Религиозная живопись вышла победительницей в иконоборческих спорах VIII—IX вв., и в своем дальнейшем развитии она сумела впитать в себя все возвышенные образы византийской духовности. Она стала одной из главных составляющих великой православной культуры, освящая своими образами сакральность всего церковного пространства.
Со временем ее возвышенные памятники стали немеркнущими страницами христианской истории, которые и теперь почитаются наравне с великими святынями. Одним из выдающихся таких памятников являются уникальные фресковые росписи в монастыре святого Пантелеимона в Нерези.
Бывший монастырь расположен высоко в горах, в 8 км к юго-западу от македонской столицы, в селе Верхний Нерези, откуда открывается изумительная панорама долины, в которой лежит город Скопье. Монастырский храм, освященный во имя Святого великомученика Пантелеимона, был возведен в 1164 г. ближайшим родственником императорской семьи Алексеем Комниным, о чем сообщает лаконичная надпись на мраморной доске над входной дверью. Храм построен из местного камня, в сочетании с обработкой кирпичами, представляя собой крестокупольный архитектурный тип с пятью куполами. Простая и величественная красота придает ему одновременно монументальную мощь и умиротворенную гармонию.
Храмовые росписи XII в. являются одной из вершин византийской монументальной живописи и центральным памятником искусства эпохи императорской династии Комнинов. Фрески были раскрыты реставраторами в первой половине XX в. В церкви также имеются росписи других периодов: поновления фресок после землетрясения 1555 г., а также второй половины XIX в. Но самыми уникальными являются фрески XII в., которые неожиданно выступают ранними предтечами всего европейского Ренессанса. Задолго до Джотто, первого итальянского художника эпохи Возрождения, они зримо передали сокровенное Божественное начало через мир живых человеческих переживаний.
Фресковая храмовая живопись выполнена в необычных серо-голубых и розовато-сиреневых тонах. Тонкие прописи подчеркивают воздушность и динамизм изображаемых фигур, эмоционально передавая драматизм происходящих событий. Пропорции тел здесь сильно удлинены, драпировка одежд часто передается ломаной линией, усиливая напряжение образов. Такая новая появившаяся экспрессия в церковной живописи стала доминировать в византийском искусстве со второй половины XII в., но она ни в коей мере не нарушила классических канонов и представлений о гармонии. Естественность поз в евангельских сюжетах, приглушенность красок, изящество рисунка по-прежнему наполняли церковную живопись высоким духовным содержанием с новыми возможностями человеческого сопереживания. Но многие образы проникнуты и чертами крайнего аскетизма, где суровые лица выражают внутреннюю сосредоточенность подвижников веры.
Время создания росписей — это эпоха сложных богословских споров, когда подвергались сомнению религиозные догматы о единстве лиц Святой Троицы, о неразделимости во Христе Божественной и человеческой природы. Ярким ответом на эти вызовы времени явились во многом и росписи нерезского храма, в сюжетах которого зримо прослеживается истинность православных догматов. Так, в четырех малых куполах Христос предстает в разных образах, в храме широко акцентируется тема Страстей Христовых, а в апсиде представлено распространенное изображение этимасии — уготованного престола для Второго пришествия Иисуса Христа, грядущего судить живых и мертвых. Престол изображен с крестом, терновым венцом, голубем и Евангелием.
Среди храмовых композиций следует упомянуть наиболее известные, такие как «Оплакивание Христа», «Успение Пресвятой Богородицы», прекрасное изображение покровителя церкви — святого Пантелеймона. Наиболее проникновенно изображение Божией Матери на фреске «Оплакивание Христа», где откровенно изображена глубина чувств матери, потерявшей сына. Упавшая на колени, Она в безмерном горе обнимает Его, прижавшись к Его лицу. Апостол Иоанн, склонясь, прижимает к губам руку учителя, а святые Никодим и Иосиф, стоя на коленях, поддерживают Его ноги. Выразительность изображения настолько эмоциональна, что вся картина оживает, наполняя сердца состраданием и возвышенной печалью. Достигнутые здесь художественные высоты ставят росписи храма Пантелеимона на высочайшие вершины византийской живописи.
И перед лицом этой неземной красоты и намоленных веками фресок кажется до боли обидным, что храм не наполнен живой православной жизнью, а превращен в безжизненный музей, причем расположенный рядом с рестораном у обзорной площадки.
Храм во имя Святого великомученика Пантелеимона пережил многочисленные бедствия безжалостного времени: пожары, землетрясения и грабежи иноверцев, но сумел сохранить вечную и Божественную красоту Православия, художественная ценность которой давно перешагнула за пределы одной страны.