К середине 1990-х годов самой опасной профессией становилась журналистика. Она продолжала оставаться модной, но большая часть поступавших на факультет журналистики честолюбивых молодых людей предпочитали найти себе спокойную нишу – например, плести журналистское «кружево» семейных историй знаменитостей или заниматься вопросами моды, музыки, медицины. Расследовательская журналистика привлекала лишь единицы. В их числе оказался и Дмитрий Холодов, которому довелось прожить лишь 27 лет.
Он с отличием окончил МИФИ, работал инженером в ЦНИИ точного машиностроения и корреспондентом на радио в Климовске. Невольно думаешь: был бы он инженером или радиокорреспондентом в своём Климовске, остался бы жив. Но заметные люди всегда хотят чего-то большего. И Холодов стал военным корреспондентом «Московского комсомольца», начал ездить в горячие точки. Он побывал в Абхазии, Чечне, на афганской границе. Его профессиональным «коньком» стала армия – расследование коррупции, подпольное строительство дач, торговля оружием. Заниматься этим в 90-е годы было равносильно самоубийству.
В середине октября 1994 года Холодов ждал каких-то секретных сведений о торговле оружием с чеченскими сепаратистами. Эти данные ему должны были передать через ячейку камеры хранения на Казанском вокзале. Наивность Холодова очень напоминала доверчивость другого журналиста – Мауро ди Мауро, которого заманили в ловушку таким же способом – пообещав новые доказательства. Холодов, скорее всего, о том давнем деле 1979 года ничего не знал, поэтому не думал об осторожности. Да и азарт правдоискательства оказался сильнее.
Забрав портфель-дипломат из ячейки, журналист отправился в редакцию. Утром 17 октября в кабинете прогремел взрыв. В дипломате была заложена мина-ловушка. В результате травматического шока и обескровливания Дмитрий Холодов скончался.
Уголовное дело было возбуждено 18 октября и вначале квалифицировалось как «убийство при отягчающих обстоятельствах». На следующий день его переквалифицировали в «террористический акт, повлекший смерть человека». 11 декабря по подозрению в убийстве задержали полковника ГРУ Владимира Кузнецова. Но в июне 1995 года с него было снято обвинение за отсутствием улик. Уже в конце 1990-х были задержаны бывший начальник разведки ВДВ Владимир Морозов и два его заместителя – майор Александр Сорока и Константин Мирзоянц.
В группу подозреваемых входили также бывший десантник Константин Барковский и заместитель директора ЧОП Александр Капунцов. Все они после четырехлетнего расследования были освобождены. Министр обороны Грачёв, которого особенно разрабатывал Холодов, был привлечён к делу в качестве свидетеля. После освобождения подозреваемых Московским военным окружным судом в июне 2002 года прошёл почти год, и в июне 2003 года военная коллегия Верховного суда получила протест прокуратуры.
Оправдательный приговор был отменен, а дело вновь получило ход. Но обвиняемых вновь оправдали, а затеявшей расследование прокуратуре досталось за «нарушение Конституции и УПК». Прокуратура и родные Холодова подали кассацию в Верховный суд, а потом, не дождавшись справедливости – в Европейский суд по правам человека. Однако там им тоже отказали, сославшись на то, что убийство журналиста произошло до 1998 года – то есть до ратификации Европейской конвенции Россией. Стало ясно, что это преступление не будет раскрыто никогда.