Если верить легендам, почти все российские цари со времен Петра являлись в Санкт-Петербурге в виде привидений.
Самым опасным привидением Северной столицы считают призрак Петра I. 7 августа 1782 года на Сенатской площади был открыт памятник Петру Великому. Место для него было выбрано не случайно. Как-то призрак Петра явился его правнуку, императору Павлу, и напророчил ему несчастную судьбу. (Павел был задушен с ведома собственного сына.) На месте этой встречи и возвели памятник — знаменитого Медного Всадника.
Существует и другая версия. Будто бы как-то раз Петр, будучи сильно навеселе, решил на коне перескочить через Неву. Выкрикнул он заклинание: «Все Божье и мое!» и, пришпорив коня, легко перелетел на тот берег. Развеселшгся — и повторил свою выходку. А на третей раз, войдя в азарт, перепутал слова заклинания. Воскликнул: «Все мое и Божье!» И наказал его Господь за гордыню: превратил в камень.
Так или иначе, до сих пор ходят слухи о том, что статуя эта по ночам оживает и нападает на случайных прохожих. Предание это использовано и Пушкиным в поэме «Медный всадник». А в полицейских архивах XIX столетия встречаются записи о трупах с размозженными головами, которое находили по утрам неподалеку от постамента.
Чаще всего фантом Петра, видимо, навеки поселившийся в Северной столице, появлялся перед какими-то важными событиями.
В 1812 году опасаясь вторжения французов, Александр I распорядился вывезти статую Медного Всадника в Вологодскую губернию. В это время некоему майору Батурину приснился сон: будто всадник на Сенатской площади съезжает с пьедестала и направляется к Каменноостровскому дворцу, где его встречает сам царь. Оживший Петр говорит ему: «Молодой человек, до чего ты довел мою Россию! Но пока я на месте, моему городу нечего опасаться!» Батурин сумел добиться свидания с князем Голицыным, который передал содержание его сновидения императору. Тот отменил приказ об эвакуации памятника. А вражеское войско так и не ступило на землю Северной столицы.
Согласно поверью, стоять Санкт-Петербург будет до тех пор, пока рука Медного Всадника не опустится вниз.
В Зимнем дворце цари нередко видели своих двойников. Незадолго до кончины Екатерина I рассказала статс-даме Эльзе Глюк, что ее двойник сидел в кресле неподалеку от кровати и пел колыбельные песни на ее родном латышском языке.
Октябрьской ночью 1740 года по залам и коридорам Зимнего бродил призрачный двойник императрицы Анны Иоанновны. Встревоженные тем, что привидение не реагирует на их обращения, часовые позвали фаворита государыни Бирона. Тот понял, что перед ним призрак, и попытался прогнать его. Но тут появилась сама Анна. Посмотрев на фантом, она произнесла:
— Не трогайте! Это смерть моя!
На следующий день императрица скончалась.
Перед смертью императриц Елизаветы Петровны и Екатерины Великой в Зимнем тоже наблюдали их двойников.
Наиболее безобидный из петербургских царственных; фантомов — призрак императора Николая I. Так, однажды, спустя десять лет после смерти царя, его тень явилась на Дворцовой площади одному мелкому чиновнику.
— Вы ли это, Ваше императорское величество? — воскликнул тот.
— А то сам не видишь, дурак! — ответило привидение.