«Английское дело» иезуитов

Иезуитский орден продолжал подготовку к «обращению» англичан в свою веру. Один за другим высаживались на английский берег иезуитские лазутчики, тайно проповедовавшие против «еретической» королевы и, главное, занимавшиеся сколачиванием всех сил католической партии, подготовкой новых заговоров в пользу Марии Стюарт, новых восстаний, которые помогли бы намеченному вторжению испанской армии.

Признанным руководителем заговоров был отец Роберт Парсонс, в 1580 г. лично возглавлявший иезуитскую «миссию», которая тайно посетила Англию. Спутник Парсонса Кэмпион был схвачен и повешен, Парсонсу удалось бежать. С тех пор в течение многих лет он был по существу главным противником Уолсингема в тайной, войне, неутомимо плетя из Рима все новые и новые сети заговоров. Иезуитам удалось даже печатать подпольно в Англии памфлеты против королевы. Парсонс занялся составлением плана будущего государственного устройства Англии после победы Филиппа и иезуитов. Католические епископы должны были получить право назначать членов палаты общин английского парламента, вводилась инквизиция.

Другими видными руководителями католических заговоров были кардинал Аллен (подобно Парсонсу, английский эмигрант) и уэльский дворянин Хью Оуэн. По слухам, — быть может, и неверным, — еще в 1571 г. Оуэн принял участие в «заговоре Ридольфи». Его роль была, правда, скромной: он должен был обеспечить бесперебойную замену лошадей на всем протяжении пути, по которому предполагала бежать Мария Стюарт. Эмигрировав, Оуэн, совместно с Парсонсом и Алленом, разработал детальный план вторжения в Англию испанских войск. В течение нескольких десятилетий скупое испанское правительство аккуратно выплачивало Оуэну значительную пенсию. И недаром. Дом Оуэна в Брюсселе, неподалеку от рынка сыров, стал шпионским центром католических держав, боровшихся с Англией. Отсюда уезжали люди, чтобы в другом платье и под другим именем появиться в лондонской таверне или дворянской усадьбе где-нибудь в Шропшире или Нортумберленде и там приняться за выполнение порученного дела. Они везли с собой письма, спрятанные в отверстии, выдолбленном в изящной трости, или в подошвах ботинок. Письма были написаны на тонкой бумаге – не раз агенту уже после ареста удавалось быстро сжевать и проглотить компрометирующий документ. Впрочем, случалось и так, что человек, покидавший под покровом ночи брюссельский дом около рынка сыров, через пару дней входил в лондонскую резиденцию сэра Френсиса Уолсингема. И наоборот. Теперь, почти через четыре столетия, уже невозможно разобрать, на кого в действительности работали многие из агентов, числившихся одновременно в списках сотрудников секретной службы и Англии противостоявших ей католических держав.

Борьба шла без пощады. Оуэн и Парсонс однажды едва не попали в руки отряда английских войск, сражавшихся во Фландрии. В этом случае их участь была бы быстро решена – выдач Оуэна правительство Елизаветы требовало еще со времен «заговора Ридольфи». В другой раз Оуэну и его агентам удалось побудить к дезертирству отряд, состоявший из солдат-уэльсцев, который вдобавок без боя сдал испанцам крепость Девентер. Командир отряда Уильям Стенли стал полковником испанской службы. Его полк, действовавший во Фландрии, пополнялся за счет эмигрантов-католиков, и заговорщики в течение многих лет рассчитывали опереться на него в случае государственного переворота и свержения Елизаветы.

В начале 80-х годов иезуиты подготовили очередной заговор (названный ими «английское дело») с целью убийства Елизаветы и возведения на престол Марии Стюарт. А узнал об этом заговор Уолсингем на этот раз скорее благодаря счастливой случайности: находке небольшого зеркальца. Его владелец – лазутчик нового испанского посла дона Мендоса – был в 1582 г. задержан английскими властями. При обыске у него и обнаружили зеркальце, за задней крышкой которого были спрятаны важные бумаги.

Вскоре были получены дополнительные сведения из Шотландии. Там был арестован Джордж Дуглас – романтический поклонник Марии Стюарт, на которого она возложила выполнение различных поручений. Под пыткой в Эдинбургском замке он признался в том, что шотландская королева ведет переписку с католическими державами с помощью французского посла Кастельно де Мовиссьера или людей из его свиты. После этого разведчик Уолсингема Генри Фагот сумел поступить на службу в штат французского посольства и, кроме того, подкупить Шереля — доверенного секретаря посла.

Через Фагота Уолсингем узнал, что главным организатором нового заговора стал Френсис Трогмортон. При его аресте были обнаружены списки участников заговора, планы вторжения.

Это был человек крепкой закалки. Из окна своей камеры в Тауэре Трогмортону удалось выбросить игральную карту наспех написанными несколькими фразами. Он извещал свои сообщников, что будет все отрицать, несмотря ни на какие пытки. Однако Трогмортон переоценил свои силы и мужеств Он с негодованием отверг предложение о помиловании, если он добровольно сообщит все подробности заговора. Уолсингем приказал подвергнуть его самым жестоким пыткам, мрачно заметил в одном из своих писем: «Я видел, как удавалось сломить людей, не менее решительных, чем Трогмортон». Пытка и обман (узнику обещали помилование взамен письменного признания) слали свое дело: в руках правительства оказались все нужные данные. В частности, выяснилось активное содействие заговору о стороны Гизов – родственников шотландской королевы.

А за спиной заговорщиков снова виднелась тень испанского посла дона Бернардино де Мендоса. Уолсингем попытался окружить его сетью своих людей. Среди них был и секретарь посла Боргезе. Даже агенты самого Мендоса, вроде врача Родриго Лопеса, приставленного подсматривать за фаворитом Елизаветы графом Лейстером, были не очень надежны. Родриго Лопес – опытный интриган, знаток ядов (полезные знания для придворного) был явно шпионом-двойником.

Дона Мендоса попросили встретиться с членами Тайного совета. В их присутствии Уолсингем подробно рассказал пораженному и разъяренному испанцу об его участии в заговоре Трогмортона. Послу Филиппа II было предложено в 15 дней покинуть Англию. В очередной схватке непрекращавшейся тайной войны Елизавета снова одержала победу.

Но и после раскрытия заговора секретарь французского посла Шерель с хорошо оплачивавшимся усердием продолжал снимать копии с переписки, которую все еще вела через французское посольство Мария Стюарт со своим главным агентом в Париже Томасом Морганом.

Добавить комментарий