Спустя два месяца после начала Великой Отечественной войны, 18 августа 1941 года, советские войска не смогли удержать оборону Запорожья и начали отступление. Поспешно покидая город, они взорвали главный стратегический объект – «Днепрогэс» 20 тоннами взрывчатки – аммонала. Гигантская пробоина в плотине спровоцировала волну высотой несколько десятков метров. Уничтожение, на тот момент, самой мощной гидроэлектростанции в Европе советская пропаганда поясняла «враждебной диверсией».
Итак, 18 августа 1941 г. гитлеровцы, бросив на прорыв танки и моторизованные войска с целью внезапного захвата Днепрогэса и плотины, по которой рассчитывали ворваться в город, прорвали оборону западнее Запорожья на узком участке фронта. По мосту через старое русло Днепра врагу удалось прорваться на Хортипу, приблизиться к Днепрогэсу и начать орудийно-минометный обстрел его защитников.
Обороняющиеся подразделения, выполняя «приказ товарища Сталина от 3 июля 1941 года», переключив генераторы ГЭС на самосожжение, отступили на Левобережье.
Изучение имеющихся документов 157-го полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности, охранявшего и оборонявшего Днепрогэс до последней минуты, позволяет с точностью до часов установить время подрыва плотины. Днепрогэс, Днепровские плотины, железнодорожный мост через Днепр были взорваны 18 августа 1941 года в 20.00–20.30.
В теле плотины образовалась большая брешь, пошел активный сброс воды. В результате возникла обширная зона затопления в нижнем течении Днепра. Гигантская волна смыла несколько вражеских переправ, потопила много фашистских подразделений, укрывшихся в плавнях.
Части 274-й стрелковой дивизии 12-й армии с участием запорожского народного ополчения под прикрытием танков форсировали Днепр и в трехдневных ожесточенных боях разгромили врага на острове Хортица. После освобождения Хортицы значительно ослаб артиллерийский обстрел заводов и города, что способствовало ускорению демонтажа и эвакуации оборудования и людей.
После взрыва Днепрогэса оборона Запорожья продолжалась еще полтора месяца. В сентябре из города ежесуточно уходили на восток не менее 620 вагонов, а в отдельные дни – около 900. Только для вывоза одного завода «Запорожсталь» потребовалось 8 тыс. вагонов. Были вывезены 22 завода союзного значения и 26 предприятий легкой и пищевой промышленности. Кроме того, эвакуированы машиностроительный, педагогический институты и другие учебные заведения, театр, радиоузел, кинофильмофонд, ценные экспонаты областного краеведческого музея и многое другое. Это был героический подвиг запорожских рабочих и инженерно-технических работников.
4 октября рабочие и инженерно-технические работники, участвовавшие в демонтаже заводов, оставили город. Только тогда немецкие войска вошли в Запорожье. Их встретили пожары и мины. Все, что нельзя было вывезти на восток, было взорвано или подожжено.
В своих мемуарах бывший заместитель предсовнаркома СССР М. Г. Первухин сообщает:
«К началу августа 1941 г. районы Днепра оказались в зоне военных действий. Встал вопрос об эвакуации… Днепровской гидроэлектростанции имени В. И. Ленина… Верховным главнокомандованием было дано задание советским войскам… в крайнем случае взорвать плотину Днепровской гидростанции…
Мне было поручено проследить за тем, чтобы на гидростанции все было подготовлено для взрыва, а сам взрыв сделан тогда, когда наши отступающие войска перейдут на левый берег Днепра.
Днепрогэс имел сильную военную охрану и зенитную оборону. Накануне рокового дня, когда пришлось подорвать плотину, город Запорожье сильно бомбили немецкие самолеты, но зенитная оборона не позволила противнику прицельно бросать бомбы на электростанцию и плотину. Вечером этого же дня, после очередного воздушного налета, неожиданно начался обстрел района электростанции из минометов. Оказалось, что воздушный десант противника высадился на острове Хортица, примерно в трех километрах от плотины. Очевидно, командование немецких войск хотело занять Днепрогэс неповрежденным и хотело это сделать с помощью парашютистов…
Настал момент, когда командир воинской части, обороняющей Днепрогэс, замкнул контакты аккумуляторной батареи, глухой взрыв потряс плотину… Взрывом… было разрушено несколько пролетов сливной части плотины. При взрыве погибли не только гитлеровцы, находившиеся на плотине, но, и при быстром подъеме воды ниже электростанции, в днепровских плавнях правого берега, было затоплено немало войск и вооружения противника, готовившегося к переправе на левый берег… Поздно ночью я был в ЦК и доложил И. В. Сталину, что плотина Днепрогэса взорвана. Он ответил, что вовремя сделали и тем самым остановили продвижение немцев на этом участке фронта».
Инженер-полковник Б. А. Эпов вспоминает: «14 августа меня вызвал начальник инженерных войск генерал Л. З. Котляр и предложил дать соображения о выводе из строя Днепровской ГЭС путем разрушения плотины, моста через аванкамеру и машинного зала и необходимых для этого материалах.
Прибыв в Запорожье и убедившись, что другим самолетом необходимые материалы доставлены и находятся на аэродроме, я затем приступил к подготовке выполнения полученного задания.
Прибывший вместе с начинжем Шифриным начальник штаба фронта генерал Харитонов дал указание выполнить разрушение после того, как немцы выйдут на правый берег Днепра. Дали команду на приведение в исполнение разрушения, что мною совместно с приданными младшими лейтенантами и было выполнено. В результате взрыва в теле плотины было вырвано около 100 метров по ее длине (из общей длины плотины равной 600 м).
Докладывать об исполнении разрушения пришлось начальнику политотдела фронта генералу Запорожец, так как весь состав Военного Совета фронта находился в войсках и в штабе фронта.
Запорожец был старшим из офицерского состава; но он не был в курсе постановления ГОКО о выводе Днепрогэса из строя. Поэтому его реакцией было: „Сдать оружие“. Досужий адъютант, отобрав у меня револьвер и не зная, что со мной делать… передал меня в ведение фронтового СМЕРШа. СМЕРШ, конечно, также не зная о распоряжении ГОКО, предъявил мне обвинение в измене Родине и в течение десяти дней допытывался у меня – чье вредительское задание я выполнял.
В это время генерал Котляр попал на прием к товарищу Сталину и доложил ему об этом случае. Утром в 6 часов я уже был освобожден из-под ареста; начальник фронтового СМЕРШа принес мне извинения и принял меры к приведению меня в порядок и передаче в штаб инженерных войск фронта».
Днепровская волна поглотила около ста тысяч человек: 80 тысяч запорожцев, беженцев с соседних регионов, около 20 тысяч советских солдат, не успевших покинуть город.