Эмиль Морис – шофер, телохранитель и один из очень немногих близких личных друзей Адольфа Гитлера – родился 19 января 1897 года в довольно заштатном городке Вестермуре. Там он закончил школу и получил профессию часового мастера. В Первой мировой войне Морис, скорее всего, не участвовал по причине возраста.
Зато очень рано Эмиля заинтересовала политика, в ее наиболее экстремистском, революционном проявлении, связанном с вооруженным насилием. В мире происходили гигантские катаклизмы, в России пала трехсотлетняя монархия, власть взяли коммунисты, Германия потерпела сокрушительное поражение в Первой мировой, вынужденно заключила позорный для нее Версальский мир, и кайзер Вильгельм потерял свой престол. Спартаковцы, коммунисты, новые республики, волнения в Австрии, связанные с развалом другой огромной империи, – Австро-Венгрии – все это сильно будоражило кровь и толкало имевшего весьма авантюрный склад характера молодого Мориса к активным действиям.
В 1919 году он вступил в ряды Германской рабочей партии, отличавшейся сильными настроениями антисемитизма и радикального национализма. Когда ее реорганизовали в национал-социалистическую рабочую партию Германии, Эмиль получил новый партийный билет за номером 19 и потом всегда считался национал-соцалистом с большим стажем.
Вскоре он свел близкое знакомство с Ульрихом Графом – одним из основателей национал-социалистического движения. Этот крепкий сорокалетний мужчина раньше работал мельником и мясником, – впоследствии он стал бригаденфюрером (генерал-майором) СС, – и всегда твердо придерживался мнения, что в жизни важно успеть ударить первым, и как можно сильнее. На улицах немецких городов часто происходили ожесточенные кровавые стычки национал-социалистов с коммунистами и значительно реже с полицией. Практически ни один митинг коммунистов или нацистов не обходился без кровавой драки с оппонентами, старавшимися кулаками, кастетами и прутьями стальной арматуры доказать свою политическую правоту. И тогда Граф сказал соратникам:
– Нам нужно срочно создать свои боевые группы для охраны митингов. Иначе улицы останутся за коммунистами.
По натуре Эмиль Морис был типичным уголовником и убежденным сторонником насилия. Он с радостью вступил в новое партийное подразделение «орднергруппе», предназначенное для активных боевых действий в период массовых партийных мероприятий.
Довольно скоро у национал-социалистической партии появился новый, пользовавшийся всевозрастающей популярностью оратор – Адольф Гитлер, – который всегда был готов выступать по любому поводу и перед любой аудиторией. Он специально оттачивал свое ораторское мастерство, собирая случайных прохожих на улицах и произнося перед ними зажигательные речи о гибельном положении страдающей Германии.
Нацисты очень быстро по достоинству оценили способности Гитлера, и он стал выступать все чаще и чаще – на уличных митингах, в больших пивных залах, перед собраниями безработных. Многие выступления уже открыто претендовавшего на роль не только «пламенного трибуна», но и вождя Адольфа Гитлера, часто заканчивались ожесточенными схватками. Политические противники нацистов не собирались без боя отдавать ни завоеванные ими позиции, ни голоса будущих избирателей на выборах в рейхстаг.
Тогда Граф принял решение выделить для Адольфа Гитлера специальную группу охраны, которая должна надежно прикрывать оратора партии во время его выступлений. Так Морис попал в «орднергруппе» личной охраны будущего фюрера национал-социалистов. Там он получил возможность познакомиться с ним ближе – они вместе ходили в пивные, развлекались, пили, знакомились с женщинами, и постепенно Гитлер проникся доверием к Эмилю и, когда пришла пора выбрать себе постоянного телохранителя, предложил этот пост ему. Это произошло еще до знаменитого «Пивного путча» 1923 года в Мюнхене.
Во время «Пивного путча» и его подавления, активно участвовавший в беспорядках Граф получил тяжелое ранение, но выжил. Эмиль Морис не покинул своего «хозяина» Адольфа Гитлера и вместе с ним отправился за решетку. Позднее, став фюрером, Гитлер не забыл о верности Ульриха Графа и Эмиля Морица – они получили известность в партийных кругах как «первые солдаты СА».
26 февраля 1924 года Адольфа Гитлера судили после провалившегося путча по обвинению в государственной измене и приговорили к пяти годам заключения, которые ему предстояло отбывать в старой тюрьме Ландсберга. Туда за ним последовал и Эмиль Морис.
Условия содержания Адольфа Гитлера в тюрьме Ландсберга, расположенной в живописной местности у реки Лех, больше напоминали санаторий, чем тюремный замок. Адольф получил удобную камеру, завтракал в постели, часто выступал перед сокамерниками и подолгу гулял в тюремном саду. Именно здесь он начал диктовать свою книгу «Майн Кампф». И первым, кто вел запись «библии национал-социализма», стал личный телохранитель Эмиль Морис, о существовании и участии которого в работе над «Майн Кампф» мало кому известно. Именно он записывал первую часть труда нацистского вождя, а не Рудольф Гесс, как это обычно принято считать. Гесс уже только заканчивал первую часть книги.
В отличие от фюрера, другие его соратники по партии недолюбливали Мориса и не доверяли ему, хотя он не «мозолил глаза» и не лез вперед, отпихивая всех от кормушки. Он просто был постоянной тенью Гитлера. Возможно, именно это более всего и раздражало Геббельса и Гиммлера.
«Верный Генрих» вообще считал Эмиля Мориса замаскированным евреем, обманным путем проникшим в окружение фюрера. Но кроме подозрении, веско обосновать наличие еврейских корней в родословной Мориса он так и не смог, иначе телохранителю неизбежно пришел бы конец. Морис выделялся внешностью – он был смуглым и темноволосым, поскольку являлся потомком натурализовавшихся в Германии французов. Он всегда одевался с броским шиком гангстера, обожал ярких женщин, роскошную жизнь и «щекотку нервов», когда кровавое насилие заставляет организм впрыскивать в кровь адреналин. Но… никогда не выпячивался, предпочитая неизменно оставаться в тени вождя.
Однако был ли Эмиль Морис действительно единственным немецким евреем, сумевшим проникнуть и удержаться в ближайшем окружении Адольфа Гитлера? Это так и осталось тайной, не разгаданной до сего времени. Но скорее всего, еврейские корни Эмиля – всего лишь домыслы недоброжелателей.
Когда Гитлер снял в Баварских Альпах виллу, на которую пригласил свою сводную сестру и ее дочь Гели Раубаль, телохранитель вождя национал-социалистов быстро сумел завоевать благорасположение девушки и стал с ней дружен.
Переступил ли он в отношениях с юной Гели границы дозволенного и действительно ли стал соперником самого фюрера, теперь уже вряд ли удастся точно установить. Это осталось неразрешимой тайной. Ряд западных исследователей полагают, что при всей неприязни друг к другу Генрих Гиммлер и Эмиль Морис были в немалой мере озабочены сексуальными отношениями фюрера и Гели Раубаль, поэтому Морис в конце лета 1931 года вступил в сговор.
Нельзя полностью исключить, что в этом тайно участвовало и третье, самое заинтересованное лицо – Адольф Гитлер. Недаром же по всей Баварии, а потом и Германии долгое время ходили упорные слухи, что фатоватого Эмиля Мориса специально наняли, поручив ему играть роль соперника Гитлера перед самоубийством Гели. Убийством или самоубийством?
Ряд экспертов обращают самое серьезное внимание на то, что практически ни в одном из документов не упоминается, где именно вечером и ночью с 17 на 18 сентября находился Эмиль Морис. Уехал вместе с «хозяином» в Гамбург и оставался там? В Гамбурге он вполне мог появиться и утром 18 числа, когда полицейский следователь уже осматривал тело Гели Раубаль с простреленной грудью. Уж не сам ли Морис по приказу рейхсфюрера СС Гиммлера и спустил курок пистолета? Или роковой приказ был подкреплен молчаливым одобрением фюрера, потом долго замаливавшего грехи? Вполне возможно, «верный Генрих» вообще оказался там ни при чем, а все решили тихо, чисто «по-семейному.
Не в этом ли и кроется тайная причина стойкой взаимной неприязни Гиммлера и Мориса, навсегда оказавшихся накрепко связанными одним преступлением по ликвидации любовницы Гитлера. Не исключено, что вступив в 1931 году в сговор и совершив убийство Гели Раубаль, они потом постоянно опасались друг друга – если Адольф Гитлер не участвовал в решении судьбы своей пассии, то, узнав, кто взял на себя смелость распорядиться ее жизнью и смертью, мог не помиловать участников сговора, несмотря на прошедшие годы.
Косвенно об участии Эмиля Мориса в непростом и загадочном деле с гибелью любовницы и родственницы фюрера говорят и другие факты – после самоубийства Гели Раубаль телохранитель вождя тут же кинулся рьяно доказывать свою верность, совершая одно кровавое преступление за другим.
30 июня 1934 года, во время «Ночи длинных ножей», предводимые Эмилем Морисом эсэсовцы обнаружили в одном из номеров гостиницы курортного местечка Бад-Висзее заместителя руководителя штурмовых отрядов СА Эдмунда Хенеса – он лежал в постели со своим молодым помощником. Гомосексуализм был в большой моде в СА.
По свидетельствам участников этой нацистской операции, Морис тут же коротко доложил Гитлеру об увиденном. Стоявшие рядом услышали, как в наушнике телефонной трубки раздался громкий крик фюрера:
– Безжалостно уничтожить эту разлагающуюся заразу!
Эмиль Морис немедленно лично расстрелял Эдмунда Хенеса, которого незадолго до этого Гитлер вытащил из тюрьмы и назначил комиссаром полиции Бреслау.
Именно Морис взялся улаживать своими способами и «личные дела» Гитлера, связанные с покойной Гели Раубаль. Священник Бернхардт Штемпфле оказался чересчур осведомленным о характере интимных отношений Адольфа и его племянницы, случайно оказавшись причастным к тайнам любовной переписки Адольфа и Гели.
Эмиль лично принял самое активное участие в физическом уничтожении священнослужителя, загнав тайны «хозяина» в могилу вместе с их обладателем. В благодарность Гитлер дал ему звание оберфюрера СС, соответствовавшее бригадному генералу, а в 1937 году поставил во главе мюнхенского общества профессиональных ремесленников.
Был ли Эмиль Морис евреем, был ли он и любовником и убийцей Гели Раубаль, так и осталось одной из неразгаданных тайн Третьего рейха…