Вторая мировая война: военная экономика Японии в первой половине 1944 г

Внутренняя политика империалистической Японии целиком определялась ее военно-политическими планами в Азии и в бассейне Тихого океана. Для осуществления намеченных целей ставились задачи увели­чить военно-экономический потенциал страны, предотвратить назрева­ние внутреннего кризиса и укрепить политические позиции кабинета X. Тодзио.

В ход был пущен весь арсенал средств военно-государственного моно­полистического капитализма. В интересах роста военного производства предпринимались новые меры по государственному регулированию эконо­мики, усилению эксплуатации широких слоев трудящихся и выкачиванию ресурсов с оккупированных территорий. Экономическая жизнь страны по-прежнему полностью контролировалась крупнейшими японскими мо­нополиями — «дзайбацу». Среди них ведущее место принадлежало «боль­шой четверке» — Мицуи, Мицубиси, Сумитомо и Ясуда.

Процесс концентрации и централизации производства и капитала все более усиливался. К 1944 г. концерн Мицуи, например, держал в своих руках 50 процентов металлургии, около 25 — судостроения, 55 — автострое­ния, 45 — машиностроения и 20 — самолетостроения. Сумма вкладов в ком­мерческие банки увеличилась с 29,4 млрд. иен в 1941 г. до 39 млрд. иен в 1944 г. В первой половине этого года пять крупнейших банков Японии контролировали 70 процентов банковских вкладов.

Японское правительство принимало меры по усилению финансирования промышленных компаний и расширению трудовой мобилизации населения. Созданное в сентябре 1943 г. и наделенное большими правами министерство вооружений усиленно проводило поощрительную политику в отношении крупных военно-промышленных компаний. С декабря из специального государственного фонда «чрезвычайных расходов» им стали отпускаться значительные кредиты. 18 января в Японии была опублико­вана «Программа финансирования военно-промышленных компаний», согласно которой монополиям, занятым производством вооружения и бое­вой техники, открывались правительственные кредиты в специальных банках. Кроме того, действовала система предварительного авансирова­ния заказов на вооружение в размере половины их стоимости. Так, в самолетостроении, судостроении и машиностроении авансы составляли 50—70 процентов общей суммы стоимости заказа.

В опубликованном в январе первом списке военно-промышленных компаний, получивших право на привилегии, числилось 150 компаний, связанных прежде всего с самолетостроением . 25 апреля правительство подчинило министерству вооружений и стало финансировать еще 424 ком­пании, занятые выплавкой металлов, производством стальных изделий, а также большинство крупных электростанций, химических заводов и угольных шахт. Этим компаниям предоставлялись большие льготы в снабжении сырьем и рабочей силой. На их предприятиях была введена военная дисциплина, многие фабрики и заводы переведены на круг­лосуточную работу. Некоторые военно-промышленные компании ста­ли подчиняться специально назначенным правительством уполномочен­ным.

Согласно «Программе чрезвычайных мероприятий по трудовой моби­лизации населения», принятой в январе, рабочие военно-промышленных компаний закреплялись за теми предприятиями, где они трудились. Экс­плуатация рабочих усилилась и стала более жестокой и изощренной, при­менение трудового законодательства исключалось. Наряду с этим прави­тельство осуществило широкую мобилизацию на военное производство женщин и учащихся.

Централизация управления военной экономикой, меры по трудовой мобилизации укрепили позиции министерства вооружений как органа, действовавшего в интересах крупных монополий. Оно стало «правитель­ством в правительстве». Значительную роль продолжали играть «конт­рольные ассоциации», тесно связанные с министерствами армии и военно-морского флота. Являясь смешанными органами правительства и моно­полий, они контролировали размещение военных заказов, выпуск про­мышленной продукции, распределение сырья и рабочей силы. В феврале насчитывалось 22 такие «ассоциации», которые включали 314 компаний различных отраслей производства и сферы потребления.

Но все эти меры не предотвратили начавшийся кризис в экономике Японии. Производство электроэнергии, основных видов сырья и материалов — угля, чугуна, стали, цветных металлов, — достигнув в 1943 г. высшей точки, пошло на убыль.

Уменьшение выпуска металла вынудило японское правительство использовать для производства вооружения запасы, которые быстро исто­щались. Кроме того, был принят ряд законов, жестко регламентировав­ших производство и потребление.

В стране из-за нехватки рабочей силы и удобрений в значительной степени сократилось производство сельскохозяйственной продукции. Чис­ло работавших в деревне мужчин уменьшилось по сравнению с 1940 г. с 6 620 тыс. до 5 670 тыс. человек. В феврале правительство было вынужде­но освободить сельскохозяйственных рабочих от трудовой мобилизации, а в последующем привлечь к работе учеников старших классов сельских школ и учащихся средних сельскохозяйственных учебных заведений. Несмотря на эти меры, Япония в 1944 г. произвела и ввезла в страну всего 9 млн. тонн риса — на 1,1 млн. тонн меньше, чем в предыдущем году, а посевная площадь уменьшилась с 3 079 тыс. га до 2 950 тыс. В связи с этим производство риса в метрополии снизилось с 9,4 млн. тонн в 1943 г. до 8,8 млн. в 1944 г. , что привело к уменьшению выдачи населению по карточкам продуктов питания. Лица в возрасте от 11 до 60 лет получали лишь по 330 г риса в день. Если ранее выдавался очищенный рис, то теперь к нему подмешивался гаолян, кукуруза, ячмень Систематиче­ское недоедание вело к истощению людей. Администрация медепла­вильной компании «Фурукава» считала, что 23 процента всех прогу­лов на заводе в 1944 г. объясняются физическим истощением рабо­чих.

Несмотря на экономические трудности, японским военно-промышленным кругам, как и германским, некоторое время еще удавалось сох­ранять высокий уровень военного производства. Общий объем продукции промышленности, выполнявшей заказы военного и военно-морского мини­стерств, увеличился в 1944 г. по сравнению с 1943 г. на 28 процентов.

В решении поставленной императорской конференцией 30 сентября 1943 г. задачи — «срочно усилить военное могущество для решительной победы» — особое место отводилось увеличению боеспособности авиации. Ставка пришла к выводу, что для ведения военных действий в 1944 г. во­оруженным силам Японии понадобятся 55 тыс. самолетов, что более чем в два раза превышало возможности японской авиационной промышлен­ности. И все же, сосредоточив основные усилия на повышении произ­водства самолетов, Япония в первом полугодии 1944 г. выпустила их поч­ти в полтора раза больше, чем в предшествовавшем полугодии. В I квар­тале было произведено 6756 самолетов, во II — 7332. Их производство продолжало расти до сентября 1944 г. включительно, а затем пошло на убыль.

Большие трудности Япония испытывала со строительством кораблей. В ноябре 1943 г. ставка отмечала, что флот остро нуждается в эсминцах, конвойных кораблях, подводных лодках и транспортных судах, а также в самолетах-разведчиках и тяжелых бомбардировщиках. Однако в пер­вом полугодии 1944 г. уровень производства кораблей основных клас­сов, в том числе подводных лодок, по сравнению со вторым полугодием 1943 г. снизился. Главное внимание в этот период уделялось достройке уже заложенных авианосцев. В марте было завершено строительство авианосца «Тайхо», способного нести 75 самолетов, заканчивалась под­готовка к спуску на воду еще трех авианосцев Много усилий прилага­лось к увеличению производства оружия и техники для военно-морско­го флота. Выпуск их в 1944 г. в целом по сравнению с предшествовав­шим годом возрос: орудий корабельных — с 685 до 1153, пулеметов — с 34 305 до 86 170, торпед для морской авиации — с 2340 до 8633, морских мин — с 82 000 до 235 497, радиолокаторов — с 1450 до 8983, радиостан­ций — с 5292 до 10 204. Подъем производства различных видов воору­жения для военно-морского флота продолжался лишь до лета — осени 1944 г., после чего оно стало снижаться.

В первой половине 1944 г. увеличилось производство стрелкового оружия для армии. Однако выпуск полевой артиллерии оставался на уровне предшествовавшего полугодия (около 3200 орудий за шесть меся­цев) , а производство танков и минометов уменьшилось на 35 процентов.

Снижение выпуска вооружения и боевой техники явилось следствием прежде всего уменьшения поступления сырья и материалов, паде­ния производства металла в стране. В 1944 г. ввоз в Японию сырья по сравнению с 1943 г. значительно сократился. В апреле — мае было им­портировано 662 тыс. тонн угля, тогда как за эти месяцы 1943 г. — около 1360 тыс. тонн. С сокращением ввоза стратегическою сырья его резервы в метрополии быстро уменьшались. Например, запасы железного лома с апреля 1943 г. по март 1944 г. понизились с 3 099 тыс. до 1 437 тыс. тонн, бокситов с декабря 1943 г. по март 1944 г. — с 297 тыс. тонн до 238 тыс.

Одной из главных причин падения импорта сырья в Японию явилась нехватка судов для перевозки вследствие больших потерь и неспособно­сти судостроительной промышленности их восполнить. Лишь с конца 1943 г. по март 1944 г. тоннаж торгового флота снизился с 4 944 тыс. тонн до 3 966 тыс.тонн. Играло роль и возросшее сопротивление народов колоний и оккупированных территорий империалистическому грабежу.

По мере роста экономических трудностей все более снижался жизнен­ный уровень народа Японии, а прибыли и дивиденды крупных капитали­стов росли. В 1944 г. сумма прибылей акционерных обществ составила 7,1 млрд. иен (1943 г. — 6,3 млрд.), сумма дивидендов — 2,2 млрд. иен (1943 г. — 2,1 млрд.).

Политика правящих кругов вызывала глубокое недовольство японского народа. Оно проявлялось в актах саботажа, невыходах на работу, стачках и забастовках. В 1944 г. 15 процентов рабочих 761 завода под различными предлогами регулярно не являлись на работу. На не­которых заводах число прогулов среди рабочих достигало 40 процентов. В 296 трудовых конфликтах, происшедших в этом году, приняли учас­тие 10 тыс. человек.

Среди населения Японии все шире распространялись антивоенные настроения. В докладе департамента токийской полиции от 22 апреля указывалось: в столице «есть немало людей, которые считают, что исход войны предрешен», имеются также лица, которые «охвачены пораженче­скими настроениями и хотят скорейшего окончания войны». Как пока­зывают данные американской комиссии по изучению стратегических бомбардировок, в июне число критически настроенных лиц в Японии составило 17 процентов ее населения (в декабре 1943 г. — 7—8 про­центов).

Хотя все руководители Коммунистической партии Японии и большинство ее членов в это время находились в тюрьмах и эмиграции, а дея­тельность КПЯ в национальном масштабе была крайне затруднена, в глу­боком подполье продолжали действовать коммунистические группы, ко­торые вели самоотверженную борьбу против милитаристского режима, за скорейшее окончание войны. Среди солдат японской армии проводилась пропагандистская работа Лигой освобождения японского народа, дей­ствовавшей на территории освобожденных районов Китая под руковод­ством С. Носака.

Ухудшение военно-политического положения Японии привело к обострению политической борьбы между группировками в правящих кругах, еще более ослабило позиции кабинета Тодзио. На 84-й парламентской сес­сии, открывшейся 26 декабря 1943 г., глава правительства вынужден был признать ухудшение положения японских войск на Тихоокеанском театре и необходимость укрепления обороны метрополии. Парламент утвердил решение об усилении ПВО страны, рассредоточении промыш­ленных предприятий и населения крупных городов. Была принята резолюция «О готовности сражаться до полной победы», призывавшая японский народ мобилизовать все силы для разгрома против­ника.

В связи с выпадением из фашистского блока Италии и резким ухудшением военно-политического положения Германии Тодзио стремился избавить свой кабинет от сильно скомпрометированных поклонников фашистской Германии и включить вместо них новых лиц, не менее тесно связанных с монополиями. В феврале в правительстве и командовании были произведены замены. Тодзио занял посты военного министра, ми­нистра вооружений и начальника генерального штаба. Военно-морской министр адмирал С. Симада стал одновременно начальником морского ге­нерального штаба.

Однако в правящих кругах Японии начало преобладать мнение о необходимости замены самого Тодзио, с именем которого был связан союз с фашистской Германией, терпевшей теперь поражение. Бывшие япон­ские премьер-министры (дзюсины), ставшие советниками императора, периодически собиравшиеся на совещания для обсуждения важнейших вопросов государственной политики, — Ф. Коноэ, К. Окада, К. Хиранума, Р. Вакацуки считали, что для наиболее эффективного руководства страной целесообразно создать кабинет «национального единства», где был бы представлен более широкий круг группировок правящей верхушки. В связи с начавшимся в мае наступлением японских войск в Китае вопрос о смене правительства был отложен, они ждали подходящего предлога для отставки кабинета Тодзио, которая стала вопросом ближайшего будущего.Таким образом, экономика Японии и внутренняя политика ее правя­щих кругов вступили в полосу кризиса, тесно связанного с ослаблением фашистско-милитаристского блока в целом, особенно с поражениями Гер­мании и союзных с ней стран на советско-германском фронте. Многие японцы начали понимать, что после капитуляции рейха неизбежно по­терпит поражение и Япония.

Таким образом, отчаянные попытки руководства фашистской Германии и милитаристской Японии путем все большей концентрации промыш­ленного производства в руках крупных монополий, тотального переклю­чения всего хозяйства на дальнейшее развертывание военной промыш­ленности, усиления эксплуатации трудящихся своих стран, ограбления оккупированных и зависимых стран разрешить противоречия между уменьшающимися экономическими возможностями и растущими военными потребностями не дали желаемых результатов. Не хватало людских ре­сурсов для одновременного удовлетворения нужд экономики и вооружен­ных сил. Уменьшались резервы стратегического сырья. Все большие за­труднения испытывали захватчики в использовании людских и матери­альных ресурсов оккупированных стран. Уровень производства основных материалов и сырья пошел на убыль в Японии с начала 1944 г., в Герма­нии — со второго квартала этого года. Все это должно было повлечь за собой снижение выпуска вооружения и боевой техники, что в действительности и началось с лета 1944 г.

Несправедливые, захватнические цели войны со стороны государств оси, поражения, которые терпели агрессоры, особенно Германия, вызвали падение морального духа народов этих стран. В них все более нарастали антивоенные настроения, усиливалось сопротивление трудящихся меро­приятиям нацистского и милитаристского режимов.

Расчеты руководителей стран фашистско-милитаристского блока укрепить военно-экономический потенциал, что являлось одной из важных целей оборонительной стратегии, не оправдались. Все более наглядно проявлялся авантюризм политики агрессивных государств, несоответствие военно-политических целей и возможностей для их достижения.