Это дело вошло в историю как образец вопиющей некомпетентности следственных органов, а известный автор детективов Гюнтер Прёдль написал о деле Прауна полный иронии роман.
Этот процесс получил название «Уголовное дело АК 1/62» и собрал огромное число зрителей, устроивших возле здания мюнхенского суда палаточный городок. Утром у входа в суд продолжалась битва за места в зале заседаний. Кино, опера, чемпионат мира не собирали столько зрителей. Временно превратился в зрителя даже известный киноактёр Хайнц Рюман, занимавший место в первом ряду.
Обстоятельства дела с самого начала казались удивительными и необъяснимыми. 19 апреля 1960 года 65-летний мюнхенский врач Отто Праун не вышел на работу. Перед этим была Пасха, и его никто не беспокоил, но в тот день, после обеда, он должен был приехать на Линдвурмштрассе, 213, и ассистентка доктора, медсестра Рената Мейер, забеспокоилась и вечером предложила секретарю доктора Фогелю съездить в поселок Пёкинг на Штарнбергском озере, где находилась вилла доктора. В десять вечера на вилле горел свет, рядом стояла машина доктора, и Рената даже обиделась, решив, что доктор проводит время с очередной дамой и не удосужился предупредить её. Однако в ящике лежала нетронутая почта, а рядом с ней – пакет с булочками, заказанными в магазине. Фогель вошёл в дом и сразу обнаружил начавший разлагаться труп доктора. Праун лежал возле батареи, причём был в верхней одежде, а шляпа при падении упала с его головы. Из этого можно было заключить, что он только что пришёл домой и не успел раздеться и разобрать хозяйственную сумку, в которой были фрукты.
Позвонив в полицию, Рената Мейер подверглась странному и неуместному опросу. Инспектор Котт спросил её, почему она решила, что с доктором произошёл несчастный случай. Позднее она говорила, что полиция как будто что-то знала об этом деле: «Он задавал такие странные вопросы… Например, знаю ли я, где доктор Праун провел Пасху, договаривался ли он с кем-нибудь о встрече, хорошо ли я знаю круг знакомых доктора Прауна. В общем, все выглядело так, будто он хотел выяснить, что мне известно о повседневной жизни доктора. Это меня еще больше обеспокоило. Я подумала, что полиция что-то знает об исчезновении доктора и хочет от меня это скрыть».
Полицейские обнаружили в подвале дома ещё один труп – экономки доктора Эльфриды Клоо, с которой его связывали давние личные отношения. Приехавший по вызову инспектор Карл Родатус, по всей видимости, уже получил инструкции от Котта, поэтому объявил, что дело абсолютно ясное: доктор поссорился с экономкой, застрелил её, а потом раскаялся и выстрелил себе в висок. Каким образом он мог выстрелить в себя дважды, инстпектора не волновало. Он сообщил эксперту, что вскрытие не требуется, и уединился с прибывшим в дом сыном доктора Гюнтером Прауном.
Поскольку в гостиной стояли два бокала для виски и две рюмки для коньяка, которые явно были приготовлены для какой-то встречи, Гюнтер предложил инспектору выпить, и они употребили эти вещественные улики по назначению, уничтожив все следы. После этого Родатус по совету Прауна-младшего пристрелил дряхлую собаку доктора, причём – из револьвера, который валялся рядом с телом Прауна. Так были уничтожены и следы баллистики. Согласившись, что это было самоубийство, мужчины расстались. 22 апреля 1960 года Прауна похоронили на Северном кладбище Мюнхена. Но это было только начало.
Вскоре выяснилось, что скромный доктор оставил немалое состояние в 1,6 миллиона марок, два дома в Мюнхене и замок в Испании – в местечке Ллорет дель Мар. Поинтересовавшись происхождением таких богатств, Родатус услышал от сестры покойной экономки, что доктор постоянно курсировал по всем странам Европы, даже в Африку и Азию заезжал, потому что торговал оружием и вообще вёл темные дела. Но Родатусу это показалось сплетнями скучающей старушки, и он остался при своей версии, добавив к ней разве что мотив ссоры доктора с экономкой: доктор весьма любил женский пол и пользовался услугами самых дорогих дам полусвета столицы Баварии. А тут ещё выяснилось, что у него завелась новая пассия, и дело шло к серьёзным отношениям, что не могло понравиться Эльфриде Клоо…
Пассию звали Вера Брюне, и была она далеко не промах. Её отцом был бургомистр небольшого городка. Уже не молодая, Вера успела пожить, и в мужьях у неё числились знаменитый актёр Ганс Косси и композитор Лотар Брюне. С доктором она познакомилась в ресторане и сразу очаровала его: Вера Брюне и в 49 лет была очень хороша собой, к тому же обладала интригующей кокетливой улыбкой. Праун предложил ей довольно странную должность личного шофёра, хотя на самом деле её обязанности сводились к тому, что называется «эскорт»: Вера должна была сопровождать его за границу, в театры и рестораны. Доктор писал ей трепетные письма (одно из них было найдено в доме) и составил на её имя завещание: после его смерти Вера должна была унаследовать испанские владения. Сердцеедка внушила Родатусу, что доктор был психопатом, страдавшим паранойей. Он всех боялся и носил с собой пистолет, говорил, что его отравят. По её словам, он и экономки своей боялся, потому что она шантажировала его давней историей: еще в начале 50-х годов была убита одна его знакомая, и его несколько раз вызывали на допрос как свидетеля. И вообще, по словам Веры Брюне, доктор доверял только ей.
Разговорившись с этой свидетельницей по делу в непринуждённой обстановке, инспектор Карл Родатус сам влюбился, начал дарить даме цветы и конфеты, а потом неосмотрительно завёл с ней роман. Когда всё это всплыло, и чувствительный инспектор стал героем газетной хроники, он вынужден был уволиться и позднее работал детективом в посылторге «Неккерманн», вылавливая похитителей нижнего белья.
Завещание доктора было датировано 23 мая 1959 года. Но стало известно, что совсем недавно Праун решил продать свою испанскую недвижимость. Сделка должна была состояться через неделю, но в это время доктор погиб. Ассистентка доктора Рената Мейер рассказала Гюнтеру Прауну, что в начале пасхальной недели доктор упоминал человека по фамилии Шмитц: «Шмитц из Рейнланда – знакомый Веры Брюне. Она продала ему мой старый фольксваген. Теперь он хочет купить у меня еще и землю в Испании». Это же подтвердила другая любовница Прауна – баронесса фон Дуйсбург: за два дня до смерти доктор говорил ей, что продаст испанские владения, и в четверг 14 апреля встречается с покупателем.
Исходя из этого, можно сделать вывод, что от покупателя Шмитца Вера могла узнать о намерении доктора продать испанские земли – её будущее наследство. Но в разговоре с инспектором Родатусом Вера отрицала своё знакомство со Шмитцем.
2 августа в суде Штарнберга было вскрыто завещание доктора, оставленное у испанского нотариуса: «Доктор Праун завещает госпоже Вере Брюне, урождённой Колен, проживающей в Мюнхене, недвижимость в Испании, состоящую из земельных участков близ Ллорет дель Мар со всей землей и ценностями, которыми он там владеет. В случае если завещатель к моменту своей смерти более не владеет недвижимостью в Испании, сие завещание недействительно. Ей предоставляется полная воля в отношении того, что она будет делать с владениями после его смерти. После ее смерти владения отходят сыну завещателя Гюнтеру Прауну».
Адвокат Гюнтера оспорил завещание, по которому 70 тысяч квадратных метров испанской земли с замком причитались любовнице доктора. Мотив для убийства имелся только у Веры Брюне, и её адвокат написал запрос в прокуратуру, в котором просил произвести эксгумацию и аутопсию трупа, чтобы снять с Веры подозрение. Гюнтер тоже потребовал эксгумации, и она состоялась 28 октября 1960 года. Вскрытие показало, что Отто Праун был убит двумя выстрелами в голову.
Доктор и его экономка погибли 14 апреля, за пять дней до обнаружения трупов. В тот день доктор был на работе с 3 часов дня и сказал, что ждет телефонного звонка от Веры Брюне или доктора Шмитца, потому что вечером состоятся переговоры: очевидно, две рюмки и два бокала были предназначены для них. В пять часов зазвонил телефон, потом Праун воскликнул: «Ага, они уже в Штарнберге». Его экономка мучилась ревматическими болями, но он попросил её накрыть на стол. Перед возвращением домой доктор искал какой-то документ, связанный с продажей фольксвагена. Около семи он пожелал Ренате Мейер счастливой Пасхи и уехал, прихватив 17 тысяч марок. Впоследствии Гюнтер Праун не нашёл этих денег.
Весной 1962 года Вера Брюне и её приятель Иоганн Фербах были задержаны по подозрению в убийстве Прауна и его экономки. Одну из ключевых ролей в расследовании сыграла юная дочь Веры и актера Косси: она путалась в показаниях, а её действиями руководил отец. На основании всего этого 4 июня Брюне и Фербаха приговорили к пожизненному заключению.
Позднее Вера Брюне была помилована канцлером Францем Йозефом Штраусом и дожила до 91 года. Но из-за ошибок на ранней стадии следствия были утрачены многие улики, и даже при наличии очевидного мотива преступления прокуратура продолжала сомневаться в причине гибели доктора и виновности осужденных.
Иные версии гибели Прауна и его экономки варьировались от «нападения неизвестных» до секретов государства. Поводом к последнему послужили таинственная деятельность Прауна во всех уголках мира, его деньги и связи, а также то, что члены семьи Прауна со времен Второй мировой войны были связаны с германскими спецслужбами. Его двоюродный брат Альберт Праун был при нацистах генералом информационного корпуса, а с 1956 года под кодовым именем «Black» возглавлял управление информационной разведки. А племянник доктора, Дитрих Праун, служил начальником охраны в контрразведке и позднее под псевдонимом «Pranner» был резидентом в Тунисе. Многие считали, что спецслужбы ФРГ просто поторопились списать всё на Брюне и Фербаха, чтобы отвести от себя подозрение и лишнее любопытство.