МИХАИЛ (Александрович Романов) (1878—1918) — великий князь, брат последнего русского императора Николая II.
После захвата власти большевиками советское правительство оформило Михаилу Романову разрешение на “свободное проживание” как рядовому гражданину. Однако в феврале 1918 года, в связи с обострившейся военно-политической ситуацией, великому князю было предписано переехать на жительство в город Пермь.
Вместе с Михаилом в Перми в гостинице "Королевская” поселились его секретарь англичанин Брайан Джонсон, камердинер и шофер.
Хотя никакого постановления или даже негласного указания о репрессиях против Михаила со стороны местных и центральных советских властей не было, нашлась “инициативная" группа пятерых вооруженных рабочих, которые в ночь с 12 на 13 июня 1918 г. силой похитили из гостиницы великого князя и его камердинера и вывезли их за город. 47 лет спустя один из членов этой группы Андрей Марков вспоминал:
“...Я, вооруженный наганом и бомбой, вошел в номер, перед этим оборвал провод телефона, что был в коридоре. Михаил Романов продолжал упорствовать, ссылаясь на болезнь, требовал доктора и Малкова (председателя местной ЧК). Тогда я потребовал взять его в чем он есть. На него накинули что попало и взяли. После этого он стал собираться, спросил нужно ли брать с собой какие-либо вещи. Я сказал, что вещи возьмут другие. Тогда он попросил взять с собою хотя бы личного секретаря Брайана Джонсона. Так как это было в наших планах. Мы ему разрешили. Михаил Романов накинул плащ.
Н.В.Жужгов взял его за шиворот и потребовал, чтобы он выходил на улицу, что он исполнил. Джонсон добровольно шел следом. Михаила Романова посадили в фаэтон. Н.В.Жужгов сел за кучера, а В.А.Иванченко — рядом с Михаилом Романовым...
Доехали до керосиновых складов, что в 5 верстах от Мотовилихи. Отъехали еще версту от складов и повернули направо в лес... По дороге никого не встретили, была ночь. Отъехав сажень 100-120 Жужгов кричит: "Вылезай!" Я быстро выскочил и потребовал, чтобы мой седок Джонсон тоже вышел. И только он стал выходить из фаэтона — я выстрелил ему в висок, он, качаясь, упал. И.Ф.Колпащиков тоже выстрелил в Джонсона, но у него застрял патрон в браунинге. Н.В.Жужгов в это время проделал тоже самое, но только ранил Михаила Романова. Романов с растопыренными руками побежал по направлению ко мне, прося проститься с секретарем. В это время у Н.В.Жужгова застрял барабан нагана (у него пули были самодельные). Мне пришлось на довольно близком расстоянии (около сажени) сделать второй выстрел в голову Михаила Романова, отчего он свалился тотчас же.
Первая лошадь, испугавшись выстрелов, понеслась дальше в лес, но коляска за что-то зацепилась и перевернулась. В.А.Иванченко побежал догонять, а когда вернулся, все уже было кончено.
Начало светать. Это было 12 июня, но почему-то очень холодно...”