Вторая мировая война: внешняя политика государств гитлеровской коалиции. Начало распада фашистского блока

Провал наступления вермахта под Курском и его новые сокрушитель­ные поражения на советско-германском фронте летом и осенью 1943 г., а также высадка англо-американских войск в Италии привели к дальней­шему обострению кризиса в фашистском лагере и началу его распада. Пра­вящие круги союзных с Германией европейских стран начали задумывать­ся над тем, каким способом выйти из коалиции и уклониться от дальней­шего участия в войне, которая становилась для них явно бесперспектив­ной.

Обстановка для агрессоров осложнялась и тем, что под влиянием ве­ликих побед Советской Армии росло и ширилось освободительное движе­ние народов мира, усиливались сопротивление фашистским захватчикам в Европе, национально-освободительное движение в странах Восточной и Юго-Восточной Азии, оккупированных японскими войсками.

Существенно менялись позиции нейтральных государств. Турция, например, хотя и продолжала сотрудничать с Германией, поставляя ей важные виды стратегического сырья, не отказывалась в то же время от контактов с западными державами. Ухудшились отношения Германии со Швецией и даже франкистской Испанией.

Правительственные круги Германии предпринимали меры, чтобы удержать своих союзников в агрессивном блоке. Настойчивые усилия они направляли на предотвращение отпадения Италии от оси Берлин — Рим и выхода ее из войны. 7—10 апреля 1943 г. в Зальцбурге проходила встре­ча Гитлера с Муссолини. В своих мемуарах последний писал, как настой­чиво он советовал фюреру заключить мир с Россией любой ценой и пере­ключить все усилия Германии и Италии на Средиземное море. Гитлер понимал: Советский Союз не пойдет с ним ни на какие сделки. Он настаи­вал на сосредоточении всех основных усилий против СССР и заявил о на­мерении в самое ближайшее время нанести решающий удар на восточном фронте. По словам участника переговоров германского военного атташе в Риме Э. Ринтелена, Гитлер утверждал: «С Москвой мира быть не может, ж следует добиваться решения на поле боя».

Гитлер категорически требовал от Муссолини напряжения всех сил и максимальной их мобилизации на дальнейшее ведение войны. Младший партнер по блоку, в свою очередь, взывал об оказании со стороны Герма­нии срочной помощи итальянской армии. Однако этим просьбам не вня­ли. Итальянцам во всем было наотрез отказано. Проблемы, возникшие на Средиземноморском театре военных действий, были отодвинуты на задний план событиями на решающем — советско-германском — фронте. Автор книги «Жестокое содружество» английский историк Ф. Дикин пи­сал: «Среди как политических, так и военных членов немецкой делегации в Клесхейме (замок в Зальцбурге, где происходили переговоры.— Ред.) ца­рила атмосфера пораженчества и сомнений в успешном исходе войны в России».

Зальцбургские переговоры оказались безрезультатными. Более то­го, на них выявились глубокие разногласия между Италией и Германией.

Положение еще более осложнилось после того, как стало очевидным, что наступление немецко-фашистских войск под Курском захлебнулось и рухнули планы фашистского блока, связанные с операцией «Цитадель». Тем временем англо-американские войска высадились на Сицилии. В по­исках выхода из создавшегося положения была организована новая встре­ча Гитлера и Муссолини. Она состоялась в Фельтре (Италия) 19 июля. Гитлер выступил на ней с пространной речью, в которой в основном кри­тиковал действия итальянцев и снова требовал от них мобилизации всех сил на продолжение борьбы. Скованность основных сил вермахта на со­ветско-германском фронте лишала немецко-фашистское командование возможности оказать реальную помощь своему союзнику.

Советники дуче предлагали ему раскрыть перед фюрером всю глубину кризиса, переживаемого итальянским фашизмом. «Крайне необходи­мо объясниться с Гитлером, чтобы найти выход из положения, — считал посол Италии в Берлине Д. Альфьери. — Поскольку возможность заклю­чения сепаратного мира не может не приниматься в расчет, гораздо луч­ше сделать это тогда, когда государство все еще продолжает существо­вать... Завтра это, может быть, будет слишком поздно». Однако Муссо­лини никаких решительных заявлений не сделал. Встреча закончилась без каких-либо реальных результатов.

25 июля Муссолини был отстранен от власти и арестован. Пост премь­ер-министра занял маршал Бадольо. Правящие круги Италии, стремясь любым путем удержать власть в своих руках и не допустить победы сил демократии, начали переговоры с командованием американо-английских войск об условиях прекращения военных действий и выходе Италии из войны. После неоднократных встреч итальянских и союзных представи­телей 3 сентября стороны подписали «краткие условия» капитуляции. О них было объявлено 8 сентября. В ответ на это немецкие войска немед­ленно приступили к разоружению итальянской армии и вскоре оккупи­ровали Северную и Центральную Италию.

Гитлеровское правительство настойчиво стремилось удержать в фашистском блоке Румынию. 12—13 апреля 1943 г. состоялись переговоры Гитлера с И. Антонеску. Фюрер подчеркивал необходимость усиления борь­бы на восточном фронте, где, по его мнению, решалась судьба всей второй мировой войны. «В ближайшее время, — заявил он, — будут снова пред­приняты удары, чтобы разгромить русские армии. Необходимо предпри­нять все меры для ведения борьбы до последней возможности... Только полная победа является решением проблемы». Гитлер произнес обвини­тельную речь против румынских дипломатов, в том числе против министра иностранных дел М. Антонеску, которые, по имевшимся у него данным, в течение нескольких месяцев зондировали почву в Мадриде, Лиссабоне, Берне и других местах в надежде договориться с западными державами о заключении сепаратного мира за спиной Германии.

И. Антонеску уверял Гитлера в том, что ему ничего об этом не извест­но, клялся в верности германскому союзнику и обещал вести войну на стороне Германии до конца. Соглашаясь с необходимостью сосредоточе­ния всех усилий фашистского блока против СССР, Антонеску советовал Гитлеру прекратить войну с западными державами, а затем довести нача­тую борьбу на Востоке до решительного конца. Гитлер же считал необ­ходимым продолжать войну на всех фронтах и призывал Румынию к пол­ной солидарности с рейхом.

В результате новых поражений немецких и румынских войск на восточном фронте отношения между Германией и Румынией еще более ос­ложнились. Осенью 1943 г. Гитлер потребовал от И. Антонеску дальней­шей мобилизации материальных и людских ресурсов для войны против СССР. В письме Антонеску от 25 октября 1943 г. он указывал: «Настал решающий момент, когда мы всеми силами должны обеспечить нашим «солдатам борьбу со стоящим у ворот Румынии противником». Румын­ские правители, как настаивал Гитлер, должны были использовать все резервы для ведения вооруженной борьбы против Советского Союза, не предъявляя никаких экономических требований и не выдвигая никаких политических вопросов. На советских территориях, оккупированных румынами, по требованию Гитлера должны были беспрепятственно и не­ограниченно распоряжаться командующие немецкими войсками.

В письме Гитлеру от 15 ноября 1943 г. И. Антонеску отклонил его требования, обратив внимание на огромные трудности военного и эконо­мического характера. В частности, он отмечал низкие боевые качества румынских войск и писал, что если бы согласился направить их на во­сточный фронт, то это не способствовало бы улучшению положения на фронте, а только увеличило бы ничем не оправданные потери.

Одновременно не прекращались тайные поиски путей выхода Румынии из войны посредством заключения сепаратного мира с западными державами на антисоветской основе. Именно с такой целью летом 1943 г. министр иностранных дел М. Антонеску предпринял поездку в Рим, где пытался обсудить эту проблему с представителями итальянского прави­тельства. Правда, договориться о каких-либо совместных шагах не уда­лось. Прощаясь с итальянскими коллегами, М. Антонеску с тревогой зая­вил им, что нельзя терять время в момент, когда русские войска стоят у границ, а Америка и Англия, как можно предположить, заинтересованы «в предотвращении того, чтобы большевизм был установлен в половине Европы». Действительно, идея сепаратного сговора фашистской Румы­нии с англо-американцами вызывала сочувствие среди определенных кру­гов США и Англии.

Много усилий прилагали гитлеровцы к упрочению союза с Венгрией. 16 апреля 1943 г. состоялись переговоры главы фашистского рейха с Хор­ти. «В последний год, — говорил Гитлер в начале своей пространной речи, — на Востоке были запланированы крупные операции, которые должны были проводиться с помощью 700 ООО союзных солдат. Предпо­лагалось пойти через Кавказ в Месопотамию и одновременно перерезать Волгу. Все это не удалось осуществить, и совсем не потому, что союзные войска были якобы недостаточно вооружены и оснащены. Трудности у союзников заключались в том, что они ни психологически, ни духовно не доросли до требований борьбы против большевизма».

Гитлер привел случай, когда венгерские солдаты бросали занимаемые позиции и оголяли отдельные участки фронта. Восприняв эти упреки с большой обидой, Хорти снова жаловался на то, что венгерские войска своевременно и должным образом не были экипированы и вооружены, не­смотря на соответствующие обязательства со стороны Германии . Гитлер потребовал от Хорти заменить правительство Каллаи, так как, по его мнению, оно «потеряло веру» в победу стран оси и «ограничило участие Венгрии в войне с целью установления контакта с англичанами и амери­канцами и выхода из тройственного пакта».

В августе 1943 г. ставку Гитлера посетил военный министр Венгрии Л. Чатаи. Приукрашивая положение на советско-германском фронте, командование вермахта предложило Венгрии выставить на советско-гер- манский фронт новые войска для обороны тыла немецко-фашистских ар­мий. Несмотря на положительное отношение Чатаи и некоторых других членов венгерского правительства к просьбе немецкой стороны, решение по данному вопросу принять не удалось

Правящие круги Венгрии продолжали искать пути выхода из фашистского блока. В связи с этим в июле директор венгерского национального банка Л. Бараняи вел переговоры в Берне с А. Даллесом и Р. Тейлором. Переговоры с американцами проходили также в Лиссабоне и Стокголь­ме. В то же время велись секретные англо-венгерские переговоры. Основ­ной целью, преследуемой хортистским правительством, являлось заклю­чение сепаратного мира с западными державами. Как признает в своих мемуарах ярый враг Советского Союза Каллаи, союз с западными держа­вами против СССР являлся «первой задачей венгерского правительства».

Проанглийские и проамериканские круги в Болгарии также вынашивали идею заключения сепаратного сговора с западными державами. Они предполагали создать новое правительство, основной задачей которого явился бы выход Болгарии из войны. Один из лидеров буржуазной оп­позиции посетил Каир, где установил непосредственный контакт с анг­лийскими военными и политическими представителями. При этом он зая­вил о готовности некоторых правящих кругов Софии оказать поддержку англо-американским войскам в случае их вторжения на Балканы.

Чтобы укрепить болгаро-германский союз и упрочить позиции фашистского блока на Балканах, Гитлер неоднократно совещался с царем Болгарии Борисом. В частности, такие встречи имели место в начале ию­ня и в середине августа 1943 г. О переговорах, состоявшихся 3 июня, Риббентроп сообщал германскому посланнику в Софии как не содержа­щих ничего нового с политической точки зрения. «Вновь подтверди­лось, — писал он, — что царь Борис и впредь будет твердо равнять бол­гарскую политику на линию политики держав оси».

Руководство рейха предпринимало все меры для упрочения военного сотрудничества с Финляндией. Для беспокойства за развитие германо-финляндского союза у него имелись основания. В течение лета и ранней осени финские дипломаты неоднократно пытались вступить в переговоры с западными державами с целью заключения сепаратного мира, и они начались в Лиссабоне. Однако попытки договориться с Западом не при­вели и не могли привести к каким-либо реальным результатам, посколь­ку они предпринимались за спиной Советского Союза — страны, наибо­лее заинтересованной в мирном урегулировании с Финляндией.

Осенью в Хельсинки прибыл особоуполномоченный германского правительства Шнурре. Целью его визита являлось упрочение немецко­го влияния в Финляндии. Почти одновременно с тем, как проходила мис­сия Шнурре, велись германо-финские военные переговоры, в ходе кото­рых разрабатывались планы совместных операций на советско-герман­ском фронте. В результате представителям рейха удалось добиться но­вых заверений со стороны правителей Финляндии о готовности продол­жать войну. 3 сентября 1943 г. премьер-министр Э. Линкомиес заявил в финском парламенте, что, учитывая сложившееся положение и эконо­мическую зависимость от Германии, Финляндия будет продолжать вой­ну.

В то время как правители фашистской Германии осуществляли всемерную мобилизацию сил на дальнейшее ведение войны и предпринимали усилия по укреплению фашистского блока, определенные круги нацио­налистической буржуазии и военных, понимая неизбежность поражения «третьего рейха», изыскивали возможности отстранить Гитлера от власти и найти выгодный для монополистов выход из войны.

Серьезные затруднения возникли в 1943 г. во взаимоотношениях меж­ду Германией и Японией. Немецкая дипломатия предприняла весной на­стойчивые попытки склонить Японию к вступлению в войну против СССР, Однако японское правительство, учитывая провал немецко-фашистских планов войны на советско-германском фронте, воздерживалось от приня­тия решения развязать военные действия против Советского Союза. В бе­седе с министром иностранных дел Германии Риббентропом посол Японии в Берлине Осима в начале марта заявил о невозможности вступления Японии в войну против СССР в данное время. 18 апреля в очередной бе­седе с японским послом Риббентроп вновь подчеркивал, что для Японии наступает самое удобное время осуществить нападение на Советский Со­юз. «Посол Осима сказал здесь, — отмечается в записи беседы, — что уже 20 лет все планы генерального штаба разрабатывались для наступления на Россию и все снова направлено на это наступление. Если можно бу­дет предвидеть успех в этом направлении, то несомненно можно будет начать наступление...».

Настойчивые попытки втянуть Японию в войну против Советского Союза предпринимались осенью 1943 г. В этих целях немецкая диплома­тия шла на заведомую дезинформацию своего союзника. Так, например, в беседе с японским послом в Берлине 3 октября Риббентроп говорил, что согласно «секретному» и «достоверному» донесению разведки из Влади­востока русские перебросили с Дальнего Востока на запад более миллио­на солдат. Азиатская часть Советского Союза якобы «наводнена» иност­ранными рабочими из Персии, Индии и Китая, так что оборона дальне­восточных областей опирается на ослабленное в результате лишений и продажное гражданское население. «С полным основанием, — отмечает западногерманский историк Б. Мартин, — Осима поставил под сомнение эти фантастические данные, сказав при этом, что попросит проверить их через соответствующие органы в Токио» . В последующем подтверди­лась несостоятельность и вздорность утверждений Риббентропа.

В конце ноября при обсуждении результатов Московской конференции министров иностранных дел Риббентроп в беседе с японским послом вновь вернулся к вопросу о необходимости осуществления вооруженного вторжения Японии в Россию.

Воздерживаясь от вступления в войну против Советского Союза, Япония продолжала оказывать помощь своему союзнику, В связи с поражением Италии и выходом ее из войны правительства Японии и Германии 27 сентября 1943 г. опубликовали декларацию, в которой подтверждалась верность двух держав тройственному пакту, подписанному 27 сентября 1940 г. 15 ноября в Токио состоялась конференция пред­ставителей Японии и Германии. На ней были приняты решения относитель­но координации стратегических планов. Япония систематически снабжа­ла Германию разведывательными сведениями о Советском Союзе.

Стремясь предотвратить разгром своего союзника на советско-германском фронте, Япония решила осуществить ряд дипломатических ма­невров Японская дипломатия попыталась добиться согласия Советского правительства на приезд в Москву «специальной миссии» из Токио для «посредничества» в мирных переговорах между СССР и Германией. Со­ветское правительство отказалось принять это предложение В своем от­вете оно указывало: «При существующей обстановке, в условиях нынеш­ней войны Советское правительство считает возможность перемирия или мира с гитлеровской Германией или ее сателлитами в Европе совершен­но исключенной».

Важным направлением во внешней политике Японии являлось создание военно-политического блока из формально независимых стран, а фактически марионеток Японии в Восточной Азии и районе Южных мо­рей с целью мобилизации их ресурсов на войну и укрепления господства Японии на захваченных территориях. 31 мая 1943 г. на совещании импе­раторской ставки и правительства получил одобрение документ «Об ос­новных принципах политического руководства в Великой Восточной Азии» В нем говорилось, что для продолжения и завершения войны нуж­но «укрепить политическую сплоченность государств и наций Великой Восточной Азии вокруг империи», обратить особое внимание на усиление их военного сотрудничества с Японией.

С целью упрочения позиций прояпонских элементов в гоминьдане кабинет Тодзио еще 14 марта подписал соглашение с марионеточным прави­тельством Ван Цзин-вэя о передаче ему японских концессий, находив­шихся на захваченной территории, и об отказе Японии от экстерри­ториальных прав в Китае. 30 июля Япония передала правительству Ван Цзин-вэя международный сеттльмент в Шанхае. В то же время японское правительство неоднократно предпринимало попытки добиться сепаратно­го мира с Китаем.

«Новый курс» в отношении оккупированных стран руководители японского правительства торжественно объявили на сессии парламента. Они уверяли в «бескорыстии» Японии, в том, будто ее цели ограничивают­ся укреплением восточноазиатской «сферы сопроцветания», дали обеща­ние предоставить «независимость» Бирме и Филиппинам, островам Юж­ных морей, пересмотреть договоры с Индокитаем и Таиландом в выгод­ную для последних сторону и не направлять в эти страны дополнитель­ные контингенты войск.

1 августа 1943 г. состоялось торжественное провозглашение «независимости» Бирмы. На словах все права по управлению страной переда­вались бирманскому правительству во главе с Ба Мо. На деле японские оккупанты оставались по-прежнему безраздельными хозяевами. 4 сен­тября они одобрили филиппинскую конституцию, которая предусматри­вала учреждение «национальной ассамблеи». Президенту страны формаль­но предоставлялись довольно широкие полномочия. Им был избран кол­лаборационист Хосе Лаурель. 14 октября на одной из площадей Манилы под охраной японских войск он провозгласил «независимость». Жесты, демонстрирующие передачу «самоуправления», японцы сделали в Ма­лайе, Индонезии и других странах.

По замыслам японского правительства завершающим актом создания широкого восточноазиатского военно-политического и экономического блока должна была стать «конференция стран Великой Восточной Азии». Она проходила 5—6 ноября 1943 г. На конференции присутствовали выс­шие сановники Японии, Маньчжоу-Го, оккупированного Китая, Филип­пин, Бирмы, «Свободной Индии» и Таиланда. Конференция завершилась принятием «Совместной декларации Великой Восточной Азии». Этот до­кумент насквозь пропитан демагогией и весьма показателен для выявле­ния сущности японской дипломатии периода второй мировой войны. В нем говорилось о «взаимном тесном сотрудничестве» и «помощи», о не­обходимости совместных действий стран Восточной Азии для успешного завершения войны и построения «нового порядка». Лицемерные фразы о «братстве наций», «справедливости», «общем процветании и взаимном благополучии», «прогрессе всего человечества», которыми пестрит декла­рация, были предназначены для прикрытия агрессивных целей созда­вавшегося японскими империалистами восточноазиатского блока.

Проведение Японией в жизнь «нового курса» дало весьма ограниченные результаты. Коллаборационистские элементы в целях подавления растущего демократического движения и упрочения своих позиций откликнулись на предложение о сотрудничестве с японскими оккупа­ционными властями. Однако японским империалистам не удалось скло­нить народы Азии на свою сторону. Повсюду ширилось национально-ос­вободительное движение или назревали предпосылки для его разверты­вания. Правительство Тодзио не добилось заключения сепаратного мир­ного договора с Китаем, который мог бы существенно улучшить страте­гическое положение Японии.

Победоносный для Советских Вооруженных Сил исход сражений 1943 г. оказал определяющее воздействие не только на вооруженную борь­бу между противоборствующими коалициями. Он имел решающее значе­ние для развития сложной и напряженной борьбы на внешнеполитической арене. Решение важнейших вопросов внешней политики тесно переплета­лось с ходом вооруженной борьбы на советско-германском фронте, в огромной степени зависело от стойкости и мужества советских воинов, от нанесения новых ударов по гитлеровской военной машине.

Советская дипломатия добилась выдающихся успехов в создании наиболее благоприятных международных условий для быстрейшего достижения победы, в деле консолидации антифашистского фронта народов, укрепления антигитлеровской коалиции, в решении важных проблем пос­левоенного демократического устройства мира.

Успешная внешнеполитическая деятельность Советского государства нашла свое яркое отражение в работе и решениях Московской конферен­ции министров иностранных дел СССР, США и Англии.

Рост международного авторитета Советского государства и усилия: его дипломатии в значительной степени способствовали созыву в конце 1943 г. в Тегеране первой за время войны конференции глав правительств, трех великих держав — СССР, США и Англии. Конференция сыграла важную роль в сплочении сил и мобилизации людских и материальных ресурсов для победы антигитлеровской коалиции.

Существенные изменения в 1943 г. под влиянием побед Советского Союза претерпел внешнеполитический курс США и Англии. Это позволи­ло урегулировать одну из наиболее важных военно-политических проблем второй мировой войны — достичь договоренности об открытии второго фронта в Европе весной 1944 г.

Большие трудности и неудачи переживала внешняя политика государств фашистского блока. 1943 год ознаменовался дальнейшим обостре­нием военного и политического кризиса в фашистском лагере, началом, его распада.