решение о проведении наступления по плану «Цитадель» наилучшим. «Оно вынудит противника,— говорилось в телеграмме,— попасть под удар наших клещей Само наступление будет развиваться быстро благо­даря наличию крупных танковых сил в обеих группах армий. Имея боль­шой размах, оно неизбежно вовлечет в свою орбиту основные силы всех русских войск, в том числе находящиеся севернее Орла. В случае удачи оно должно принести максимальный успех. Последнее является решаю­щим».

Таким образом, по существу, планировался разгром южного крыла стратегического фронта Советской Армии, где сосредоточивалась значи­тельная часть сил действующей армии. Это коренным образом изменило бы военно-политическую обстановку на советско-германском фронте и от­крыло вермахту новые перспективы борьбы. Поэтому гитлеровское ко­мандование лишь в общей форме намечало свои дальнейшие действия, ставя их в зависимость от масштабов поражения Советской Армии, от на­личия у советского командования резервов и от состояния собственных войск.

Немецко-фашистское командование предусматривало возможность после победы под Курском и успешного проведения операции «Пантера» развить удар в северо-восточном направлении с целью выхода в глубо­кий тыл центральной группировке советских войск и создания угрозы Москве. Кейтель, давая показания после окончания войны, отмечал, что в случае особого успеха операции «Цитадель» предполагалось продви­гаться на северо-восток с целью перерезать железные дороги, ведущие от Москвы на юг. Успех операций «Цитадель» и «Пантера» должен был послужить сигналом к началу немецкого наступления на Ленинград. Тот факт, что операция «Цитадель» являлась исходной наступательной операцией вермахта летом 1943 г. на восточном фронте, не отрицается рядом западногерманских историков. Как пишет В Герлитц, после раз­грома в районе Курска «самых последних резервов русских» Гитлер «хо­тел пересечь верхнее течение Дона для того, чтобы либо снова достичь линии Волги, либо с юга угрожать Москве».

Со второй половины мая заметно усилилась подготовка группы армий «Север» к наступлению на Ленинград. Почти ежедневными стали по­пытки разведывательных групп вторгнуться в оборону советских войск, значительно возросла активность авиации, резко увеличился приток же­лезнодорожных эшелонов в район Мги. С конца февраля до мая 18-я ар­мия, блокировавшая Ленинград с юга, была усичена четырьмя пехотны­ми дивизиями. К началу июля в составе 18-й армии имелось 29,5 пехот­ных и авиаполевых дивизий, то есть намного больше, чем в любой другой немецкой армии на советско-германском фронте. Кроме того, в резерве группы армий «Север» находилось пять дивизий.

Начиная со второй половины марта 1943 г. ОКХ и командование группы армий «Север» осуществляли разработку плана наступления на Ленинград. Первоначально операция получила кодовое название «Беренфанг» («Охота на медведя»). 21 апреля 1943 г в докладе оперативного отдела ОКХ отмечалось, что возможны два варианта решения наступле­ние на Ленинград с занимаемых в данный момент позиций или проведение операции в два этапа — наступление с целью ликвидации связи Ленин­града по суше с территорией страны и создание прочного, отодвинутого на восток от города фронта, а затем наступление на сам Ленинград. С этой целью считалось необходимым после завершения операций «Ци­тадель» и «Пантера» усилить группу армий «Север» десятью дивизиями, из них 2—3 танковыми, по возможности теми, которые были под Севасто­полем, 15—18 инженерно-саперными батальонами, 20 дивизионами тя­желой полевой артиллерии.

Конкретизация плана наступления на Ленинград нашла отражение в тезисах доклада командующего группой армий «Север» Гиттеру от 7 мая 1943 г. В них отмечались большие трудности предстоящего наступ­ления и поддерживалась идея захвата Ленинграда в два этапа — созда­ние линии фронта по Волхову, а затем овладение самим городом Командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Г. Кюхлер докла­дывал Гитлеру: «В боях за создание фронта по Волхову примут участие 2 танковые и 20 пехотных дивизий. Из них 7 останутся на фронте по Вол­хову, 4 вдоль Невы. Таким образом освобождаются 2 танковые диви­зии, 9 пехотных дивизий.

На фронте под Ленинградом занимают позиции 13 дивизий, следовательно, в операции против Ленинграда могут принять участие 2 танковые и 22 пехотные дивизии Желательно, чтобы финны организовали отвле­кающее наступление на своем участке фронта. Если финны не в состоянии сделать этого, то следует продумать возможность подтягивания сил ге­нерал-полковника Э Дитля». Первый этап наступления на Ленинград получил кодовое название «Паркплац-I», второй — «Паркплац-II».

При планировании операций на лето 1943 г немецко-фашистское командование по-прежнему недооценивало возможностей Советского госу­дарства и его Вооруженных Сил. Оно считало кризис на Востоке преодо­ленным и полагало, что в результате тотальной мобилизации будет до­стигнуто превосходство в материальных и людских ресурсах для актив­ных наступательных действий против Советской Армии.

Проводя идеологическую обработку войск и населения перед новым наступлением, немецкая пропаганда трубила о «доблести вермахта», об изменении обстановки на советско-германском фронте в его пользу. 10 мая Гитлер в своем обращении писал: «Снова благодаря заслугам наших сол­дат, сражающихся на Востоке, успешно преодолен кризис, какого не выдержала бы никакая армия в мире».

Гитлеровские генералы готовились обрушить на Советскую Армию новые удары, подорвать ее мощь, овладеть стратегической инициативой, изменить ход войны в свою пользу. Как они считали, крупный успех на восточном фронте мог восстановить пошатнувшийся престиж рейха, ос­тановить начавшийся процесс распада фашистского блока, укрепить мо­ральное состояние армии и народа.

В ряде работ буржуазных историков, вышедших в последние годы, также признается, что политическое и военное руководство фашистской Германии придавало исключительно большое значение операции «Цита­дель». Так, американский историк М. Кейдин отмечает: «На карту было поставлено куда значительно больше, чем просто город Курск или прод­вижение по местности на север, юг и восток, а именно то, что никогда не отразилось бы на схемах и картах, — беспощадная расправа над русски­ми, и в этом заключалась суть немецкого плана: измотать, перемолоть, рассеять, убить и захватить... Позднее, если операция «Цитадель» пой­дет так, как рассчитывал Гитлер, последует большое новое наступление на Москву. Позднее он претворит в жизнь свой совершенно секретный план «Песец», и германские вооруженные силы молниеносным ударом оккупируют Швецию. Позднее он... усилит войска в Италии, чтобы от­бить вторжение союзников и сбросить их в море, ибо он знал, что приближается время этого вторжения. Направит мощные подкрепления на Ат­лантический вал,— может быть, достаточные, чтобы сломить хребет силам вторжения из Англии... Это было не только русской судьбой, которая должна была решиться под Курском, а судьба самой войны».

Нацистское руководство рассматривало наступление на Востоке и как военную и как важнейшую политическую акцию. В мае на совещании в рейхсканцелярии начальник штаба верховного главнокомандова­ния генерал-фельдмаршал Кейтель констатировал: «Мы должны насту­пать из политических соображений». Фашистские главари снова призы­вали немецкий народ и вермахт к тотальной войне против Советского Союза, к уничтожению советских людей. Выступая в апреле в Харькове перед офицерами танкового корпуса СС, Гиммлер заявил: «Здесь, на Во­стоке, решается судьба... Здесь русские должны быть истреблены как люди и как военная сила и захлебнуться в своей собственной крови».

Гитлеровское командование, планируя операции на лето 1943 г., ставило перед собой далеко идущие военно-политические цели. Однако они не соответствовали возможностям вермахта и были выдвинуты на основе ошибочной оценки соотношения сил на восточном фронте и характера обо­роны советских войск на Курской дуге.Советское Верховное Главнокомандование избрало наиболее целесо­образную форму вооруженной борьбы. Его решение о временном перехо­де к преднамеренной обороне полностью соответствовало сложившейся обстановке и предоставляло советским войскам наиболее благоприятные возможности для достижения поставленных целей.